Но самое страшное было впереди. Через несколько минут к атакующим присоединилась еще одна сила, от вида которой у меня сердце упало в пятки.

К грохоту обрушивающихся на стены камней, к стонам нежити и крикам защитников, примешался еще один звук — тяжелый, ритмичный топот сотен ног, словно земля сама начала двигаться нам навстречу.

С севера, из-за темной стены леса, словно волна стали и крови, накатывала армия живых.

Игроки «Phoenix Reborn», закованные в блестящие, отполированные до зеркального блеска доспехи, с оружием в руках, шли в авангарде армии нежити, словно рыцари апокалипсиса, пришедшие вершить суд над миром, погрязшим в грехах и пороках. Их доспехи сияли в лучах заходящего солнца, отражая багровые отблески неба, словно кровь, пролитая на алтарь войны во имя их предводителя — Феникса, Директора академии магии. Среди них наверняка есть и преподаватели академии, а это значит, что нам конец.

На лицах воинов «Phoenix Reborn», жестких и бесстрастных, словно высеченных из камня, были написаны лишь два чувства: жестокость, холодная и беспощадная, словно лезвие катаны, и фанатизм, горящий в их глазах безумным огнем.

Они двигались с холодной эффективностью машины, их ряды были ровными и несокрушимыми, словно стена из стали и плоти, не знающая ни страха, ни сомнения, ни жалости. Их глаза, холодные и бесчувственные, словно два куска льда, горели жаждой битвы, жаждой крови, жаждой победы любой ценой.

И глядя на эту армию, на эту машину смерти, я понял, что у нас нет никаких шансов.

В этот момент я понял, что мы обречены. Мы могли сражаться с нежитью, мы могли противостоять темным силам, но против такой армии, против такой силы, у нас не было никаких шансов.

Системное оповещение: Внимание! Клан «Phoenix Reborn» присоединился к атаке!

Я посмотрел на Антона, который стоял рядом со мной, его лицо было бледным.

— Феникс руководит Некромантом, — сказал я, и мой голос дрожал от ярости и бессилия. — Он хочет уничтожить нас. Он хочет уничтожить всех, кто ему противостоит.

Мои слова утонули в оглушительном грохоте, который сотряс весь замок, словно гигант пробудился от сна. Земля под ногами задрожала, со стен посыпалась пыль и мелкие камни, а из бойниц донесся испуганный визг новичков.

Осадные орудия Некроманта, черные и зловещие, словно рожденные в самом сердце тьмы, открыли огонь по нашим стенам, изрыгая огромные, раскаленные докрасна камни, которые с грохотом врезались в каменную кладку, оставляя на ней глубокие шрамы.

— Закрыть ворота! — заревел Гром, его мощный голос, обычно звучавший словно раскаты грома, теперь был почти неслышен в этом аду. — Все к стенам! Защищать замок!

Клан зашевелился, словно разбуженный муравейник. Гром, схватив свой топор, помчался к воротам, увлекая за собой несколько бойцов. Аранэя, бледная, но собранная, отдавала приказания лучникам, расставляя их на стенах. Лилиана, ее глаза горели холодным огнем, направляла волну за волной защитных заклинаний, укрепляя стены и башни. Сойка, нервно теребя перья на своей шляпе, металась между бойцами, подбадривая их и отдавая приказания. Близнецы, их лица были сосредоточены и серьезны, готовили заклинания массового поражения, направляя свою магию на наступающую нежить.

Антон-БОХ, бледный, но с железным блеском в глазах, остался рядом со мной.

— Это конец, — прошептал он, и в его голосе я услышал не страх, а горечь и решимость. — Мы не сможем отбиться от такой армии.

Я посмотрел на него и в его глазах не было страха. Был гнев, была ярость, была готовность сражаться до последнего вздоха.

Первый удар сотряс Череполикий Оплот, словно гигантская рука попыталась вырвать его из скалы, на которой он стоял веками. Замок застонал, словно раненое животное, пытающееся вырваться из капкана. Камни затрещали, рассыпаясь мелкой щебенкой, а из бойниц донеслись испуганные крики новичков, которые с ужасом наблюдали за тем, как рушится их последнее убежище.

Я понял, что битва, которая может стать нашей последней битвой, уже началась.

Огромный валун, выпущенный из катапульты Некроманта, прочертил в воздухе черную дугу и с оглушительным грохотом врезался в ворота, оставляя на них глубокую вмятину, словно шрам на лице гиганта. Массивные дубовые створы, обитые железом, задрожали, словно от боли, но выдержали удар.

— Держать ворота! — заревел Гром, его голос был словно раскат грома, перекрывающий шум битвы. — Не дать им прорваться!

Гром, словно неистовый берсерк, с топором в руках, встал у ворот, готовый встретить врага лицом к лицу. Несколько бойцов с горящими глазами и сжатыми кулаками встали рядом с ним, готовые сражаться до последнего вздоха.

Лучники на стенах, под командованием Аранэи, натянули тетивы и обрушили на атакующих град стрел. Стальные наконечники свистели в воздухе, впиваясь в гнилую плоть нежити, но их стрелы казались бесполезными против этой бесконечной толпы, которая все прут и прут на стены, словно волны темного, ледяного прилива.

Маги «Phoenix Reborn», стоявшие позади нежити, подняли руки, и в воздухе заискрилась магия. Огненные шары, словно миниатюрные солнца, и ледяные стрелы, острые, как бритва, полетели в сторону наших бойцов, взрываясь яркими вспышками, оставляя после себя следы ожогов и обморожений.

Близнецы, стоявшие на самой высокой башне замка, ответили своим заклинанием. Мощный вихрь энергии, словно невидимая рука, пронесся над полем боя, разбрасывая нежить в разные стороны, словно кукол, и заставляя магов «Phoenix Reborn» отступить, прикрываясь щитами.

Но это была лишь временная победа. Враги снова и снова шли в атаку, их число казалось бесконечным, их жажда крови — неутолимой.

Наши бойцы падали один за другим, их силы иссякали, их надежда талая, словно снег под лучами жаркого солнца.

Я знал, что мы не сможем продержаться долго. Нам нужно было чудо. Но чудес не бывает, особенно в этом жестоком, виртуальном мире, где правят лишь сила и магия.

Глава 24

Череполикий Оплот, несмотря на свое грозное название и зловещий внешний вид, никогда не был неприступной крепостью. Да, он возвышался на берегу реки, в долине, словно гигантский череп, взирающий на мир пустыми глазницами-бойницами, и его стены были толстыми и высокими. Но это было лишь внешнее впечатление.

Виной тому был Гром, наш главный архитектор и дизайнер, которого больше вдохновляли мрачные образы из его любимых хорроров, чем практические соображения обороны. Он с гораздо большим энтузиазмом украшал стены черепами и костями, создавал тайные проходы и ловушки, чем укреплял ворота и башни.

И сейчас эта недоработка давала о себе знать в полной мере.

Наши стены, украшенные гирляндами из черепов и испещренные рунами, выглядели устрашающе, но не были рассчитаны на серьезную осаду. Ворота, хотя и были массивными и обитыми железом, не имели дополнительных укреплений и могли быть пробиты таким количеством нежити, которое сейчас осаждало наш замок. А бойницы, хотя и предоставляли хороший обзор, были слишком узкими для того, чтобы вести из них эффективный огонь по врагам.

Орды нежити, словно темный, вязкий прилив, с упорством, не знающим преград, накатывались на стены Череполикого Оплота. Они двигались медленно, но неумолимо, словно волны из костей и гнилой плоти, готовые поглотить все на своем пути.

Костлявые руки, словно ветви мертвых деревьев, тянулись к верху, скребли по камню, пытаясь нащупать зацепку, чтобы взобраться на стены. Гнилые тела, раздутые от газов разложения, с пустыми глазницами и оскаленными челюстями, наваливались на ворота, пытаясь выломать их своей мертвой массой.

Воздух вокруг замка сгустился, пропитался запахом смерти и разложения. Стон сотен гниющих глоток сливался со скрежетом костей, который пробирал до самого костного мозга. Зловоние разлагающейся плоти, сладковатое и тошнотворное, заставляло защитников закрывать носы платками, но даже это не помогало полностью избавиться от этого ужасного амбре.