Пока она говорила, ее взгляд случайно упал на Елену, которая пыталась незаметно проскользнуть в служебное помещение. Их глаза встретились, и на мгновение воздух между ними словно наэлектризовался.

Когда студенты разошлись, Эмилия осталась одна в притихшей галерее. Она медленно обходила залы, глядя на знакомые картины новым, критическим взглядом. Остановившись перед "Девятым валом", она прошептала:

"Что же здесь происходит?" Интуиция никогда не подводила Эмилию, а сейчас ее внутренний голос просто кричал об опасности… Но где, когда и что именно грозило ей?

Эмилия видела свое отражение в бурных волнах картины Айвазовского. Оно словно олицетворяло ее внутреннюю бурю сомнений и решимости. Она знала, что должна докопаться до правды, чего бы это ни стоило. Ведь на кону была не только ее репутация, но и судьба бесценных шедевров, доверенных ее заботе.

Рассветные лучи проникали сквозь витражные окна галереи, окрашивая мраморные полы и позолоченные рамы картин в теплые тона. Эмилия Солнцева, облаченная в строгий темно-синий костюм, двигалась по залам с привычной грацией, проводя очередной утренний осмотр. Ее каблуки мягко постукивали по полированному полу, эхом отражаясь в пустых помещениях.

Приближаясь к центральному залу, где располагалась жемчужина коллекции – "Девятый вал" Айвазовского, Эмилия почувствовала легкое беспокойство. Она списала это на остаточное напряжение после вчерашних странных событий и решительно направилась к знаменитой картине.

Повернув за угол, Эмилия застыла на месте. Ее глаза расширились от ужаса, а дыхание перехватило. Массивная золоченая рама пустовала, а там, где еще вчера бушевали волны "Девятого вала", теперь зияла пустота.

"Нет, нет, нет…" – прошептала Эмилия, не веря своим глазам. Она моргнула, надеясь, что это лишь игра воображения, но ужасающая реальность не изменилась.

Сердце Эмилии бешено колотилось, когда она бросилась к пункту охраны. Ее обычная сдержанность испарилась, уступив место панике.

"Алексей!" – закричала она, влетая в комнату. – "Картина! "Девятый вал" исчез!"

Охранник вскочил со стула, не веря своим ушам. "Что? Как это возможно?"

"Проверьте камеры! Немедленно!" – приказала Эмилия, дрожащими пальцами набирая номер полиции на телефоне.

"Дежурная часть слушает," – раздался спокойный голос в трубке.

"Это Эмилия Солнцева, куратор галереи на Невском проспекте. У нас чрезвычайная ситуация – похищена картина Айвазовского "Девятый вал". Пожалуйста, срочно пришлите наряд!"

Пока Алексей лихорадочно просматривал записи с камер, Эмилия металась по комнате, пытаясь собраться с мыслями. "Как это могло произойти? Кто мог пройти через нашу систему безопасности?"

Не прошло и получаса, как галерея наполнилась людьми в форме. Полицейские огородили желтой лентой место преступления, превратив элегантный выставочный зал в место криминалистической экспертизы.

"Эмилия Андреевна," – обратился к ней седовласый детектив, – "расскажите, пожалуйста, когда вы в последний раз видели картину на месте?"

"Вчера вечером, перед закрытием галереи. Я лично проверяла все экспонаты," – ответила Эмилия, стараясь говорить четко, несмотря на охватившее ее волнение.

"А кто еще имел доступ к залам после закрытия?"

"Только охрана и… Елена Краснова, наш реставратор. Она иногда задерживается допоздна."

В этот момент двери галереи с грохотом распахнулись, и в зал ворвался Михаил Воронин, владелец галереи. Его лицо было искажено гневом.

"Что здесь, черт возьми, происходит?" – прорычал он, оглядывая суматоху вокруг. Заметив Эмилию, он направился прямо к ней. "Солнцева! Как вы допустили это?"

Эмилия почувствовала, как все взгляды устремились на нее. "Михаил Григорьевич, я…"

"Молчать!" – оборвал ее Воронин. – "Вы понимаете, что натворили? Это не просто кража – это катастрофа для нашей репутации!"

Детектив вмешался, пытаясь разрядить ситуацию: "Господин Воронин, прошу вас, давайте сохранять спокойствие. Мы делаем все возможное, чтобы найти картину."

Воронин презрительно фыркнул: "Спокойствие? Когда украден шедевр стоимостью в миллионы? И все из-за некомпетентности этой… этой девчонки!"

Эмилия почувствовала, как к горлу подступает ком. Она сжала кулаки, пытаясь сдержать эмоции. "Михаил Григорьевич, я понимаю вашу ярость, но уверяю вас, я сделаю все, чтобы вернуть картину."

"Все, что вы сделаете – это напишете заявление об увольнении!" – рявкнул Воронин.

Детектив снова вмешался: "Господа, сейчас не время для взаимных обвинений. Нам нужно сосредоточиться на фактах. Эмилия Андреевна, вы можете показать мне, где точно висела картина?"

Благодарная за передышку, Эмилия кивнула и повела детектива к пустой раме. Пока полицейские осматривали место преступления, она незаметно начала свое собственное расследование, внимательно изучая каждый уголок зала.

Ее взгляд упал на небольшую скульптуру неподалеку от места, где висел "Девятый вал". Что-то белело за ней. Эмилия осторожно протянула руку и достала маленький сложенный листок бумаги.

Дрожащими пальцами она развернула записку. На ней витиеватым почерком было выведено: "Истинное искусство не терпит фальши. Ищите правду в отражениях прошлого."

Эмилия похолодела. Эта загадочная фраза намекала на нечто гораздо более серьезное, чем простая кража. Она огляделась, внезапно остро ощущая на себе множество взглядов – подозрительных, обвиняющих, оценивающих.

"Эмилия Андреевна," – голос детектива вывел ее из оцепенения. – "Мне нужно задать вам еще несколько вопросов. Вы говорили, что у вас особая связь с этой картиной. Можете пояснить?"

Эмилия сглотнула, чувствуя, как стены словно смыкаются вокруг нее. "Мой дедушка был художником-маринистом. Он… он всегда восхищался работами Айвазовского, особенно "Девятым валом". Можно сказать, эта картина – часть моего наследия."

"Интересно," – протянул детектив, делая пометку в блокноте. – "И насколько ценным было это наследие?"

Эмилия почувствовала, как кровь отхлынула от ее лица. "Что вы имеете в виду?"

"Я имею в виду, мисс Солнцева, что у вас был как мотив, так и возможность."

"Вы что, подозреваете меня?" – воскликнула Эмилия, не веря своим ушам.

"Это просто рутинные вопросы," – спокойно ответил детектив, но его взгляд оставался цепким и оценивающим.

В этот момент к ним снова подошел Воронин. "Детектив, я настаиваю, чтобы вы тщательно проверили всех сотрудников, особенно тех, кто имел доступ к галерее ночью. И начните с нее," – он кивнул в сторону Эмилии.

Эмилия почувствовала, как земля уходит из-под ног. Она сжала в кармане найденную записку, борясь с желанием показать ее. Но кому она могла доверять?

"Я… я не имею никакого отношения к исчезновению картины," – твердо произнесла она, глядя прямо в глаза детективу. – "И я сделаю все возможное, чтобы помочь следствию."

Когда суматоха немного улеглась, и большинство полицейских покинули галерею, Эмилия осталась одна перед пустой рамой. Тишина, нарушаемая лишь далеким шумом радиопереговоров, давила на нее.

Она смотрела на свое отражение в стекле, где еще вчера бушевали волны "Девятого вала". Ее обычная уверенность исчезла, уступив место смеси страха и решимости.

Эмилия достала из кармана смятую записку. Ее тяжесть словно напоминала о грузе ответственности, внезапно обрушившемся на нее. Она оглядела зал, теперь казавшийся чужим и враждебным, и приняла решение.

"Я найду правду," – прошептала Эмилия, глядя на свое отражение. – "Чего бы это ни стоило."