Небо было хмурым, птицы попрятались — надвигалась гроза.

Посреди ухабистой проселочной дороги сидел черный кот с рваным ухом, который, казалось, не замечал ни ветра, ни накрапывающего дождя. Он ждал. Странный это был кот: слишком крупный, слишком пушистый… Впрочем, в нем всего было как-то слишком.

Неподвижная фигура даже не шелохнулась, когда раскатисто грянул гром, а в желтых глазах отразилась ветвистая молния. Кот не отрывал взгляда от чего-то, что только он один и видел где-то вдалеке. Когда хлынул ливень, его струи не коснулись темной шерсти. Если бы кто-то мог это видеть, подивился бы — кот оказался словно бы в коконе из водяных струй, но ни одна его шерстинка не намокла.

Неожиданно кот зевнул, показав острые белоснежные клыки, и посмотрел назад. Там было так же пусто, как и впереди, но не для него. Он поднялся и, потянувшись, целеустремленно двинулся в ту сторону, старательно огибая мелкие пока еще лужи.

Добравшись до нужного места, кот остановился, брезгливо отряхнул лапы и протяжно мяукнул. Как будто в ответ в небе сверкнула молния, загрохотало… А человек, сидевший на обочине, вздрогнул и вжал голову в плечи.

— Ну что тебе еще? — измученно спросил он кота. — Я сделал то, о чем мы условились, разве нет? Может, теперь отпустишь меня?

Кот совсем по-человечески фыркнул, коснулся мягкой лапой его руки и медленно, лениво выпустил когти. Человек прикусил губу, но не шелохнулся.

— Это нечестно, в конце концов, — сказал он, нехотя посмотрев в желтые глаза. — Ну понятно, ты можешь меня заставить, но почему именно я? Что, я такой незаменимый? Нет больше никого, кто бы мог…

Кот, не слушая, провел лапой по мягкой человеческой коже. Забавляясь, подцепил когтем рукав рубашки и потянул, обнажая запястье с уже поджившими глубокими царапинами, явно оставленными теми же когтями.

— Значит, все-таки заставишь, — горько сказал человек и с трудом поднялся на ноги. Кот с довольным видом развернулся и пошел обратно, время от времени оглядываясь, чтобы убедиться — промокший до нитки мужчина следует за ним. — Надо было все-таки бросить тебя на дороге. Правильно говорят, ни одно доброе дело не остается безнаказанным…

— Мяу, — презрительно бросил кот.

— Ага. Когда ты валялся в луже на обочине, такого не думал, наверно, — мужчина поежился и попытался повыше поднять воротник, но тщетно. — Я, если честно, принял тебя за дохлую крысу.

Кот выразительно фыркнул, не оборачиваясь, только распушил задранный хвост.

— Не пнул, а хотел отодвинуть с дороги, — сказал человек — Мало ли, женщина бы там шла или ребенок, а тут такое…

Он замолчал.

Тот вечер хорошо ему запомнился. Сперва проблемы на работе, потом дурацкая размолвка с девушкой — не успел на концерт, к походу на который готовились за месяц, но надо же понимать, что он не просто так опоздал! Безобразная сцена, взаимные упреки — и Аня хлопнула дверью… Поздно вечером Стас выскочил из дома за сигаретами, но до круглосуточного магазина не дошел — увидел… этого вот.

Когда Стас осторожно потыкал носком кроссовки темное тельце, оно вдруг шевельнулось. В тусклом свете фонаря блеснула желтая полоска — полуоткрытый глаз, — и он услышал хриплое мяуканье.

«Оставить как есть, — метнулось тогда в голове. — Наверно, машиной сшибло. Сдохнет вот-вот… Что я с ним буду делать? У него, наверно, переломано всё! С какой стороны ни возьмись…»

Но мяуканье раздалось снова, и Стас, чертыхаясь, присел на корточки, осторожно подсунул руки под мокрого и грязного кота, осторожно поднял, стараясь не запачкать куртку. Уж как он открывал дверь сперва в подъезд, потом к себе в квартиру — отдельная история. Ладно еще, кнопки в лифте можно локтем нажать!

Дома он рассмотрел свою находку как следует. Действительно, кот. Черный или просто грязный до невозможности, не разберешь. (Он попытался подсушить шерсть старым полотенцем, и теперь его можно было спокойно выбрасывать.) Не шевелится, мяукает изредка, но взгляд вполне осмысленный…

Стас выругался еще раз, позвонил знакомой, державшей трех крайне породистых кошек, спросил, нет ли у той знакомого ветеринара, который мог бы приехать на дом прямо сейчас, потому что тащиться на ночь глядя с котом в ветлечебницу у него не было ни сил, ни желания. Потом вызвонил этого самого ветеринара, кратко обрисовал ситуацию, и вскоре уже встречал гостя.

— Переломов вроде бы нет, — сказал тот, осмотрев кота. — УЗИ бы неплохо сделать, возможны разрывы или ушибы внутренних органов, а при простом осмотре я этого, увы, установить не смогу…

— А почему он не шевелится? — спросил Стас, понимая, что ветеринару придется отдать за визит круглую сумму.

— Вероятно, поврежден позвоночник, — сказал врач. — Тут нужно делать ренгтен. Хотя, если честно…

Он посмотрел на Стаса и вздохнул.

— Полагаю, до утра он не дотянет, даже если сейчас же забрать его в стационар. Быть может…

— Нет, — сказал Стас, поняв, о чем идет речь. — Не надо. Если так… пусть сам.

— Как хотите, — пожал ветеринар плечами, взял плату и уехал.

К утру Стас проснулся от непонятных звуков, выглянул на кухню, где устроил на газетах и тряпках страдальца, и застал кота яростно вылизывающим грязную шерсть. Хорошо было бы зверя помыть, но Стас не рискнул.

Следующие несколько дней он опрашивал сослуживцев и приятелей, не нужен ли кому кот. Совсем молодой, не старше пяти лет, по мнению ветеринара, воспитанный (в импровизированный лоток тот ходил спокойно, по углам не гадил), миролюбивый. Нет, никому он не потребовался. У кого уже были свои, кто не переносил кошек, кто держал собак…

Стас тоже не любил кошек, да и вообще домашних животных, но не выбрасывать же нового жильца на улицу? Тем более, кот был явно домашний, упитанный и относительно чистый, так сказал ветеринар. Может быть, сбежал или потерялся, причем недавно… И еще несколько дней прошли в бессмысленном размещении объявлений на всевозможных сайтах и форумах. Стас даже у ближайших подъездов расклеил листовки с фотографией кота. Но нет, никто так и не откликнулся. По всему выходило, что кот останется в доме надолго, и Стас почти смирился с этой мыслью. В конце концов, тот доставлял не так уж много хлопот: положил ему корма, почистил лоток, вот и все. И на несколько дней его можно было спокойно оставить одного, кот не роптал, не драл обои, не пытался обгрызть единственный в квартире комнатный цветок (который тихо умирал от небрежения). Правда, и ласкаться не подходил. В руки давался, хоть и неохотно, когтями не рвал, но удовольствия от общения с человеком явно не испытывал. Так, существовал по соседству. В параллельном, можно сказать, измерении. Не мешал, и ладно.

А потом случилось это…

Тот день Стасу тоже прекрасно запомнился. Это была суббота. Он проснулся ближе к полудню и вышел на балкон покурить. Этакий завтрак а-ля рюс — сигарета и кружка кофе. Кот просочился следом, вспрыгнул на перила, непостижимым образом угнездился на них, обвив лапы хвостом, и замер миниатюрным сфинксом, разглядывая двор с высоты шестого этажа.

— А может, ты с балкона выпал? За голубем охотился или еще что? — дружелюбно спросил его Стас и потянулся было погладить, но кот неуловимым движением ускользнул из-под его ладони и снова застыл. — Ну и пошел нахрен… Э, ты чего?!

От невозмутимого спокойствия не осталось и следа. Кот вскочил, выгнув спину, прижав уши и встопорщив шерсть. Он смотрел на что-то во дворе, и мужчина попытался проследить за его взглядом. Ничего интересного там не происходило, просто сосед пытался запарковаться: какая-то дама (а кто еще станет ездить на крохотном нежно-сиреневом автомобильчике?) встала так, что заняла аккурат два машиноместа. Стас на месте соседа вылез бы из джипа и руками подтолкнул это сиреневое недоразумение вперед, чтоб освободить себе место для маневра, но тот пока не сдавался.

И именно на этот джип смотрел кот. И тихо, хрипло не то рычал, не то выл, хлеща себя хвостом по бокам, хотя обычно позволял себе только короткое «мяу», когда хозяин забывал его покормить.