Литмир - Электронная Библиотека
A
A

Отдышался, выпрямляясь и переложив поклажу в другую руку, осторожно начал разминать первую, внимательно рассматривая сопровождающих.

Они действительно стали больше. Я частично разглядел лицо девочки, с плавными округлыми чертами и чуть вздёрнутым маленьким носом, но глаза прятались в плотной тени её мухоморной шляпы. Я даже смог рассмотреть изящную вышивку на её белом платье; пальцы на руках и босых ногах, тонкие и цепкие, тонущие в грубой рыжей звериной шерсти. Да и сама лисица сильно увеличилась – её голова теперь на уровне моей груди, а снаряжение выглядело почти как обычное.

– Что за чудеса? – обратился к наезднице, показывая, что готов продолжить путь.

Она слегка наморщила нос и, коротко кивнув, ответила:

– Магия леса. Заканчивается, – её голос стал менее высоким, но слова так и остались рваными обрывками. Я подумал, что сама речь ей даётся с трудом, но, получив ответ, успокоился, рысью бросаясь за вмиг умчавшимся вперёд пушистым хвостом.

Скáчки над пропастью на заметной высоте продолжались ровно до того момента, как я выдохся во второй раз. Это случилось перед спуском с широкой кривой ветви, отходящей почти от основания ребристого закомелистого дерева. Я при виде такого препятствия в панике затормозил – у меня же нет лисьих когтей! – и, соскользнув одной ногой, упал на гузно, буквально поехав вниз, протирая штанины и обнимая чемодан для его сохранности.

Меня словно сам лес сберёг!

Без единой кочки я прикатился к твëрдому основанию, по стволу сползая на траву. Запоздало охнув, поднялся, потирая ушибленное место, заодно проверяя целостность штанов и готовясь к продолжению пути. Пройдя под арочным сгибом мшистого корня, где скрылись сопровождающие, я остановился. Девочка стояла рядом с огромной (по меркам их породы) сидящей лисой, держа руку у неё на шее. Как я понял, она, как и зверь, перестала увеличиваться, став размером с обычного человеческого ребёнка. Они молча ждали меня. Видимо, мы достигли нужного места.

Я осмотрелся: это оказалась укромная полянка, между досковидных корней, высотой у ствола чуть ниже моей головы, создающих по-своему уединённое место. Тот, под которым мы прошли, словно ворота дыбился над землёй и утекал в обрыв, к туманной реке. На мгновение мне даже почудилось, что я услышал дробный звук осыпающейся каменной крошки, уходящий эхом вниз.

Само дерево – затянутое мхом настолько, что полностью скрывало кору – выглядело шире и старше многих тех, мимо которых мы мчались сюда. Подробнее разглядеть было трудно, проводники закрывали собой большую область, однако поверх мухоморной шляпы и лисьей головы я увидел верхушку темнеющей древесной полости.

Девочка отошла от лисы и поманила меня за собой, мягким шагом ведя к основанию исполина. Я уловил слабый запах запёкшейся крови и сладковатый привкус подгнивающей плоти. Внутри закопошилась тревога.

Она отошла в сторону, и я увидел, что пустотелое дерево прячет в себе травяную лежанку с босым человеком на ней, лежащем на боку к нам спиной в потрëпанном походном костюме.

Реакция на наше появление отсутствовала, но я остановил себя от поспешных выводов. Мухоморчик, так я про себя назвал девочку-проводницу, просительно посмотрела на меня, заметно волнуясь.

Я кивнул, ставя чемодан на землю возле полости и закатывая рукава своей рубахи. Снял со спины куль и поклажу с пояса, положив их рядом, давая себе лёгкость и свободу движений. Присел на колени возле человека.

Что ж, посмотрим, что тут имеется.

Во-первых, это была она, о чём явственно сообщали формы поджарого тела. Во-вторых, девушка либо во сне, либо без сознания, что в некотором смысле одно и то же. Беглый осмотр спины и задней стороны конечностей показал, что внешне она в порядке. Среди светлых недлинных волос на голове кровяные потёки отсутствовали. Я нащупал только маленькую шишку на затылке.

Осторожно перевернул её, придерживая за плечо и пояс, осматривая остальное тело. С другой стороны на голове обнаружился кривой шрам, от скулы и через подбритый висок он заканчивался над ухом. Судя по затянутости, это её давнее приобретение. Осматривая остальное тело, я обнаружил несколько больших ссадин и синяков на одном боку и плече. При этом кости оказались целы и на своих местах.

Основная беда нашлась на правой ноге: рваная глубокая рана, с почти свернувшейся кровью, едва подтекающая сукровицей и тёмной гнильцой, начиналась чуть ниже колена и тянулась до стопы. Зрелище вместе с исходящим душкóм то ещё, работы будет много. Тревоги добавляла и чернеющая местами сочащаяся кожа вокруг неё. Сюда бы настоящего лекаря или целителя. Но для этого нужно время, и я могу его предоставить.

Отвернувшись от раненой, я обратился к проводнице:

– Здесь рядом есть поселения? Ей требуется серьёзная помощь целителя, – говорил я, разворачивая чемодан и освобождая доступ ко всем его внутренностям. Он шуршал и позвякивал, готовый мне помогать.

Девочка наклонила голову, ещё глубже скрывая лицо под шляпой, и, переминаясь с ноги на ногу, глухо ответила:

– Не помогут. Отказались. Прогнали.

У меня аж лицо вытянулось от услышанного. Но, припоминая многократно сказанные слова Каши о том, что сердобольны только причастные, я глубоко вздохнул и сам себе покивал.

– Так… – мысли завертелись в совсем ином ритме, – так, так… – я думал, как быть и с чего начинать. Раздавшийся болезненный стон-всхлип раненой подстегнул скорость принятия решений.

– Будешь мне помогать.

Мухоморчик кивнул

– Нужен костёр, плоский камень, глубокая ёмкость и вода. Много воды. Ещё гладкие листья, чем мягче, тем лучше.

Моя речь и скорость рук, достающих мешочек с сушёной иссилией, ступку с пестиком и бутыль с масляной ореховой основой, были чёткими и быстрыми.

Девочка подскочила, бросаясь к лисе и почти в прыжке взлетая в седло. Они умчались, а я сосредоточился на лекарстве, чтобы использовать его для припарки.

В моей голове проявился путь: сначала обезболить, затем очистить, убрать всё мёртвое и только потом стягивать чистую рану. Я хмуро морщился, но уже делал – будет непросто, и ей – очень больно. Но должно получиться.

Получив в ступе густую однородную массу, я выдержал в ней два подсушенных лепестка кувшинки и приложил к ноздрям девушки. Пусть озёрные сёстры уведут её подальше за собой, в мир глубоких грёз – так нужно.

Дождавшись её ровного и глубокого дыхания, я достал свёрток с инструментами, развернув его возле себя.

Срезал узкими ножницами остатки штанины, полностью открыв взору ногу. Дневного света в полости едва хватало, я понимал, что его мало, и зарылся в куль, вытряхивая из него почти всё, но выудил искомое: походную лампу и свёрнутые чистые льняные лоскуты.

Достал кусочек этерия и, хорошенько его встряхнув, поместил в держатель. Минерал засветился, наполняя древесный карман белым подгорным светом. Поставил лампу рядом, ещё внимательней осматривая рану. В некоторых местах разрыв доходил до кости, для сращивания понадобится сильное регенерирующее. Что у меня с собой есть? Что здесь сможет помочь? Сюда бы кровь северных химер с Эмасса… Но у меня есть только маленький флакон с заячьей. По своей структуре и свойствам она слишком слабая для такого случая. Нужно будет еë усилить.

Я обратился к чемодану, фиксируя его устойчивость на земле с помощью раскладных маленьких ножек на дверцах, и стал доставать мешочки, склянки и выдвигать ящички, подбирая подходящую формулу и ингредиенты.

Вернулась наездница. Я указал место, где нужен костёр, и она как-то чересчур ловко для ребёнка развела его из хвороста, какой-то короткой лианы и маслянистых ветвей. Потянуло дымом, я отвлёкся, принимая из её рук плоский камень. Осмотрев его на целостность, положил в пламя и начал укладывать нужные инструменты поверх. Их необходимо хорошо прокалить, чтобы избежать нового заражения.

Следующим она выудила из лисьей поклажи длинные листья и протянула мне. Мягкие, свежие и гладкие, без посторонних вкраплений, паутины и насекомых – то, что нужно.

4
{"b":"915287","o":1}