Первое, что бросилось в глаза — это древние следы цивилизации, давно ушедшей в небытие. Потрескавшиеся каменные плиты под ногами, полуразрушенные барельефы на стенах, странные символы, смысл которых я не мог понять. Всё это словно дышало забвением, и в этом забытом месте не было места живым.

Я продолжал идти, но с каждым шагом становилось всё яснее, что эта тишина — обманчива. Ловушки были повсюду: я обнаруживал их едва заметные следы — расшатанные плиты пола, которые могли сработать от малейшего давления, потемневшие от времени механизмы, готовые обрушить на неосторожного исследователя каменные обломки. В какой-то момент мне пришлось остановиться и осторожно передвинуться вбок, когда из стены выстрелили ржавые шипы. Даже спустя десятилетия или даже столетия, они всё ещё оставались смертельно опасными.

Каждое мгновение здесь было наполнено напряжением, и сердце билось всё быстрее, отчего во мне просыпалось желание жить. Я ощущал, как адреналин разливается по венам, заставляя тело двигаться быстрее и точнее. Впервые за долгое время я ощущал себя не просто живым, но и по-настоящему сосредоточенным. Это чувство заглушало ту пустоту, что мучила меня изо дня в день. Пусть только на миг, но я ощущал цель и остроту момента.

Однако, чем глубже я уходил в катакомбы, тем так же сильнее ощущалась неведомая тяжесть. Казалось, что сами стены давили на меня, словно стремились затянуть в свою темноту и не отпустить. Несколько раз я ловил себя на мысли, что идти дальше — безумие, что лучше развернуться и вернуться в город. Но эта мысль вызывала лишь раздражение. Я пришёл сюда не для того, чтобы убегать поджав хвост.

Внезапно я услышал далёкий шорох, будто камень откатился из под чей-то ноги. Я остановился, прислушиваясь, и в эту же секунду почувствовал, как что-то сзади меня едва уловимо движется. Я резко обернулся, но увидел лишь темноту. Инстинкты подсказывали, что я здесь не один, и эта мысль пробирала до костей.

Я продолжил идти, но теперь каждое движение давалось через настороженность и скрытую тревогу. Моё внимание было направлено не только на ловушки, но и на тени, которые, казалось, следовали за мной по пятам. Я сделал шаг вперёд, и в этот момент почувствовал, как земля под ногами слегка подалась вниз. Со звоном активировался механизм, и что-то тяжёлое начало двигаться в темноте позади меня.

Я резко обернулся, но было уже поздно. С грохотом опустилась массивная каменная решётка, отрезав мне путь назад. Я оказался в ловушке, отрезанный от выхода. Вперёд вёл только узкий проход, окружённый стенами, а позади — железная преграда. Тишина наполнилась глухим эхом, и в этой тишине я услышал шаги — медленные и осторожные.

Я поднял кинжал, готовый к любому повороту, но увиденное меня ошеломило. Из тьмы показалась стройная фигура в чёрном плаще. Свет едва заметного факела осветил лицо, и я узнал эти дерзкие глаза и хитрую улыбку. Альва. Та самая, что играла свою двойную игру и чьи истинные мотивы мне так и не удалось разгадать до конца.

Она выглядела уверенно и спокойно, как будто ситуация её не беспокоила. Мы оба понимали, что здесь мы не враги, но и не друзья. Скорее, союзники, которые оказались в сложных обстоятельствах.

— Терн, как неожиданно, — её голос прозвучал спокойно, но в нём чувствовалась лёгкая насмешка. — Выбираешь странные места для прогулок. Хотя, как и всегда, в этом ты последователен.

Я опустил кинжал, но не убрал его совсем, держа наготове, если ситуация потребует. Мы оба знали, что встретились здесь не случайно, но и обвинять друг друга не имело смысла.

— И ты, видимо, тоже не просто так оказалась в этих катакомбах, — сказал я, пряча раздражение. — Что на этот раз ищешь?

Альва усмехнулась, прислонившись к холодной стене. На её лице было что-то вроде понимания, словно мы вели старую игру, в которой каждый знал правила.

— Секреты прошлого, Терн, — спокойно ответила она. — Катакомбы полны ими, как ты знаешь. И мне нужны ответы, — её глаза на миг задержались на мне, как будто она взвешивала, стоит ли говорить больше.

Я наблюдал за ней, осознавая, что её ответы всегда были полуправдой. Но что-то в её поведении сейчас казалось иным, более открытым, пусть и звучало больше полунамеками.

— У нас одна проблема: решётка перекрыла путь к выходу, — сказал я, оглядывая замкнутое пространство. — И, похоже, назад мы точно не вернёмся.

Альва подошла ближе и оглядела ловушку. Ей глаза и пальцы внимательно изучали решетку, и на её лице мелькнула тень раздражения. Это была не простая преграда, а часть сложного механизма, который можно было активировать только снаружи.

— Мы заперты, и никто не придёт за нами, — подтвердила она, кивая. — Но не думаю, что это конец. Ты всегда находишь выход, даже из самых запутанных ситуаций.

Я кивнул, принимая её слова как своеобразное признание. Мы оба понимали, что нужно работать вместе, чтобы выбраться отсюда. Не было смысла разыгрывать драму о временном перемирии, ведь у нас и так было слишком много общего опыта.

— Нам нужно выбраться и пройти дальше, — сказал я, пряча кинжал за пояс. — Не думаю, что эта решётка — единственная проблема, с которой мы столкнёмся. Ты со мной?

Альва кивнула, и её улыбка стала чуть мягче, но всё равно полна её привычной хитрости.

— Всегда с тобой, Терн, если это ведёт к ответам, — ответила она.

Мы продолжили путь, двигаясь синхронно, как когда-то на тренировках. Несмотря на недоверие и прошлые секреты, в этот момент мы были единым целым, противостоящим катакомбам, которые явно не собирались отпускать нас без боя.

Мы шли бок о бок, не обмениваясь лишними словами. Время от времени Альва останавливалась, чтобы проверить стену или пол, выискивая признаки ловушек, а я следил за окружением, пытаясь уловить хотя бы малейшие признаки опасности. В этих катакомбах каждый звук мог означать новую угрозу, и мы оба это знали.

Мы наткнулись на ещё одну запертую дверь с замысловатым механизмом. Альва присела, чтобы рассмотреть замóк поближе, а я опёрся на холодный камень, стараясь отдышаться. Напряжение постепенно нарастало — казалось, стены давили на нас, требуя ответа, зачем мы здесь, или пытаясь раздавить раздражающих нарушителей их векового спокойствия. Я чувствовал, что Альва хочет сказать что-то важное, но не решается начать.

— Я всё думаю, что тебя привело сюда, — первым нарушил молчание. — У тебя всегда есть план, но я сомневаюсь, что он так прост, как ты хочешь показать.

Альва подняла на меня взгляд, её лицо на мгновение стало серьёзным. Она оставила замок и села напротив, словно собиралась поделиться чем-то важным. В её глазах было то, что я не видел раньше — смесь боли и решимости.

— Знаешь, Терн, я всегда была хороша в обманах. Это часть моей работы, моей жизни. Но здесь всё иначе, — её голос звучал тихо, почти задумчиво. — Эти катакомбы — это не просто развалины. Это место, где похоронены многие ответы, и не только для тебя.

Я слушал, стараясь уловить в её словах какой-то скрытый смысл. Казалось, она откровенна, но от этого становилось только сложнее понять её истинные мотивы.

— Я ищу следы своего рода, — продолжила она, медленно и с чувством подбирая слова. — Мои предки были полны величия, но многое из их знаний и силы было утрачено. Я выросла на историях о потерянных артефактах и знаниях, которые могли изменить весь мир. И теперь я здесь, чтобы найти хотя бы кусочек того, что было утрачено.

Я видел, что для неё эти поиски были не просто игрой или работой. В её словах была глубокая привязанность к прошлому, которое она отчаянно хотела вернуть. Мы были похожи больше, чем я ожидал: каждый из нас боролся с тенями прошлого, надеясь найти ответы, которые могли бы изменить настоящее.

— Это не просто жажда силы, — сказал я, больше утверждая, чем спрашивая. — Ты хочешь вернуть что-то своё, что-то личное.

Она кивнула, на мгновение опустив взгляд, как будто признаваться в этом было больнее, чем я мог себе представить.

— Да, — тихо сказала она. — Я ищу то, что позволит мне понять, кто я есть на самом деле и что я потеряла. И катакомбы — лишь начало. Это место хранит больше тайн, чем кажется на первый взгляд.