Тут хлопнула дверь – Владик ушел.

"Ты часто рассказывала мне о том, кто у тебя был раньше, как ты любишь трахаться с двумя друзьями. Вот я и решил посмотреть, как это у тебя получается на практике", – так он объяснял потом, когда я спрашивала, зачем он ушел.

Поначалу я суетилась и дергалась. Женек тоже был не совсем спокоен. Войдя в комнату, где мы провели с Владиком ночь, мы обратили внимание, что на столике лежат письма Владика Женьку из армии. Этот знак мы истолковали как какое-то предупреждение со стороны Владика. Когда неожиданно прозвенел будильник, то мы решили, что его тоже специально завел Владик, чтобы для нас это было каким-то знаком.

Потом я сказала:

– Трахнемся мы или нет – он все равно скажет, что мы трахнулись. Так что лучше уж, действительно, трахнуться.

– Он меня убьет, – отвечал Женек. Он объяснил, что раньше из-за девчонок Владик никогда не поднимал на него руку. Я решила, что Владик "относится ко мне не так, как к другим". Женьку же я объяснила, что Владик еще до этого на меня разозлился.

Мы включили телек. Женек сказал,что на голодный желудок он "не может", и стал пить кофе. – Давай, если они трахнутся, то и мы трахнемся, – сказала я ему о советских мужчине и женщине – героях фильма о любви.

Женек уссывался над тем, что фильм задуман как серьезный, а смотрится как комедия.

– Я всегда смогу отмазаться, – отвечал он, – потому что в советском фильме никогда не покажут, как трахаются.

И, действительно, в самый кульминационный момент объятий на свежем воздухе авторы фильма показали небо.

Но все же Женек был сломлен. Он задернул занавески, и я в одежде легла в его постель. Мы обнимались и целовались, предварительно вставив в "двойник" Коляна его же кассету, которую он оставил мне переписать.

– Мы с тобой похожи на героев из одного спектакля, – пришло мне в голову – Когда они целуются, у них верхние половины тела тянутся друг к другу, а нижние, наоборот, стремятся в разные стороны.

Женек засмеялся. Я принялась раздеваться, бросив ему с укоризной :

– Мне что, тебя раздевать?

Ухмыляясь, он начал стаскивать с себя одежду.

Я забралась на него сверху, и как раз в это время на кассете Коляна зазвучала песня Блэка "Wonderful life", на которую я давно обратила внимание.

Как по-настоящему романтичная натура, преданная музыке, я спросила у своего новоиспеченного партнера в порыве нежности:

–Ты запомнишь эту музыку на всю жизнь?

…Впрочем, наше соитие так неправдоподобно быстро завершилось, что, сидя через некоторое время рядом с курящим Женьком, я в недоумении гадала, что же произошло и почему Женек так быстро решил оборвать наши занятия любовью?

Причина оказалась банальна: он сразу кончил.

Я чувствовала себя его благодетельницей.

* * *

Мы решили ничего не говорить Владику.

Я оставила Женьку свой номер телефона. У Женька же в квартире телефон был оборван. По его словам, какие-то люди воспользовались тем, что он "расслабился", и перебили и переломали все, что только можно. Накануне нашего с Ленкой прихода Владик с Коляном приводили эту хату в порядок. Кеша же, еще застав на полу слой перебитой посуды, окрестил его хату так: "гетто негритянского квартала".

После этого случая мы с Владиком расстались Я отвоевала у Владика право встречаться с теми мужчинами, с которыми я познакомилась еще до него – например, с моими любимыми шоферами Сережей и Тимошей, но вот измену с его собственным другом он уже перенести не мог. Потом он объяснял, что отстаивал интересы всех мужчин человечества, борясь за то, чтобы женщины им не изменяли.

* * *

Не знаю, научил ли меня чему-то этот случай.

Когда возле меня мужчина, проявляющий ко мне интерес, и вдруг я вижу еще какого-то совершенно эпизодического чела, то, под влиянием внутренних мотивов самоутверждения и подсознательно стремясь вызвать ревность у моего спутника, я могу начать заигрывать с этим эпизодическим лицом, не задумываясь о последствиях.

Потом я жалею о содеянном, чувствую жалость к незаслуженно обиженному спутнику и искренне не понимаю, какой бес меня дернул строить глазки "какому-то дебилу".

Однажды на встрече с Надей и Наташей – это случилось на летней прогулке в Серебряном бору – альтернативе совместному сидению подружек в кафе из "Секса в большом городе" – мы обнаружили, что стали общаться со своими молодыми людьми гораздо плотнее, чем друг с другом. Отныне именно наши партнеры служили объектами выяснений отношений – взаимных упреков и тому подобное. Выходило, что на подружках мы только временно тренировались скандалить и интриговать за неимением ухажеров.

Мы не оставляли без внимания события, волнующие все сообщество "внутри Садового кольца". В день открытия первого в Москве Макдональдса ко мне зашла Наташа со своим институтским приятелем Шуриком и с бутылкой. Я провела их в свою комнату, понимающе улыбнулась и, "как большая", открыла выдвижной ящик стола, вынув граненые конусообразные стаканы. Мы хряпнули и поехали на Пушкинскую стоять в огромной очереди жаждущих приобщения к мировым благам цивилизации в виде фаст-фуда.

Наташа в тот период с нами не пила. Она утверждала, что ей гораздо интереснее наблюдать со стороны, как выпитая субстанция чудесным образом преобразуется в изменение нашего поведения – веселье и прочее.

Из прочих веяний девяностых годов мне довелось, к примеру, посетить шоу так называемого театрального гипноза в исполнении некого Михаила Шойфета, проводимое на сцене актового зала какого-то института. Шоумен-гипнотизер стимулировал публику, решившуюся выйти на сцену, совершать яркие творческие поступки, а затем, приказывая проснуться, быстро возвращал участников перформанса в реальность. Один студент в состоянии гипноза сочинил стихотворение с довольно откровенными строчками, врезавшимися мне в память:

'…А девочки с дневного факультета

Меня совсем не замечают'.

Очнувшись от гипноза, парень был заметно смущен и шокирован тем, что его подсознательные чаяния вышли наружу.

* * *

В это время Надя уже выходила замуж.

Она выполняла наставления своей мамы, которая сызмальства твердила дочери, что нужно выйти замуж до двадцати двух лет, иначе "уже никому не будешь нужна". Со своим избранником Надя познакомилась на каких-то продвинутых курсах английского, он был старше ее лет на пять, и такая разница в возрасте была довольно существенной, так как, конечно, этот человек имел совершенно другой жизненный опыт и не мог знать всех наших 'заморочек'. Иногда мы с Наташей не могли понять, почему Надя согласна променять очередную будоражащую кровь тусовку с нами на вполне банальный поход в кино со своим кавалером, но Надя призналась нам однажды, что делает так не по велению сердца, а для того, чтобы ее жених 'не мог ни к чему придраться'. У Нади была установка ни в коем случае не отдаваться ему до свадьбы, и в разговорах с подругами девушка с грустью отмечала, что во время ничем не завершающихся прелюдий мужчина нешуточно страдал от перевозбуждения. .

И теперь у меня даже не было спутника, чтобы отправиться с ним на Надину свадьбу, что меня не на шутку печалило.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.