Ну, что же, хотя бы так. Почему-то эти врачи вызывали у меня безответное доверие, так что, буду надеяться, они такие же хорошие профессионалы, как и психологи. Порадовало и то, что за бешено дорогое лечение мне не придется платить, поскольку я все же местная уроженка, а это важно.

Дамы, которых мы вместе с Лери развлекали, расстроились больше меня: "Такая молоденькая, тебе наложников бы завести молодых и красивых, да наследницу себе родить, а не лечиться здесь!" Я ответила, и почти не соврала, что у меня все это будет впереди, а вылечить здесь обещали!

На время своих проверок и перепроверок диагноза меня отпустили домой, и этой передышке я, конечно, была рада, хотя даже жаль было расставаться с соседками, которые успели стать хорошими знакомыми, а истории их жизни - ну разве возможно не поделиться своим накопленным опытом! - были на самом деле интересными.

Лери я не стала пугать заранее, но, похоже, он о многом догадался. Пожалуй, от предложения, которое он озвучил, когда мы вернулись домой, я и не знала, то ли плакать, то ли смеяться... А заявил он мне следующее:

- Госпожа, я знаю, что вы на меня потратили деньги, которых и так мало... Может быть, вы отдадите меня... или продадите... да хотя бы в бордель! Ведь они же дадут за меня какие-то деньги! Или вы отдадите меня туда на время, я буду деньги зарабатывать для вас.

- Матерь, ну какой ты у меня дурень! Как ты там жить собрался? Ты же даже не представляешь себе этот ужас!

- Ну и что! - твердо ответил Лери. - Я вытерплю все, что угодно! Я выносливый, и я буду знать, что помогаю вам!

- И? Ты долго так выдержишь?

- Пока буду вам нужен! - отчаянно ответил он. - Я буду жить столько, сколько нужно моей госпоже. А если вдруг случится непоправимое... то и мне незачем будет жить. Но, до этих пор, я буду делать все, что от меня потребуется.

- Даже не обсуждается, Лери. Ты принадлежишь только мне, ты заплатил за это страшную цену, и мы либо выберется вместе, либо утонем - тоже вместе. Думаешь, я не понимаю, что для тебя то, о чем сейчас говоришь, хуже смерти?

- Тогда, госпожа, хотя бы не тратьтесь так на еду. Вам самой надо хорошо питаться, чтобы поправиться, а я... да меня и прежняя хозяйка особенно не баловала, я привык обходиться малым, - упорно твердил мне этот самоубийца.

- Не смеши меня - разве твоя жена экономила на мужьях? У вас же богатый дом.

- Но, госпожа, на мужчинах часто экономят, и это правильно - не все же они приносят пользу дому, - терпеливо объяснял он, а я начала понимать, что далеко не все местные тонкости знала. Но это не повод соглашаться на какие-то безумные предложения.

- Все, солнце мое, прекрати придумывать, - поставила точку я. - Ещё не хватало голодать и на еде экономить. Ты уж слишком проникся ситуацией, ничего страшного не случилось; наоборот, я надеюсь, что дальше будет все намного лучше.

Лери

Когда госпожа отказалась от его предложения, Лери обрадовался. Нет, конечно, он бы выполнил все, что пообещал, он бы без возражений выполнил и любой другой ее приказ и каприз - все это лучше мучительной смерти, которая его когда-то ожидала. А если бы после мучительной экзекуции он вдруг выжил, то такая жизнь наверняка была хуже смерти.

А ради новой госпожи делать страшные и стыдные вещи - он был на это готов. В конце концов, ведь за мужчин в борделе, действительно, платили деньги, а он вряд ли на что-то другое годен... По крайней мере, он не смог бы придумать, как его ещё можно использовать.

Но как же хорошо, что госпожа отказалась! Наверное, она все же придумает что-то другое. На самом деле он знал, что некоторых наложников так наказывали - отдавали на короткий срок в бордель, чтобы потом они оценили свое счастье жить в доме. Ему казалось, что после этого парни были не похожи на себя прежних...

Майя

Мне бы расстраиваться из-за серьезного диагноза, а я, наоборот, радуюсь определенности, а ещё тому, что меня дома кто-то ждёт, причем ждёт с искренним желанием заботиться обо мне. А мне хочется в ответ сделать что-то, что порадовало бы нас обоих. Но прежде...

- Лери, а ты, похоже, соскучился по вниманию женщин? То в бордель хочешь, то девушек в больнице соблазняешь... тебе же понравилось, как они на тебя смотрели?

Ох ты, я надеюсь, что сердце у него здоровое, иначе... иначе оно не выдержит. Он краснеет, бледнеет, потом вообще сереет, и при этом не может произнести ни слова, только смотрит на меня с ужасом. Конечно, женщине очень легко оговорить мужчину - поверят-то ей, а ему даже слова в оправдание не дадут. Это я знаю, что неожиданно решила пошутить, а ему вовсе не смешно.

- Ладно, не пугайся, я пошутила. Привыкай, у меня так бывает. - Я сижу на диванчике и перебираю волосы прижавшегося к моим ногам мужчины. Они у него ещё не отросли до привычной венговского длины, и напоминают привычную мне мужскую стрижку. Зато я могу и помассировать голову, и опустить ладони на его напряжённые плечи... Кажется, он понял уже, что ничего плохого не будет, и просто старается получить все удовольствие, которое доставляют ему прикосновения женщины.

Да, мне достался очень чувствительный мужчина, и мне это нравится. Видимо, это говорит голос крови - не зря мне не понравился ни один мужчина на Земле - гены требовали чего-то, точнее, кого-то, своего, венговского - того, кто будет отдавать себя женщине целиком и полностью.

- Я пошутила, - снова успокаивающее его. - Хотя другая женщина могла бы не оценить твоих поступков. Впрочем, другим я тебя уже не отдам. И, Лери, - я ловлю чуть расфокусированный, поплывший даже от этих мимолётных ласк взгляд, - сейчас я хочу лёгкий ужин, а пока ты готовишь, приведу себя в порядок после больницы.

- Госпожа, может, вы хотите отдохнуть? - почти мгновенно переключается он. Надо же, как будто программа стоит: "позаботься о своей хозяйке, в каком бы состоянии и настроении ни был сам!" Интересно, это у каждого наложника намертво записано на подкорке мозга, или мне попался во всех отношениях удачный экземпляр?

- Нет, мой хороший, я не устала. От чего можно устать в больнице - я же не занималась там спортом, к примеру? Скоро вернусь.

***

Когда, после того, как с удовольствием наплескалась в душе и почувствовала себя бодрой и готовой к удовольствиям и развлечениям, я пришла в столовую, меня там ожидал обильный и красиво сервированный ужин. Салатик из спелых и вкусных даже на вид свежих овощей, прозрачно-золотистый суп из кундейки с лапшой, эта же кундейка жареная с овощным гарниром, и булочки, издающие аромат свежей выпечки.

- Когда ты успел? - приятно удивилась я. - Все очень аппетитно выглядит!

Явно довольный похвалой, Лери пристроился у моих ног, как образцовый наложников, который всегда у ног госпожи. Хотя до этого он, спросив предварительно моего разрешения, сидел на стуле, не соблюдая все местные экзотические правила.

- Солнышко, ты думаешь, что я все же злюсь на тебя, и решил заслужить прощение? Или тебе так нравится?

- Мне так очень нравится, госпожа, - в голосе я слышу смущение и, кажется, он не лжет, и ему действительно этого хочется.

Что же, если мы сегодня играем в госпожу и наложника, который соблюдает все правила - почему бы и нет?

- А как ты есть будешь? Я не хочу, чтобы ты ел на полу.

- Я не голоден, госпожа, - убеждённо отвечает он.

Вспоминая свое венговского прошлое, я протягивала сидевшему у моих ног мужчине вкусные кусочки кундейки или овощей, ломтики булочек с маслом, с удовольствием принимая лёгкие поцелуи ладони в благодарность. Кажется, нам обоим понравился этот ужин.

Что ж, Лери меня накормил, подарил очень приятные ощущения, и я хочу, наконец, подарить ему самому удовольствие - он точно его заслужил, хотя и не ожидает сейчас от меня.

- Пойдем-ка в мою комнату, - предвкушающе говорю я. - Раздевайся, - продолжаю я, когда мы заходим внутрь.

С некоторой опаской Лери снимает рубашку и штаны, ещё не очень понимая, следует ли делать это эротично, или просто быстро, и что его ожидает - нечто приятное, или все же наказание? Что ж, тем приятнее будет для него дальнейшее.