Только смотрит этот огурец в кадр не так уж и просто. Непонятно, это будет бодрящая свежесть или горькая попка.

Пальцы сами печатают: «Доброе утро! Похоже, у меня за ночь случилась амнезия. Не помню, чтобы вовремя уборки мы успели обменяться номерами».

«Я воспользовался служебным положением». Смайлик лупы и документов. «Теперь у нас на один общий секрет больше». Подмигивает.

Хитрец.

«Прямо университетская мафия», не спешу разбрасываться смайликами. У меня в любимых только чашка Петри, смайлик-вирус и какашка.

Ныряю в тапки и, пялясь в экран, спускаюсь, щелкаю кофе машину.

Пишет. Стирает. Пишет. Стирает. Голосовое. Ну, спасибо.

Мягким уверенным голосом с полуулыбкой Роман мурлыкает: «Наверное, зря я написал так рано. Извини. Надо было дождаться первого кофе. Просто не смог удержаться».

Мурашки. Слушаю еще раз. И еще раз. Бархатный голос.

Возможно, меня должна немного мучить совесть за мою резкость, он ведь ко мне с дарами. Но она еще не проснулась.

«Все окей, я просто по второму кругу листаю фотки. Это все пригодится для лабораторных. Павел Васильевич точно не против?»

«Он сам помог сложить все мне в багажник, точно не против». Поднятый палец вверх.

«Передай ему большое спасибо от одной неуклюжей особы».

Допечатываю и кидаю телефон собранную стоящую у выхода сумку. Еще пара милых сообщений, и я опоздаю.

Утро — не самая моя любимая часть дня, тут каждая минута на счету. Дожевываю бутер с колбасой и запиваю горяченьким кофе. Втянусь в новый рабочий ритм и обещаю себе наладить питание, а то так недолго гастрит заработать и пару лишних кило.

Так-с, сегодня пусть будут черные брюки по фигуре, расширяющиеся книзу и, пока днём все еще тепло, черный топ с горловиной, но без рукавов. Надо бы купить очки-нулевки, чтобы добавить статуса, что ли. Совсем смешаюсь с толпой студентов.

У меня страх, что из-за возраста они не будут воспринимать меня всерьез. Пытаюсь хотя бы внешне придать себе преподавательского лоска. Ремень для акцента, волосы в низкий пучок на затылке, пара бижутерных жемчужин в уши. Вот так выгляжу серьезно. Сюда бы еще вязанный кардиган, вообще буду как настоящая училка. Прыгаю в лоферы, сегодня никаких каблуков.

Сажусь в машину и все же проверяю телефон.

Уведомление от Романа: «Обязательно передам. До встречи, Виолетта!». Смайлик розочка.

Розочка. Вот эта вот дурацкая красная на прямом стебле.

Хмыкаю. Надо будет объяснить ему, что так сейчас уже не пишут.

Глава 7. Вильгельм

Приезжаю на пары на час раньше. Учеба меня нихрена не мотивирует, зато возможность свалить из дома и шанс поискать кулон без сотни топчущих коридоры ног — вполне.

Жбан ноет после вчерашнего, но это не ублюдская мигрень. Это пиздюли. Хорошие такие, чтобы выпустить пар.

У меня разбиты костяшки на пальцах, пришлось снять все кольца и браслеты. Верхняя губа распухла, это я неудачно воткнулся зубами. Бровь рассечена, а на скуле красуется широкая ссадина и, кажется, я потянул колена. Больно наступать. Видок, конечно, пиздец. Батины партнеры заценят.

Зато отлегло.

В холле толком никого, и я спокойно без внимания прихрамываю до лекционной по химии. Мне нужно осмотреть подсобку на предмет валяющегося там кулона.

Естественно на полу склада ничего нет. А даже если бы было, то Виолетка наверняка смела бы это вместе с осколками. Хорошо убралась, какая умница.

Где чертова мусорка? Осматриваю помещение. За девчачьим розовым диваном стоит пустое пластиковое ведро. Раздраженно выдыхаю. Фак!

Решаю посмотреть под партой, где обычно сижу. Наша лекционная заставляет меня подняться на несколько ступенек вверх к моей парте. Кряхчу и опускаюсь вниз на корточки.

И тут ничего. Как же бесит!

Тут в аудиторию влетает Виолетта, привычным движением кидает сумку на стол и направляется к окнам.

Сижу как идиот под партой и пялюсь на ее обтянутую брюками задницу, когда она поочередно открывает громоздкие окна.

—Кхм-кхм! — встаю почти за ее спиной в полный рост.

—Господи Боже! — визжит и подпрыгивает. —Я польщен таким обращением, но можно просто Вилли, — смотрю в упор.

Я не планировал ее пугать, так вышло. Снова.

—Не знаю, что более кринжово: Ваше разбитое лицо или вчерашнее преследование. Что случилось? — обводит мою физиономию в воздухе пальчиком.

Игнорю вопрос: —Кринжово? Ты таких слов явно не на кафедре нахваталась. Сколько тебе лет, Виолетта?

Она шмыгает мимо меня к своему столу на пьедестале. —Посчитай на калькуляторе! —язвит.—Что нужно здесь? Занятия с вашей группой у меня завтра.

—Ищу кое-что, — смотрю испытующе.

Вижу, как ее и без того огромные глаза еще больше округляются. Знает.

Прихрамываю ближе: —Где моя цепочка? — спрашиваю нарочито добро, опираясь разбитыми руками на ее стол.

Виолетта свела брови и изучает меня поврежденного по периметру.

—Там же, где осколки моего лабораторного оборудования, — отвечает с вызовом. —Верни. Мне. Кулон. — протягиваю руку открытой ладонью вверх. —По-хорошему.

Давай, Виолетка, ты хороший Олененок, я жду.

—Хм, с удовольствием, — Виолетта обходит стол и подходит поближе. —В обмен на то, что Вы испортили!

—Ты кое-что не поняла, мелочь глазастая, — меня выводит неуместная строптивость.

Хочется придушить ее за тонкую шею, вот только я девочек не трогаю. Припугиваю для разнообразия, но не обижаю. Обещал кое-кому еще в детстве.

—Это Вы не поняли, Вильгельм, — вскидывает подбородок. —Вернете оборудование, скажу, куда вышвырнула кулон. Иначе гнить ему на помойке. А если поторопиться, то есть шанс успеть до вывоза мусора.

—Я тебя прикончу, Виолетта! — рычу в ответ.

—Смотри, не развались, — хитрыми глазами указывает на мои разбитые костяшки.

Нащупала слабое место и радуется. Злит и забавляет одновременно. Радуйся-радуйся, Олененок. Пойду на твои требования, но на своих условиях.

—Что там было? — спрашиваю раздраженно. —Что было в той проклятой коробке?

—Догадывалась, что наши переговоры буду удачными и подготовила перечень товаров с артикулами, — Виолетта протягивает мне листок. —Я благосклонно указала адреса магазинов и сайты, чтобы Вам как можно легче было восстановить потери.

Вот же язва. Смакуй свой триумф.

Тяну руку взять бумажку, но Виолетка резко отдергивает список. Крылья носа просто раздуваются от бешенства.

—Итак, Вильгельм, уговор. Вы возвращаете все, что было разбито. Тогда и получаете кулон, а я обещание, что на парах я не услышу от Вас ничего, кроме учебного материала.

—А не много ли условий? Может, тебе еще и за кофе сбегать? — отвешиваю училке реверанс.

—Ах да, и обращение на Вы. Никаких тыканий! По рукам? — довольно лыбится.

Нехотя киваю.

—Вы уж поторопитесь с закупкой, иначе цепочка не вернется, и Мария очень расстроится.

Меня окатывает кипятком.

Она только что сказала Мария? НИКТО! НИКТО и НИКОГДА не подозревал об этой надписи.

Как эта чертовка умудрилась ее прочесть? Как ей удается танком проходиться по болевым точкам?

Чувствую, что мои глаза наливаются чернотой.

—По рукам, — выхватываю долбанную бумажку и пожимаю протянутую мне ладонь. —Но потом, — резко притягиваю ее за руку вплотную к своему лицу, — Я размажу тебя, Виолетта. Такого уговора у нас ведь не было.

Разжимаю ладонь. Олененок испуганно хлопает своими большими карими глазами. Страшно тебе? То-то же.

Смотрю еще секунду в ее лицо, и сваливаю из кабинета.

Дорогие читатели! Героев и их поступки можно и нужно комментировать, ругать или поддерживать. Спасибо за активное участие, это помогает книге продвигаться!

Глава 7.1 Вильгельм

—Блять, бро, что с тобой?

Макс подлетает сразу, завидев мою помятую физиономию.

—Это же не то, о чем я думаю? Скажи мне? — кудрявый кипишит так, что весь коридор оборачивается на нас.