Холл поражал воображение: голографические проекции сменяли друг друга, создавая иллюзию бесконечного пространства. Сотрудники, казалось, плыли сквозь эти миражи, их лица светились нездоровым энтузиазмом.

– Добро пожаловать, Максим Андреевич, – раздался мелодичный голос. Максим обернулся и увидел голографическую проекцию молодой женщины. – Я Алиса, ваш виртуальный помощник. Позвольте проводить вас в конференц-зал.

"Даже секретарь у них ненастоящий," – усмехнулся про себя Максим, следуя за призрачной фигурой.

Проходя мимо открытых офисов, он ловил обрывки разговоров:

– …инвесторы требуют отчет к вечеру…

– …если не выйдем на рынок в этом квартале, мы…

– …ты видел последние данные? Это катастрофа…

Максим внутренне поморщился. Знакомая картина: за фасадом инноваций и прогресса скрывалась банальная финансовая агония.

В конференц-зале его встретила тишина и вид на утренний город. Максим подошел к окну, разглядывая небоскребы Москва-Сити. "Сколько еще таких компаний спрятано за этими зеркальными стеклами?" – подумал он.

Дверь распахнулась с неожиданной силой, и в комнату буквально влетела молодая женщина.

– Простите за опоздание! – воскликнула она, пытаясь одновременно поправить волосы и застегнуть пиджак. – Вероника Соколова, финансовый директор "НейроЭмо". А вы, должно быть, Максим Андреевич?

Максим не успел ответить, как Вероника уже пожимала ему руку. Её энергия была почти осязаемой, а улыбка – обезоруживающей.

– Да, Максим Воронцов, – наконец представился он. – Арбитражный управляющий.

– О, я знаю, кто вы, – Вероника подмигнула. – Ваша репутация бежит впереди вас. "Ледяной король банкротства", так вас называют?

Максим поднял бровь:

– Предпочитаю "эффективный специалист".

– Конечно-конечно, – Вероника махнула рукой. – Но согласитесь, в нашем деле немного холода не помешает. Особенно когда вокруг столько горячих голов и пылающих надежд.

Она подошла к интерактивной панели на стене и начала выводить графики и таблицы.

– Итак, давайте перейдем к делу. Я понимаю, что вы здесь не для того, чтобы нас спасать. Но поверьте, "НейроЭмо" – это не просто очередной убыточный стартап.

Максим скептически хмыкнул:

– Позвольте мне судить об этом. Я видел достаточно "уникальных" компаний, чтобы…

– О, я не сомневаюсь в вашем опыте, – перебила его Вероника. – Но вы когда-нибудь сталкивались с компанией, чей продукт может читать человеческие эмоции лучше, чем люди?

– Звучит как научная фантастика, – парировал Максим. – А в реальности я вижу отрицательный баланс и растущие долги.

Вероника улыбнулась, и в её глазах блеснул вызов:

– Тогда позвольте показать вам, что скрывается за этими сухими цифрами. Экскурсия по офису?

Максим кивнул, чувствуя, как его профессиональный скептицизм борется с растущим любопытством.

Они вышли в open space, где десятки сотрудников были погружены в работу. Вероника подвела Максима к одному из столов.

– Это Алексей, наш ведущий разработчик, – представила она молодого человека в наушниках. – Алексей, покажи нашему гостю, чем ты занимаешься.

Алексей оторвался от монитора и кивнул:

– Сейчас я тестирую новый алгоритм распознавания микровыражений. Смотрите.

Он запустил программу, и на экране появилось видео с людьми. Искусственный интеллект в реальном времени анализировал их эмоции, выводя на экран процентное соотношение.

– Впечатляет, – признал Максим. – Но как это монетизировать?

– О, это лишь верхушка айсберга, – загадочно улыбнулась Вероника. – Пойдемте дальше.

Они прошли мимо нескольких отделов, где Максим заметил пустующие рабочие места и нервные взгляды сотрудников. "Сокращения уже начались," – отметил он про себя.

– А вот и сердце нашей компании, – объявила Вероника, открывая дверь в небольшую комнату.

Внутри был только стол с компьютером и удобное кресло.

– Присаживайтесь, – предложила она. – Хочу, чтобы вы сами попробовали наш главный продукт.

Максим с сомнением посмотрел на неё, но сел в кресло. Экран монитора ожил, и на нем появилось изображение молодой женщины.

– Здравствуйте, я ЭмоИнтел, ваш персональный консультант по эмоциональному здоровью, – произнесла она. – Как вы себя чувствуете сегодня?

Максим покосился на Веронику:

– Серьезно? Вы хотите, чтобы я разговаривал с машиной о своих чувствах?

– Дайте ей шанс, – подмигнула Вероника. – Обещаю, вы будете удивлены.

Максим вздохнул и повернулся к экрану:

– Я чувствую себя скептически настроенным.

ЭмоИнтел улыбнулась:

– Скептицизм – это здоровая реакция на новый опыт. Но я замечаю, что ваш тон голоса и мимика указывают на более сложный комплекс эмоций. Возможно, вы испытываете внутренний конфликт между профессиональным долгом и личным любопытством?

Максим невольно выпрямился в кресле:

– Как… как вы это определили?

– Мой алгоритм анализирует множество факторов: микровыражения, интонации, выбор слов. Но главное – я здесь, чтобы помочь вам разобраться в ваших чувствах. Хотите поговорить о том, что вас беспокоит?

Максим почувствовал, как его профессиональная маска начинает трещать по швам. Он бросил взгляд на Веронику, которая наблюдала за ним с нескрываемым интересом.

– Я… – начал он и вдруг понял, что не знает, что сказать.

– Все в порядке, – мягко произнесла ЭмоИнтел. – Многим людям трудно открываться, особенно тем, кто привык держать все под контролем. Но позвольте спросить: как часто в вашей работе вы сталкиваетесь с эмоциональным выгоранием?

Этот вопрос застал Максима врасплох. Он почувствовал, как внутри что-то дрогнуло.

– Я не… я стараюсь не допускать этого, – ответил он неуверенно.

– Понимаю. Но подавление эмоций не решает проблему, а лишь откладывает её. Вы когда-нибудь задумывались, как ваша работа влияет на ваши личные отношения?

Максим почувствовал, как к горлу подкатил ком. Он вспомнил вчерашний разговор с Еленой, их молчание за ужином, её грустный взгляд…

– Я… я не уверен, что готов обсуждать это, – выдавил он.

– Конечно, – ответила ЭмоИнтел. – Мы можем вернуться к этой теме, когда вы будете готовы. Но помните: признание проблемы – это первый шаг к её решению.

Максим откинулся в кресле, чувствуя себя выжатым как лимон. Он повернулся к Веронике, которая смотрела на него с непонятным выражением лица.

– Это… впечатляет, – признал он. – Но я все еще не понимаю, как это может спасти вашу компанию от банкротства.

Вероника открыла рот, чтобы ответить, но в этот момент дверь распахнулась, и в комнату ворвался взволнованный мужчина в дорогом костюме.

– Вероника! Инвесторы только что ушли, они требуют объяснений по поводу…

Он осекся, увидев Максима.

– О, простите, я не знал, что у нас гости.

Вероника мгновенно натянула на лицо профессиональную улыбку:

– Ничего страшного, Игорь Петрович. Мы как раз заканчивали. Максим Андреевич уже уходит.

Максим встал, чувствуя напряжение в воздухе.

– Вероника, нам нужно серьезно поговорить о финансовом положении компании.

Она кивнула:

– Конечно, давайте встретимся завтра. Я подготовлю все необходимые документы.

Когда они вышли из комнаты, Вероника быстро повела Максима к выходу. В её движениях чувствовалась нервозность.

– Простите за эту сцену, – сказала она. – Вы же понимаете, как это бывает в стартапах. Вечный цейтнот и нервы на пределе.

Максим внимательно посмотрел на неё:

– Вероника, я видел достаточно, чтобы понять: у вас серьезные проблемы. И, похоже, дело не только в финансах.

Она остановилась и повернулась к нему. В её глазах мелькнуло что-то похожее на отчаяние:

– Максим Андреевич, я… я не могу сейчас все объяснить. Но поверьте, у нас есть шанс. Мы на пороге прорыва. Нам нужно совсем немного времени.

Максим покачал головой: