Увидев меня, дама остановилась и захлопала глазами. Аналогичная реакция была и у мужчины, возившегося на участке возле коттеджа по другую сторону улицы. Я опустила взгляд к своим пижамным штанам, и нырнула обратно в дом. Еще и входную дверь на щеколду закрыла. От греха подальше.

Обалдеть. Это действительно происходит со мной. Я вновь огляделась, лелея надежду увидеть скрытые камеры. С такой же надеждой посмотрела на дверь, будто в нее действительно могла ворваться съемочная группа с криком «Сюрприз!» Ничего такого, конечно, не произошло. Я все еще была одна, не считая Кузи - мой британец-полукровка закончил с обследованием пола и взялся за поверхности повыше. Запрыгнул на прилавок и, нюхая воздух, крутил плюшевой головой.

...В доме было два этажа. На первом располагался зал для клиентов, мастерская, в которой я очнулась, кухня с гостиной и кабинет. В иных обстоятельствах я бы пришла в восторг от старинной мебели, железной печи и камина высотой в человеческий рост. Но... увы, это была не экскурсия, после которой возвращаешься в милый дом, оборудованный современной техникой. Да что там техника! Я просто хотела вернуться. Чихнуть, открыть глаза и понять, что все это - нелепый сон. Выдохнуть посмеяться и... забыть. Эх, Катя, Катя. Влипла ты по самую... ого-го.

На втором этаже я нашла две спальни: первая, судя по всему, принадлежала взрослой женщине, а вторая юной девушке. Подсказкой стали вещи в массивных шкафах. В первом висели строгие платья, по стилю напоминавшие наряды викторианской эпохи, а во втором более нежные, легкие, но в то же время очень целомудренные: с кружевными воротничками по самое горло и длинными рукавами.

Я вспомнила слова мистера Тафа - значит, здесь действительно жили бабушка с внучкой.

Со первой все было понятно: владелица ателье умерла, сосед сам так сказал, но где тогда «леди Кейт»? В столице?

На комоде в спальне госпожи Левер лежала перевязанная шнурком стопка конвертов. Совать нос в чужие письма - последнее дело, но, я решила, что в моем ситуации причина уважительная. Если настоящая Кейт объявится, я признаюсь во всем и извинюсь. А сейчас нужно узнать как можно больше информации о месте, в которое меня занесло.

Глава 4

«Привет ба!

У меня все хорошо: работа идет полным ходом, хоть я до сих пор не могу поверить, что тружусь при дворе. Подумать только! Швея из провинции создает наряды для королевской четы! И за все это я должна благодарить тебя. Так что ни слова больше о тратах! Мои нынешние доходы вполне позволяют отсылать по два золотых в месяц. Я знаю, что ты скажешь, но это меньшее, что я могу для тебя сделать. Пожалуйста, не сердись и не вздумай присылать их обратно. Иначе обижусь и не приеду на Зимнее Солнцестояние....»

Я не успела перечитать все письма, но тех нескольких хватило, чтобы составить примерную картину: госпожа Левер воспитывала Кейт после того, как ее родителей унесла в могилу черная лихорадка. Я о такой болезни не слышала, но из писем следовало, что в здешних краях время от времени случались эпидемии.

Повзрослев, Кейт уехала в Анселет - столицу государства, название которого я пока не выяснила. Смогла получить место швеи при монаршем дворе, помогала бабушке деньгами, а потом... Что было потом, я не знала. Но возникало ощущение, что в какой-то момент письма резко перестали приходить. Интересно, это случилось до или после смерти госпожи Левер? Если после, то почему девушка не приехала вступать в наследство? А если до, то по какой причине не писала бабушке. Ничто в письмах не указывало на ссору, но, возможно, ответ кроется в тех, которые я не прочла. Ладно, оставлю их на потом.

В другой комнате, предположительно служившей кабинетом, обнаружилась домашняя библиотека. «Свод законов Танкарды. Дополненное издание», «История Танкарды от древности до наших времен».

Напрашивался вывод, что Танкарда – это, собственно, и есть то место, куда я попала. Последняя надежда на то, что я нахожусь в своем мире, рассыпалась. Потому как в моем мире никакой Танкарды не существовало.

Названия остальных книги лишь подкрепили уверенность. «Секреты вышивки эльфийских мастеров», «История национального костюма подгорных народов»… Больше половины книг были так или иначе связаны со швейным ремеслом. И я, невзирая на абсурд своего положения, не смогла удержаться от соблазна пролистать их.

Шитье было не только моей работой – оно было моей страстью. Еще в старших классах я мечтала о карьере дизайнера одежды и даже придумала название для собственного бренда.

Великим кутюрье стать не успела, но открыла небольшой и вполне прибыльный бизнес. Шила свадебные и выпускные платья, деловые костюмы и повседневную одежду.

Процесс захватывал: от создания наброска на бумаге, до финального стежка. Мне нравилось создавать что-то из ничего. Нравилось наблюдать, как отрез ткани превращается в стильную вещь.

Некоторые ошибочно полагают, что увлеченность модой свидетельствует об ограниченности. Но я считала иначе. Одежда – это не просто то, что мы носим. Она – выражение нас самих. С ее помощью можно выразить то, что иной раз не произнесешь словами. Подать сигнал. Заявить о себе.

Сильные мира всего давно уже поняли это – чего стоит только знаменитое «платье мести» принцессы Дианы.

Стоп, Катя. Тебя опять понесло в любимую степь, но сейчас, мягко говоря не лучшее время.

Итак, я в некой Танкарде. А еще здесь, если верить книгам, водятся эльфы и гномы. Уложить это в закаленном реализмом сознании выходило с трудом.

Мне вспомнились слова тети: «Если люди еще не доказали существование чего-то, это не значит, что этого нет».

Я всегда считала ее чудаковатой, но в хорошем смысле. И безмерно любила. Она заменила мне родителей, которых я не помнила – они погибли в аварии, когда мне было два года. Я тоже была в той машине, и честно сказать, не представляю, как мне удалось отделаться лишь парой царапин – после лобового столкновения с вылетевшим на встречку «БЕЛАЗом» от родительской девятки осталась груда искореженного металла.

Мамина сестра взяла под опеку. Жили мы дружно, душа в душу. Именно ей я обязана любовью к шитью: тетя работала в ателье, а иногда брала заказы на дом. Маленькой девочкой я обожала сидеть на диванчике в ее закутке-мастерской, пока тетя трудилась над очередным заказом.

«Ты уверена?», уточнила она, когда я сообщила, что собираюсь поступать в институт на отделение «Дизайн костюма».

«Мы же хотим открыть собственное ателье?»

Как по мне, тетя заслуживала большего, чем трудиться на жадную хозяйку, платившую ей вдвое меньше положенного.

Я поступила на бюджет, на третьем курсе начала брать первые заказы, а к концу пятого скопила две трети необходимой суммы.

Увы, дня открытия тетя не увидела – ушла от сердечного приступа.

Следующие несколько лет я трудилась в память о ней зная, как сильно она желала, чтобы все получилось. И у меня получилось.

В свои двадцать шесть я владела небольшим ателье, а последний год думала о том, чтобы нанять помощницу – заказов стало больше и справляться с ними в одиночку было сложновато.

Этим злополучным утром, попивая кофе, я просматривала резюме и выбрала тех, кого собиралась пригласить на собеседование.

– Мяу!

Кузя сидел на подоконнике и, склонив голову набок, смотрел на меня.

– Чего это ты такой разговорчивый?

В отличие от большинства усатых собратьев, Кузьма подавал голос лишь в исключительных случаях. Даже еду не клянчил – просто садился возле миски и смотрел осуждающим взглядом.

За пару часов нашего пребывания здесь он «произнес» больше, чем за весь последний месяц.

– Мяу!

Кузьма выглядел вполне довольными И куда более спокойным, чем его хозяйка.

– Вот тебе и «мяу!», – передразнила. – Что делать-то будем?

– Мяу!

Глава 5

Немного придя в себя (насколько это вообще возможно), я озадачилась насущными вопросами. И главный из них – чем тут питаться?