Смотрю на госпожу Амиту спокойным взглядом в то время, как в моей голове взрываются фейерверки.

Это что сегодня за день такой?!

– Вы позволили нам общаться, пообещав моей маме присматривать за мной – пусть и глазами своего сына… а взамен получили ценную информацию от нашей семьи, – медленно произношу, хорошенько всё обдумав и заметив лёгкое нервное подёргивание уголка губ у госпожи дома Кирон; выходит, я попала в точку, – о каких-то иных обещаниях мне ничего не известно! – завершаю уверенно.

– Мама, Аша нам друг, а не враг, – негромко произносит Сатиш, а я тихо радуюсь, что рядом нет Сандара.

Вот, бы он удивился…

– Если она друг, почему мешает тебе получать выгоды, которые пойдут на пользу нашей семье? – резко развернувшись к сыну, чеканит госпожа Амита.

– То есть, моя помощь должна быть безвозмездной, а ваша – нет? Такой дружбы вы желаете? – уточняю негромким голосом.

Потому что мне действительно интересно – что на это можно ответить?

– Я всего лишь хочу убедиться, что свадьба не входит в твои планы, – сухо отрезает госпожа Амита.

– Госпожа Кирон, давайте будем честны друг с другом: вы всего лишь хотите напомнить мне, что я – всё ещё никто, хоть и попала в состав Великих Домов, – протягиваю, глядя в сторону.

– Аша! – осекает меня Сатиш.

– Всё в порядке, я уже начинаю к этому привыкать, – останавливаю его ладонью, затем перевожу взгляд на его мать, – но это не значит, что подобное положение вещей всегда будет меня устраивать.

– Твоя мать пообещала мне, – настойчиво повторяет госпожа Амита.

– Моя мать умерла, а я всё ещё не знаю – стоит ли мне брать ответственность за все её слова и все её решения, – произношу спокойно, заметив приближение Сандара, видимо решившего, что в компании дружественного нам Седьмого Дома ему будет безопасней; наивный, – Расположение вашего сына к никому неизвестной дочери никому неизвестного семейства – цена за тайну Галаарда. Разве это дорого?

– Прошу, говори тише! – лицо госпожи Кирон неожиданно озаряется всплеском эмоций, а сама она чуть приближается ко мне – словно её фигура способна скрыть и меня, и мои слова от внимания окружающих…

– Я обещаю вам, что освобожу вашего сына и своего друга от необходимости быть моим женихом, как только укреплюсь в своей позиции среди детей Великих Домов. Вы довольны? – произношу отстранённым голосом.

– Довольна! Но больше никогда не произноси вслух тех слов! Они могут стоить жизни и нашей семье, и вашей! – яростно расправив на наряде несуществующие складки, требует госпожа Амита и отходит от нас с Сатишем, зафиксировав взглядом мой кивок.

– А твоя мать молодец. Она точно не пропадёт; я могу быть спокойна, – отзываюсь ровным голосом.

– Ты пообещала ей, хоть и не хотела этого делать, – замечает Сатиш, внимательно глядя на меня.

– Мы ведь ещё даже не объявили о помолвке – а меня уже едва не проклинают. Это… – хочу поразить его очередной остротой, как в зал входит молодая девушка, а у меня глаза начинают слезиться от её неземной красоты, – это Виджая? Дочь Девдаса? – потрясенно спрашиваю у своего друга-тире-делового-партнёра.

Я ещё не разобралась до конца в наших новых отношениях.

– Она самая, – отзывается Сатиш, глядя туда же, куда и я.

А именно – на воплотившуюся в мире смертных богиню, с белыми волнистыми волосами, большими выразительными глазами, светлой кожей и физически ощутимой аурой властительницы человеческих сердец.

Я всерьёз ощущала давление на свою голову, – и даже на внутренние органы! Всё моё тело словно завибрировало в присутствии единственной дочери Первого Дома.

– Вот это силища… – комментирую вслух, следя за первой красавицей Галаарда.

– Поражает, правда? Кто-то называет это врожденной силой обаяния, но по мне так там не обошлось без древних артефактов, созданных алхимиками, – произносит Сатиш без какой-либо эмоциональной окраски, чем сильно меня удивляет: на него не действует её очарование?

Но вслух я об этом спросить не решаюсь.

– Кстати, почему вы артефакторов называете алхимиками? У них же у всех разная сфера деятельности, – вместо этого произношу.

– Что за глупый вопрос? – Сатиш поворачивает ко мне голову и заглядывает в глаза, – Артефакторами в своё время звали ремесленников, создававших предметы, с которыми впоследствии работали алхимики, наделявшие эти предметы некими мистическими свойствами. Но кто будет помнить имя или ранг кузнеца, когда ценность вещи дарована ей светочем алхимии? Вот и про них забыли, а за мистическими вещицами закрепили название – артефакты. Ты же изучала историю, так почему путаешься?

Так, кажется, я начинаю разбираться… и понимать, что не все аналогии с законами книг жанра фэнтези в моем прежнем мире – уместны в этом мире!

Что касается светочей алхимии…

Судя по всему, местные исследователи-энтузиасты в своё время нашли способ извлекать из тел потомков духов вещество, отвечающее за возникновение этих самых «мистических свойств»: ведь всё сверхъестественное в этом мире идёт от племени духов. Не удивлюсь, если подобные опыты были официально запрещены, но за закрытыми дверьми тихо поощрялись Первой Семьей, пожелавшей найти управу на конкурентов, угрожавших стабильности их власти…

И вот это открытие воздействует на меня сильнее всех предыдущих.

Как хорошо, что от алхимиков предок Девдаса тоже решил избавиться – иначе у Камы сейчас могли быть проблемы совсем иного характера.

Перевожу взгляд на Виджаю и внезапно ощущаю, как всё внутри скручивается в тугой узел, перекрывая доступ крови к органам – вынуждая задыхаться и не иметь возможности вдохнуть… потому что дочь владыки уверенно подходит к Анишу, по-хозяйски кладёт ладонь на его руку и поднимает на господина Второго Дома прекрасные глаза, светящиеся нежным теплом.

– Убейте меня, – невольно вырывается из моего рта.

– Что? – переспрашивает Сатиш.

– Скажи-ка мне, жених мой недоделанный, а кем приходится эта красавица Проклятому Клинку Галаарда? – выдавливаю из себя.

– Никем, – успокаиваюсь, – пока, – напрягаюсь, – а вообще Виджая – единственная, кто близко общается с Анишем.

Кровь отливает от лица, руки начинают дрожать, а к глазам подкатывают слёзы. Чертово тело! Чертовы настройки!!!

– Ударь меня, – плотно зажмурившись, прошу Сатиша.

– Что? – удивленно переспрашивает он.

– Ударь меня! Сделай что-нибудь, чтобы остановить приступ: меня тело не слушается!!! – цежу через силу, стараясь не повышать голоса.

– Ну, есть один способ, чтобы переключить внимание, но я не уверен, что тебе он понравится…

– Сделай это! – из последних усилий прошу.

И ощущаю появление теплых пальцев на затылке, мягко зарывающихся в волосы, а затем – прикосновение чужих губ к моим губам.

О…

– Сатиш, это… – пытаюсь пояснить, что это не то, что требовалось…

Но Сатиш углубляет поцелуй.

О-о-о…

До чего же приятно… и так спокойно сразу стало на душе!.. Меня не разрывают противоречивые чувства, а мозг тихонько разгружается, избавляясь от старых программ… словно кто-то вдруг включил мягкий джаз в комнате и прибрал свет… (или это я так плотно глаза закрыла, а моё сознание затянуло какую-то известную, но незаезженную мелодию о прекрасной и нежной любви?..)

– Аша! – слышу голос Сандара, который почему-то совсем не попадает в ноты.

Ну, что за облом, как можно так мазать?

– Аша, вы что тут творите вдвоём?! – активный и даже агрессивный шепот отчима вынуждает меня открыть глаза и остановиться.

Смотрю в лицо Сатиша, замершего напротив меня, и начинаю медленно краснеть. От щек к ушам. От ушей к шее. От шеи к…

– Убейте меня, – прошу хриплым голосом.

– Что-то много суицидальных мыслишек в твоей маленькой головке. Надо это исправлять, – негромко отвечает Сатиш, а на его губах появляется озорная улыбка.

Милота…

– Настройки точно сбились, – на силу отрываю взгляд, опуская его вниз.