Полёт «Шмеля»

1

Аркадий Михайлович Шмелевский, многоопытный адвокат, обожал деньги, и они платили ему взаимностью, по сути, никогда не переводившись в его карманах. Аркадий Михайлович брался за любое дело, сулившее ему изрядный барыш, не брезговал защищать матёрых убийц, насильников, педофилов и откровенный бандитов, на иноземный лад именовавшихся с некоторых пор рэкетирами.

На исходе восьмидесятых годов века минувшего, когда в стране сквозь толщу всё запрещающих советских законов стали пробиваться робкие ещё ростки кооперативного движения, эти самые рэкетиры бойко принялись грабить тех, кто осмелился заняться частным бизнесом. Некоторые из рэкетиров вскоре сделались вполне респектабельными бизнесменами и оказанных им услуг Аркадием Михайловичем не забыли.

С совестью Аркадий Михайлович был в ладах, ещё на заре своей адвокатской деятельности сказав себе, что это – его работа, что он обязан защищать тех, кто в защите нуждается. К этому его обязывал и Закон об адвокатуре. Что является основной задачей советской адвокатуры? Оказание юридической помощи гражданам, охрана их законных прав и интересов.

Аркадий Михайлович в соответствии с этим положением Закона и стремился охранять права и интересы своих подзащитных, кем бы они не были. И о своих интересах, конечно, не забывал, точнее, думал о них в первую очередь, заранее прикидывая, какую сумму можно потребовать от того или иного клиента помимо обязательной для оплаты ими услуг юридической консультации.

Всё это было, в общем-то, правильно, однако некоторые коллеги Аркадия Михайловича по адвокатскому цеху придерживались иной точки зрения, ни за какие, порой просто баснословные гонорары, наотрез отказывались защищать отъявленных подонков, которых во времена перестройки и гласности расплодилось изрядное количество.

В «благословенные», как кое-кто стал позже называть годы девяностые и поднялся Аркадий Михайлович, прочно встал на ноги, обзавёлся всем тем, что считал необходимым для добротной жизни. Удовлетворил, казалось бы, все свои потребности, но штука в том, что потребности эти не стояли на месте, они всегда имели тенденцию к росту, и угнаться за ними бывало порой очень непросто.

Адвокатом Аркадий Михайлович сделался волею случая, счастливого для себя.

После окончания юридического факультета МГУ отец Аркаши пристроил сына на оборонное предприятие, где его фронтовой друг занимал должность заместителя директора по науке. Аркаша заартачился было, желая как большинство его сокурсников пойти по прокурорской линии, однако, уяснив, что помимо неплохой заработной платы его ожидали ежемесячные премии, прогрессивки, тринадцатая зарплата и солидная надбавка за секретность, сменил гнев на милость и возблагодарил отца и его фронтового друга. Для молодого специалиста без опыта работы это было более чем шикарные условия. Впрочем, специалистом Аркаше ещё только предстояло стать.

Начальником юридической службы предприятия была Натэлла Георгиевна Месхи, похожая на хищную птицу грузинка с большим носом и чёрными бровями вразлёт, из-под которых она взирала на окружающий мир настороженным взглядом чёрных же глаз. Но, несмотря на свой угрожающий вид, женщина она была доброй и отзывчивой и молодого специалиста опекала с материнской заботой, принимая, разумеется, во внимание, чьим протеже он являлся.

Под руководством Натэллы Георгиевны Аркаша делал первые шаги к тому, чтобы сделаться настоящим специалистом, а не просто человеком, обладавшим дипломом юриста.

Поначалу он учился составлять так называемые дефектные ведомости на некачественные поставки комплектующих со стороны смежников, выставлял претензии, в суд ходил с исками, если нерадивые поставщики отказывались оплатить нанесённые предприятию ущерб в добровольном порядке.

Всё новое, весь необходимый опыт Аркадий усваивал без видимых усилий. Натэлла Георгиевна нарадоваться на могла на своего смышлёного помощника, на все лады расхваливая его перед начальством. Но однажды ей в голову пришла простая мысль: а вдруг этот молодой да ранний, которого она взахлёб расхваливает при каждом удобном случае, подсидит её? Прикусила язычок, стала с Аркадием Михайловичем суше, но – не поздно ли спохватилась?

А у Аркадия и в мыслях не было занять место Натэллы Георгиевны, через пару лет совместной работы с ней ему наскучило всё: и она со своей утомительной опекой, и сама работа, удовлетворения не доставлявшая. Смириться с настоящим положением вещей помогала разве что зарплата и сопутствующие ей выплаты. Но всю жизнь провести в стенах предприятия, выставлять претензии поставщикам, обращаться в суд с исками, корпеть над составлением дефектных ведомостей? Слуга покорный! Это Аркашу нисколько не прельщало, но куда двигаться дальше он пока понятия не имел. Была мыслишка пойти по научной части, тиснуть кандидатскую, а потом может и до докторской добраться – всё лишняя копеечка капать будет. Но по трезвому размышлению оставил это намерение, во всяком случае, пока. Здесь, на предприятии за его возможное кандидатство доплачивать не будут. А тогда зачем делать то, что не сулит никакой прибыли, здраво рассудил Аркадий.

Чтобы развеять охватившую его скуку, он обратил свой взор на тихую, незаметную девушку из планового отдела, Леночку Чимину. На личико она была так себе, взгляд скользнёт и не задержится, но фигуру имела…

Лето стояло жаркое, душное. Леночка, частенько появляясь в институте в лёгкой маечке, плотно облегавшей её полную грудь, производила настоящий фурор. Мужики в курилке замолкали и с напряжённым вниманием смотрели, как она, поигрывая обтянутыми тесной юбочкой бёдрами, поднималась мимо них по лестнице на свой этаж. Среди прочих стоял и Аркаша, смотрел на Леночку и с ума сходил от желания.

Нет, так дальше продолжаться не могло, пора было приступать к решительным действиям, подумал он. Иначе опоздать можно, таких охотников, как он, пруд пруди. Нынче в курилке он лишний раз убедился в этом. Ведь даже этот старый хрен Петрович и тот слюной изошёл, глядя на Леночку жадным взглядом.

После работы Аркаша поджидал Леночку в скверике напротив института. Она, казалось, ни капельки не удивилась, когда он запросто подошёл к ней и заговорил. Шли к метро, шли не спеша, болтали о разных пустяках. Взгляд Аркаши то и дело соскальзывал на роскошную грудь девушки, слегка вздрагивавшую при ходьбе. Леночка вдруг пожаловалась ему, что у неё дома сломался утюг, и она не смогла хорошенько прогладить юбку.

– Вот какую мятую пришлось надевать, – она опустила глаза.

Аркаша с удовольствием последовал её примеру, впрочем, вместо мятой юбки оглядел её стройные, чуть тронутые загаром ноги, красивую линию бёдер.

– Кошмар, верно?

– А? – очнулся Аркаша. – Да, да, конечно, – поспешно согласился он, хотя юбка не казалась ему столь уж мятой.

– А ты утюги чинить умеешь? – чуть погодя спросила Леночка.

– Конечно, умею! – едва не закричал Аркаша. – Могу прямо сейчас взяться! Ко мне вообще все соседи обращаются, если что! – не моргнув глазом, соврал он.

– Как мне повезло оказывается! – засмеялась Леночка

– Так что идём чинить утюг? Я готов! – нетерпеливо произнёс Аркаша.

– Только не сегодня, – к его огорчению сказала Леночка. – Сегодня я занята. Завтра ты можешь?

– После работы я буду ждать тебя в скверике.

Предвкушая скорую встречу, он дал волю своему богатому воображению. Да так расфантазировался, что, вернувшись домой, вынужден был залезть под холодный душ, чтобы усмирить распалившуюся плоть.

Леночка жила в квартире недавно умершей бабушки, куда её предусмотрительные родители успели прописать дочку в качестве опекунши, пока ещё старушка была жива.

– Ну, где твой утюг? – бодренько произнёс Аркаша, едва переступив порог дома.

– Утюг? – с восхитительным удивлением спросила Леночка. – А зачем он тебе сейчас?