Дверь тут же открывается и забегает медсестричка.

— Люда, будьте добры пригласить Отто Людвиговича сейчас.

Девушка мгновенно выбегает за дверь.

— Почему вас так слушаются? — сиплю, но мне на самом деле интересно.

— Видите ли, юноша, в некотором смысле это моя больница, — старик пожимает плечами. — Мы ее построили, передали в дар городу, а я служу тут же в мертвецкой последние четверть века, но это уже, — Кощей улыбается, — для души. Пусть Рода у меня теперь нет, но влиять на некоторые важные для города, ммм, скажем так, аспекты, я пока могу.

— Звали, герр Коштев? — заходит доктор.

— Да, Отто, мальчика оставь в личной палате с усиленным лечением и зельями. Он мне здоровеньким побыстрее нужен. Сделаешь?

— Конечно, мессир, — чуть кланяется Шмидт.

— И постарайся, чтобы кто-нибудь у двери все время находился, хорошо?

— Безусловно, мессир, я распоряжусь. А что по документам на парня?

— Вот в этой папке, — Кощей отдает одну из двух разных папок доктору. Оборачивается ко мне, — со своим целителем, Отто Людвиговичем, ты уже знаком?

— Да, — шепчу. Целитель, значит, ну, да, Людочка именно так и сказала тогда. Хорошо, посмотрим и на это.

— Слушайся его. Он отличный маг, и на ноги тебя поставит в кратчайшие сроки.

— Ну что Вы, герр Коштев, мы всех наших пациентов не обходим вниманием, — немного смущается целитель, хотя видно, что похвала ему приятна.

— Конечно, конечно, — соглашается Кощей. Снова оборачивается ко мне, — вопросы есть?

— Да, только один, — с паузами хриплю я. — Как меня зовут?

— Да, точно! — сухо щелкает пальцами старик, — Максимка ты. Сын сапожника Рысева Глеба, из переселенцев, пятнадцати, почти шестнадцати полных лет, — Шмидт на эти слова тихо хмыкает. — Мещанин. Как поднимешься на ноги, мы еще встретимся, а пока — оставляю вас.

Старик рваным движением поднимается на ноги и тут же направляется на выход. Шмидт взглядом подзывает Людочку, и очень быстро оказывается у двери, чтобы придержать ее Кощею. Да, уважают тут герра Коштева, ничего не скажешь. Провожаю их взглядом.

— Вам что-нибудь нужно, Максим? — Людочка быстро оказывается рядом с кроватью. — Какое красивое имя у вас, оказывается.

— Сам не знал, — хмыкаю и уточняю. — Я ничего не помню, так получилось.

— Ничего, — Люда даже понимает мои хрипы и тут же меня утешает, — герр Шмидт отличный целитель, второго класса! — Люда делает паузу, чтобы я мог оценить такого человека.

— Как это радует! — хриплю, не обманывая ее ожиданий.

— Он обязательно поможет, вот увидите, — Люда даже руки прижимает к своей прекрасной груди от волнения. Тьфу ты, опять я не о том. — Так может, я что-то могу еще для вас сделать?

— Знаете, да, — тихо проговариваю, — можете достать небольшое зеркало?

— Конечно, но маску с вас снимут только утром, может лучше тогда, Максим?

— Да, конечно, — соглашаюсь.

Девушка на секунду пропадает из поля зрения и возвращается держа в руках небольшую пластинку.

— Вам в палату поставили переговорник, настроенный на меня, если вдруг что понадобится — просто шепчите, я тут же буду рядом. А так, я через час опять загляну.

Коротко киваю. Хоть на какое-то время мне нужно остаться одному. Слишком важные вопросы поднял последний разговор.

Девушка мило улыбается и уходит из палаты.

Отлично. Я закрываю глаза и мгновенно падаю глубоко внутрь себя. Меня ждет мой внутренний мир.

* * *

*Максим выразился чуть по-другому.

**расхожая фраза, в чем-то даже имеющая смысл (пусть далеко и не всегда, но мы помним, что ее подразумевает сейчас в палате представитель проигравших, и который еще заодно себя оправдывает в интервенции, да?): Героизм солдат — это следствие ошибок генералов.

Глава 3

К чертям все! — вываливаюсь из внутреннего мира в испарине. Фиксаторы на теле с глухим щелчком гасят судорогу.

Планируемая работа с внутренним пространством идет по известному месту. А начиналось-то вполне нормально.

* * *

Людочка выходит из палаты. Провожаю ее взглядом. Вот ведь, — качаю про себя головой, — еще с кровати не встал, а мысли все равно в определенную сторону сворачивают. Правильно Хрипёнок мне тогда говорил: «Бабы тебя, сержант, до добра не доведут!». Стоп. Сержант. Даже не так. Штурм-сержант. Вот, точно! Ненормальное спокойствие внезапно дает трещину. Я делаю вдох и проваливаюсь глубоко в себя.

Мгновение, и меня снова погребает под собой мешанина совершенно несвязанных коротких образов. На секунду теряюсь, и меня словно вталкивает в воспоминание.Кусочек прошлого осознается как вспышка.

* * *

Огромная темная пещера. Я сижу где-то под потолком пристегнутый к паре тонких строп. Аккуратно посматриваю вниз — там пока пусто, с прохода предыдущего патруля накапало не так много времени, и мы вроде бы успеваем.

На сетчатку выводится тактический экран с метками моего отделения. Бойцы знают свою задачу, но я все равно перед боем переживаю каждый раз, как в первый.

Дышать тяжело — воздух будто кисель, а может, мне так только кажется на этой глубине. Но именно сюда мы спускались уже не первый день. Тут, по расчетам, последнее гнездо из основных, и такая мелочь нас уже не остановит.

Пока все идет почти идеально. Нас не видят.

Черт!

— Пятый, твою мать! Рано еще, сидишь на жопе ровно, ждешь сигнала.

— Первый, меня сейчас спалят. Я чую. Напряжение по моему вектору на треть больше расчетного.

— Готовность две минуты. Справишься?

— Нет. Поле стабильно, но напряжение растет быстрее расчета. Минута, может полторы. Фуражиры матки уже близко. Я буду обнаружен. — переговоры в Сети идут без использования пси и голоса, ксеносы на такое не реагируют.

— Предложения? Поменять точку — не вариант.

— Могу слить резерв — это даст еще секунд двадцать, но потом всё.

— Третий, пошуметь сможешь на дистанции через минуту?

— Первый, могу, но минус дрон. Твари уделают его без вариантов.

— Делай, по отсчету. Слишком мы уже глубоко.

— Хорошо, — прямо вижу как Меркатор пожимает плечами, — шестьдесят секунд до запуска, дрон пошел.

— Пятый, сливай резерв. Нам нужны эти секунды. Четвертая на подходе.

— Первый, принял.

— Отделение, все слышали. Готовность минута.

Секунды сменяются медленно, будто издеваясь. А я уже предчувствую проблемы. Прогностика вообще-то не мой конек, но при таком напряжении Поля проблемы уловил бы и зеленый новичок.

— Все командир, я пуст. — спокойно произносит голос Пятого прямо у меня в мозгу.

— Третий?

— Дрон на исходке, начинаю.

Проходящий прямо подо мной патруль тварей синхронно поворачивает головы туда, где должен быть Третий. В тот же момент, по пещере проносится звук заработавшего пулемета дрона, и твари тут же срываются в другую сторону.

— Четвертая на позиции, — раздается в голове долгожданный голос Лисы. — Извините мальчики. Нехорошие склизкие поклонники задержали.

Почти А-ранг, как и все в нашей группе, Лиса в одиночку перекрывает дополнительный ход из гнезда. И теперь твари блокированы. Жаль только, что на точки бойцам приходилось добираться по одному и тайно — группы больше двух человек ксеносы палили сразу, а двоих — чуть погодя. Потому и время прибытия у нас немного различается. Да и попыток у нас — ровно одна. Но нам надо справляться, новых штурмовиков-ашек не найти в ближайшее время. Легион уже наполовину состоит из зеленых юнцов и на такую работу им еще рано. А опытные все задействованы в этой операции по всему миру почти одновременно. И если мы не справимся — то новые обучиться уже не успеют.

— Начали, — тихо говорю уже вслух.

— Пошла жара, Кабан! — Меркатор взрывается радостью в общий чат.

— Чжоу рад был работать с вами, господа, — доносится спокойный голос Пятого. — Устройство активировано. Двадцать секунд до изменения метрики. Второй — начинай!