Мне бы хотелось прояснить ситуацию. В конце концов, мы взрослые люди. Я взрослый человек и могу расставить все на свои места. Но что если строю из себя непойми кого? Он всего-то приехал с другом на пляж, периодически смотрит на меня настолько тяжелым взглядом, что я не могу пошевелиться. Избегание — самое бесполезное из действий, но выбираю эту тактику.
— Даже не пытайтесь со мной разговаривать, пока не найду в ближайшее время маршмэллоу. — отделяюсь от подруг.
Бетти и Крис явно хотят быть в центре внимания со звездой NBA. Повторюсь, здесь только взрослые серьезные люди от двадцати пяти до сорока. И они очень пытались сохранять иллюзию таковых. Надо признать, некоторым действительно было плевать на Маттиаса. Не то чтобы я входила в их число, но меня с ними связывало нулевое или поверхностное знание баскетбола.
Я знаю историю Чикаго Буллз, биографию Джордана, стадион Юнайтед-центр, в котором ни разу не была. Но нынешний рейтинг, позиции, за что дают фолы — вне моего кругозора. По правде, это стоит исправить, не люблю быть “не в теме”. Так что ем не поджаренные сладости приготовления Лукаса. У них с сестрой четыре кондитерских по Чикаго. И кажется, мужчина делает все, к чему прикоснется — волшебным.
Снимаю зубами очередной маршмэллоу со шпажки, прикрыв глаза от удовольствия. Замираю. Чувствую взгляд, ну а кто еще…Мэт. Без стеснений продолжаю так же медленно стаскивать сладость, а затем надкусываю, облизывая губы от тонкого слоя сахара. Кто-то горит. Четверо. Я, костер, подгорает шпажка незнакомой девушки и чертов Каланча. Это доставляет удовольствие, но развеиваю его.
— Лукас, чем ты их покрываешь?
— Джуди, ради всего святого, поджарь их. Ты убиваешь мой гений.
— И ни разу не самовлюбленно. — слушаюсь.
Через минуту не успеваю спрятать в песок уже второй растекшийся маршмэллоу, как меня кричат левее.
— Эй, Кемпбелл! Ты с нами?
Зовут играть в волейбол, но увольте. При чемпионе я бы еще сыграла, и было бы плевать на свои умения, но с ним — увольте!
Уверена, Мэта долго уговаривать не пришлось. Такие любят покрасоваться, те же интервью, шумная машина. Да черт. Взгляд.
— Пасс! — машу рукой.
— Да ладно тебе, спасай, училка. Ты нужна мне. Мы ради смеха.
Я нужна Оливеру, огромному темнокожему брокеру, ради числа в команду. А, ну и в качестве шута.
— Джуди! Джу-ди! Дужд! — кричат подруги, подхватывает Андре.
Показываю этому трио средний палец и захожу на поле. Через полчаса зайдет солнце, станет прохладно, но все равно встаю на мокрый песок.
Разумеется я в команде против Мэта. Мне плевать. Да, вот красавчик, который сейчас “всем покажет”, и я стою в переднем ряду правее Оливера.
— Моя девочка. — чмокает в воздух — Не кипятись, я любя.
Морщусь, качаю головой. Одно время мы вместе ходили на пробежку, живем неподалеку, так и познакомились. И еще парень профессиональный консультант парочки бизнесменов поблизости, вроде бы подкатывал к Бетс. Чикаго тесен.
— Давайте уже. У нас тут игра, на которую по тысяче за вход. — усмехается “судья”, подносит свисток к губам.
Игра пять на пять, как было в старшей школе, первая подача наша — как мило. Их-наш-их-наш-их и…сильная попытка передачи от Мэта, мяч пробивает песок аккурат в сантиментрах от аута.
Что он даже не в своем спорте парень профи — логично. Еще и его тело…
С трудом успеваю “крабом” отбить, затем потопить, зарабатывая нам очко. 06:01, мы до пятнадцати. Только на этом моменте меня…захватило. Помогло ли это? Один раз я потеряла мяч, засмотревшись на Мэта, он же мог справиться с игрой с закрытыми глазами — это без сомнения, но на момент 14:04 решил…не делать лишний шаг. И это третье очко, заработанное мной для команды. Затем девушка делает топку, которую я отбиваю, но не принимает Оливер, и мы продули. Наконец!
— Джу-ди! Джу-ди! — отбивают эти ненормальные.
У меня наверняка прилипла к спине рубашка, волосы у лба сырые. Планировала быть здесь только с девочками, но знаете…нахрен. Что такого? Парням можно сидеть в мокрых от пота футболках и делать вид, что они тестостероновые любимчики, а мне нет?
— Кубок за благородное фиаско, пожалуйста.
Мне с королевским видом подают открытое пиво. Смеюсь.
— Да ладно тебе. В своей команде ты была на высоте. — Крис, двигается, чтобы я села на узкую деревянную скамейку.
Не принимаю приглашение.
— Без сомнений.
Надеюсь, я не закатила глаза.
— Ммм… — поворачиваюсь к баскетболисту, он в трех метрах — Зачем это было?
Мы впервые говорим, в этом нет ничего такого. Просто его фигура в закате, рядом тихо-тихо шумит озеро, с другой стороны — костер. Мокрый ворот футболки выглядит слишком сексуально — об этом и речь. Точно феромоны.
— Не понимаю, о чем ты.
Даже не скрывает самодовольства. Мэт поддался мне несколько раз!
— Мне не нужны незаслуженные овации.
— Никто и не хлопал. — издевается.
Оу, делаю шаг, запрокидываю голову. Действительно Каланча.
— Может ты делал это и из лучших намерений, Маттиас. — его перекосило от собственного имени — Но это унизительно. — и дальше, чтобы нас точно не слышали — Оставим и это, и тот вечер в прошлом.
— Почему ты так сильно этого добиваешься?
Не заметила, как отступили к сухому дереву за скамейкой, но нас все равно можно услышать.
— Эм…а почему должно быть иначе? Мы связаны через друзей, между нами ничего не будет, так что забыли. — звучит логично или жалко?
— У меня к тебе несколько вопросов. — в его глазах искры — Ответь на них, и я отстану. Согласна?
Не верю. Отвлекаюсь на руки, кручу бутылку безалкогольного пива, опираясь головой на серый ствол.
— Я вся внимание.
— Шоу с зефиром предназначалось не мне?
В груди клокочет.
— Понимаю, что каждая девушка, которая ест банан, делает это для тебя, но нет. Не в этот раз.
И блядь. Его удовлетворил мой ответ, потому что он не поверил.
— Продолжай викторину. — подгоняю.
— У тебя есть парень? Хотя, как понял, нет. В любом случае пришлось бы расстаться. — я только и делаю что открываю и закрываю рот — Дашь свой номер? — усмехается — Получилось, что задал только один. — о первом.
Да, многим девушкам нравятся настойчивые, прямолинейные парни. Еще миллионеры из NBA. Серьезно, я бы тоже не прочь, но я не выдержу такого отношения на постоянной основе. Это не мое. И точно не с этим красавчиком, когда моя матка кричит, что у нас получились бы прелестные детки.
— Я могу наплести, что у нас разные миры и все такое, и это правда. Не делай вид, что когда-нибудь мне позвонишь. А я не буду делать вид, что жду этого.
— И если мы сейчас потратим так же минуту и девять секунд, как в баре, ты будешь против.
Как в подростковых фильмах, он ставит руку правее и выше меня, от чего дерево трещит. И без того мертвый ясень вот-вот рухнет вместе со мной.
Молчу. Смотрю на его очерченные скулы, подбородок. Черты лица крупные, могу описывать их десяток раз. Столько же смотреть на светло-русые волосы, которых касалась…
— Ты одержимый. — голос все выдает — А теперь три шага назад.
Не жду, выныриваю из-под мужской руки, иду в сторону друзей.
— Как скажешь, Ведьмочка.
Оборачиваюсь.
— Что?!
— Нашим связным станет Бетс, Тыковка. — ему весело.
Оу, ему не весело!
— Я про другое.
Ведьмочка?! Мать твою, Тыковка?!
— Хотя знаешь, — складываю руки на груди — у тебя есть проблемы посерьезнее, Мистер одержимость.
Не смотрю. Не смотрю, хотя по очертанием…рот наполняется слюной. Он одержимый, а я озабоченная. Это факт.
Ухожу.
— Если дашь ему мой номер, забудь о Гаване. — сажусь между подругами.
Бетти почти уговорила меня на поездку в ноябре или декабре.
— Я хочу научиться свистеть. — Бетс — Андре, выручай.
Ее парень издает протяжный, тот самый удивленный свист.
— Спасибо за музыкальное сопровождение. — прокручиваю бутылкой по песку, чтобы она не упала.
