Приказ Мэта был наполнен таким количеством опасности, что понятно — кто-то в шаге от костра.

— Эй, извини. — смешок Оливера.

Он отступает, лицо перестает быть таким уверенным.

— Я не знал.

— Мне плевать, что ты делал или не знал. Просить прощение нужно перед Джуди.

— Я не хотел, окей? — речь и интонация Оливера превратилась в слэнг студента — Прости. — испаряется.

Разворачиваюсь на каблуках, но чуть не падаю, мое тело стабилизируют, удерживая за талию.

— Итак. — всматриваюсь в его лицо — Ты меня пугаешь.

Не нравится весельчак, любовник, так покажет еще кое-что.

— Не стоит бояться, Тыковка. Ты отлично превращаешься меня в разъяренного быка и натравляешь на кого-то.

— Эти сравнения с Чикаго Буллз когда-нибудь закончатся? И я не люблю насилие, даже когда оно “оправдывается” мной, так что постарайся не переходить в корриду. Пожалуйста.

Только теперь понимаю, что сильные мужские ладони все еще на моей талии. В сравнении с габаритами Мэта и не кажется, что стоит сбросить пару кило.

— За это придется выиграть родео на быке, что у тебя отлично выходит.

Стону тихое “блядь”. Он смеется.

— Что мы будем делать с твоим заявлением рядом с Оливером и с ними? — о корреспонденции.

Сама берусь за его руки, чуть отодвигаю.

— Мы направляемся в следующий зал, Жозефина. — в нескольких метрах от нас стоит бабушка.

Дедушка, словно идет в окружение, оказывается с другой стороны.

— Познакомьтесь, Маттиас Эйнер. Игрок NBA, Чикаго Буллз и там регалии…

— Это неважно. Приятно познакомиться, миссис Кэмпбелл.

Нет, Мэт не глуп. Он знает, с чьей стороны родственники, что у нас одна фамилия. И мысль о том, что я уверена, что он думает и помнит — пугает. Мне не нравится настолько верить в Эйнера.

— Мистер.

У обоих мужчин крепкие рукопожатия. Кажется, дедушка бы сломал Мэту руку…ну если бы она была поближе к размеру баскетболисткой.

— Я сейчас подойду.

Не хочу, чтобы они обменялись большим, чем несколькими “приятно познакомиться”.

Чуть качаю головой, чтобы Мэт не последовал за нами, и все же мы оказываемся в шаге друг от друга. А знаете шаг это сколько? Сантиметров сорок.

Поглаживает пальцем мою руку, чтобы выбить из меня воздух.

— Подтвердишь мои слова? Уедем вместе? — шепчет в волосы.

— Мне надо отпроситься у дедушки.

Шучу, поднимаю голову, чтобы посмотреть снизу вверх и вот — ошибка.

— Уверен, он от меня без ума.

Кладет руку на мою щеку, чуть отодвигая волосы, наклоняется и медленно целует. Это почти долго по меркам простого касания и мало для нас.

Кажется, произнесла последнее слово вслух.

— Ты права, нам всегда мало. — произносит в мои губы.

— Гад.

— Тыковка. — слишком быстро уходит в центральный коридор.

Опускаю голову, скрывая улыбку. Только ближе к лестнице замечаю чуть недовольного дедушку и смеющуюся бабушку. Кажется, отпрашиваться все же придется.

***

МЭТ

Она золушка или сбежавшая невеста? Потому что спускается с лестницы главного входа в университет, усаживаю в машину, тут же уезжаю подальше от прессы.

Ведьмочка слишком красивая, особенно с улыбкой, посвященной мне. И я люблю…эту улыбку. Да. Люблю именно эту улыбку, губы, носик, а не что-то там еще.

— Знакомство с моими родственниками прошло куда безболезненнее. Это нечестно.

— Но ушли под ту же мелодию. К тому же есть твои родители. У меня найдется несколько семей в Таллине. Когда удобно слетать?

— Боже…всё! Ни слова об этом, и о том, как некоторые из наших друзей выиграли пари.

— А ты как думала? Я делал все, чтобы Андре проигрался!

Машина на пару мгновений погружается в тишину, стоим на красном.

— А если серьезно. Почему мы сейчас находимся рядом?

Взгляд ее голубых глаз не серьезный, хмурый или еще какой-то…он почти умоляет дать верный ответ.

— Я уже говорил, Ведьмочка. Потому что мы друг от друга без ума. Нам нравится проводить вместе время и заниматься сексом. Кажется, это именно то, что нужно для отношений. Исправь, если не прав.

Джуд отворачивается к окну.

— Не могу терпеть, когда кто-то знает ответ на то, в чем я не сильна.

— По моим скудным данным… — начинаю с интонацией эксперта на тв — У нас примерно одинаковый опыт в происходящем. Так что открывай дневник полевых исследований.

Ее плечи чуть подрагивают от смешков. Начинается дождь, успеваем забежать в дом до начала ливня.

— Китайский сервиз привезут только завтра, так что предлагаю все, что пожелаешь из обычных тарелок.

— У тебя серьезно есть все?

Провожаю ее к кладовой и холодильникам.

— Ты не говорил, что эта квартира всей команды.

Меня заставили донести две больших тарелки до кровати. Джуди падает, берет влажную чистую клубнику, перед этим долго выбираю одну из десятка идеальных ягод.

Ответственно разрешил испачкать постельное белье, к тому же скоро придет новое, которое ей точно понравится.

Тыковке стоит раздеться, если она сама не хочет оказаться в фруктово-ягодном соке. При моих размышлениях она расстегивает брюки и переворачивается на живот, покачивает ногами.

— Mu jumal…

Боже мой…

— Ты знаешь, что абсолютно не ценишь то, что имеешь?

Она без попытки сексуальности облизывает пальцы, но это, мать его, невозможно. Помада давно исчезла.

— О том, что у меня нет алтаря клубники? Установим у тебя дома, как и посвященный тебе.

Ложусь рядом, уже давно избавившись от рубашки. Тяну за ленты на талии Джуди, они поддаются далеко не сразу. Поглаживаю ее спину, чуть щекочу.

— Мэт… — тихо стонет, переворачиваясь.

Мне нравится, что я вижу недовольную девушку, которую отвлекли от ягод. Растрепанную Ведьмочку, ни один предмет ее одежды не застегнут. Хватает нескольких секунд гляделок, чтобы ее грудь начала выше и чаще подниматься. Красивая округлая грудь, которую так приятно сжимать, целовать, переходя или к шее, или к мягкому животу. Идеал. Она чертов идеал, и не понимаю, когда начинаю воплощать все, что крутилось в голове.

— Джуди…

Уже поздно, а утром самолет. Меня не будет чуть меньше недели, и знал, что не смогу уехать без подпитки ее телом.

Быстро раздеваю, ненавижу эти атласные черные трусики, на которых влажное пятно, потому что они последняя преграда на пути к ней.

Мой рот двигается по внутренней стороне ее бедра, руки ходят по талии, ниже. Мне все равно на колено, ранний подъем — только выжать максимум кайфа от наших тел.

Девушка запускает пальцы в мои волосы, хочет, чтобы я подтянулся к ней, поцеловать, но спускаюсь, закидывая одну ее ногу на свою спину. Наконец они обвиваются вокруг моей шеи, притягивая ближе. Я посасываю, позволяю легкий укус. Откровенно трахаю Джуди языком. Она просит большего, кричит и хватается за любую часть моего тела, до которой может дотянуться.

Когда женское тело близко к пульсации, Ведьмочка давит на мою шею, толкает внутрь. Она близка к оргазму, тает и тает в моем рту. Просовываю руки под ее ягодицы, сжимаю упругую кожу. Джуди выгибается, ноги подрагивают и отпускают меня, рука ослабевает позднее всего, прекращая дергать меня за волосы.

Не дожидаясь, пока волна удовольствия в ней поутихнет, встаю на колени, переворачиваю Джуди. Она невольно опрокидывает тарелку. Под ее телом и рядом со мной сочащиеся яркие ягоды.

Провожу пальцем по ее позвоночнику, наслаждаясь, как она подрагивает. Кладу ладонь на задницу, провожу вниз и вверх, подтверждая, сколько в ней влаги, и насколько клитор Джун чувствителен.

Наклоняюсь к постанывающей девушке.

— Ты такая мокрая.

Она зарывается лицом в матрас, заглушая протяжный крик. Беру ее за ведьмовски искушающие волосы, поднимаю, звук отталкивается от стен.

— Скажи, чего ты хочешь.

Мне жизненно необходимо это услышать, продолжать видеть ее тело, слышать дыхание.

Из Джуди вырывается хриплое требование:

— Трахни меня. Просто трахни, Мэт.