— Хм, ты прав. Скорее всего, её как-то заставили уйти.

Алек вздохнул.

— Никакой борьбы, никакого запаха кого-либо ещё, даже запах Айрис выветрился, что не произошло бы, если бы она умерла где-то здесь. Нет, её определённо нет здесь. Мы смогли бы учуять запах тела.

— Думаешь, стоит позвонить Дону?

Дон Кросс был товарищем по стае. Другие не любили его за то, что он затворник и равнодушен, но Адам уважал его право жить так, как ему нравится. Дон был превосходным ищейкой, лучшим, которого они имели на всей территории, и, несмотря на его причуды, ценным участником стаи.

— Нет, но, может быть, мы всё равно должны это сделать. Я думаю, что стоит собрать поисковую группу, нам нужно прочесать весь лес.

— Наш лес?

— Если что-то случилось с Айрис, мы не хотим, чтобы это ударило по нам, нужно с самого начала понять, что это не имеет к нам никакого отношения.

Адам вздохнул.

— Ты прав, это только вопрос времени, когда Эмиральд скажет всему городу, что один из стаи похитил или съел Айрис. Я возьму с собой Акселя.

Аксель Лукас был главным инфорсером стаи, инфорсеры — защитники стаи.

Алек указал на двух волков заместителей, которые быстро обратили внимание.

— Я заставлю Джейка и Гейба собрать народ, — оборотней и людей, — чтобы посмотреть, что мы можем найти.

— Хорошо. Я вернусь.

Адам изменился обратно в волка и исчез в деревьях. Это будет долгая ночь.

Глава вторая

Одиннадцатое сентября

Эмиральд Коул презрительно уставилась на Адама и Алека. Она была раздражена, обнаружив, что ни Альфа, ни Бета не учуяли её. Обычно её злобный взгляд превращал самого выносливого человека в тряпку. Но Альфа выглядел скучающим, а Бета отрешённым.

— Можете ли вы припомнить причину, по которой Айрис могла покинуть город? — снова спросил Алек.

Она понюхала воздух и с отвращением скривила губы. «Отвратительные собаки», — подумала она.

Адам слегка прищурился. Эмиральд Коул, по предположению Адама, должно было быть не менее пятидесяти лет, хотя она едва выглядела старше тридцати пяти. Она была высокой, худой и с постоянным выражением лица кислой мины. Её светлые волосы, подстриженные под каре, были почти белыми, а голубые глаза пугающе бледными.

Когда Адам был ребёнком, он думал о ней как о снежной королеве. Теперь он просто думал о ней как о королеве стерв.

Алек продолжил.

— У Айрис были проблемы с кем-либо?

Алек приехал, чтобы выяснить больше информации об Айрис, в надежде узнать, что произошло. Несмотря на обыск прошлой ночью, ни улик, ни запаха не было обнаружено. Они бестолковые. Адам пришёл, чтобы заверить ведьм, что стая окажет всю возможную помощь в поиске Айрис. Он не ожидал, что Эмиральд поблагодарит его, но ожидал хоть какой-то признательности.

Эмиральд взяла свою чашку чая, ложка зашевелилась. Она вздохнула.

— Я действительно не могу сказать.

Адам сделал длительный выдох. Заставляя себя сдержаться.

— У вас есть идеи, что могло бы произойти?

Эмиральд отпила чай.

— Разве это не ваша работа, шериф? — холодно спросила она.

Адам постучал ногой.

— Можете сказать нам, что-нибудь, что может помочь найти её?

Эмиральд изящно фыркнула.

— Я действительно не могу сказать. — Она видела, как гнев альфы нарастает, и радостно ждала, когда он сломается. — Кроме того, откуда мне знать, что волк не похитил её?

Адама сжал челюсть.

— Волк не похищал её. Если бы так было, мы бы нашли запах.

Она стряхнула с юбки воображаемое пятнышко пыли.

— Вы говорите, что ничего не учуяли, откуда мне знать, правда ли это?

Ноздри Адама раздулись, его волк рычал в голове.

— Я не лжец, — сказал он сквозь стиснутые зубы.

Алек почувствовал, как поднялся его собственный гнев, и взял себя в руки. Его волк мгновенно успокоился. Эта женщина не стоила потери контроля. Он лишь желал, чтобы мог сказать тоже самое своему Альфе.

***

Лив Брирс с интересом наблюдала за беседой между двумя волками и её тетей. Лив прожила с ней в пансионате почти три года. После смерти родителей Лив тётя Эмиральд настояла на том, чтобы она переехала к ней жить. Это было неоднозначное благословение.

Хотя ей нравился город и горожане, она считала свою тётю немного… властной. До этого она видела её всего пару раз в год на летнее и зимнее солнцестояния. Несколько часов в году с Эмиральд было легко иметь дело, каждый божий день… не так уж.

Лив стояла на кухне с приоткрытой дверью. Оттуда через столовую, отражённую в зеркале гостиной, она могла видеть, что происходит, но голоса были приглушены, и она ничего не могла услышать. Она подумала о том, чтобы проскользнуть через столовую и получить лучшую точку зрения, но знала, что у Эмиральд слух как у летучей мыши, и она не хотела рисковать её яростью.

В любом случае, девушке не было интересно слышать слова. Несомненно, её тетя была необоснованно груба по отношению к волкам, и Лив боялась, что, если она услышит слова, не сможет сдержаться и кинется защищать их. Это не будет хорошо для всех.

Лив вздохнула. Большую часть года она провела вздыхая по волку, который понятия не имел, что она существует. И теперь он был в её доме. Находиться так близко к нему было мучительно. Почему она не может вести себя как разумный человек и просто выйти, и представиться? Почему она должна быть такой хрупкой кошкой? Почему он должен быть таким красивым?

— Что ты делаешь? — спросила Мелоди.

Лив вздрогнула и виновато покраснела.

— Мм, ничего.

Мелоди вошла через заднюю дверь с корзиной для стирки под мышкой.

Она нахмурилась, но ничего не сказала. Мелоди была самой новой ведьмой ковена. Она приехала в город две недели назад и пожелала присоединиться. После нескольких изнурительных испытаний способностей Эмиральд посчитала её приемлемой, и Мелоди переехала в пансионат. Хотя Мелоди была довольно вздорной, когда её будили, она была принята и не позволяла себе вмешиваться в дела других людей, за что Лив была благодарна.

Лив прочистила горло.

— Альфа и Бета здесь, чтобы поговорить об Айрис.

— О, есть какие-нибудь новости? — Мелоди выглядела очень обеспокоенной.

Лив потерла руки.

— Я так не думаю.

— Чёрт возьми, бедная Айрис.

— Я всё ещё надеюсь, что она просто решила покинуть город.

— Такая оптимистка. — Мелоди печально улыбнулась. — Я видела Бету прошлой ночью, давай посмотрим на Альфу.

Мелоди заняла ту же позицию, что и Лив, несколько минут назад.

— Хммм, они в порядке, я думаю. Хотя немного негабаритны. И они оба могли бы побриться.

Лив ощетинилась.

— Многие женщины находят их очень привлекательными.

Мелоди приподняла бровь глядя на неё. Было очевидно, что Лив была одной из них.

Она оглянулась через дверь и увидела, что в поле её зрения появилась мощная грудная клетка, покрытая униформой шерифа.

— Шериф! — воскликнула Мелоди и отскочила назад.

Она услышала визг Лив и как та выбежала через заднюю дверь. Слабачка.

Алек осторожно открыл дверь кухни и осмотрел её. Он увидел, как молниеносно исчезла блондинка, когда он подошёл, и удивился этому. Сладкий запах коснулся его носа. Он глубоко вдохнул. «М-м-м, ванильное печенье». Он никогда не чуял ничего ароматнее; это было вкусно, тепло и привлекательно. Его волк оживился и начал тявкать, как щенок.

— Вы… вы печете здесь печенье?

Мелоди подняла брови.

— Нет, а что?

— Вы чуете это? Пахнет ванилью?

Мелоди пожала плечами.

— Нет, дом пахнет так, как всегда. Отбеливателем и тем ужасным ароматом, который носит Эмиральд, кошачьей мочи.

Алек слегка улыбнулся ей. Теперь запах исчезал, пахло уже не так сильно, когда только вошёл в комнату. Но он сомневался, что сможет снова забыть об этом. Покалывание в его носу распространилось по всему телу, он чувствовал себя горячим от возбуждения. Откуда это взялось?