Голос.

Я хотел…

Вновь этот сладкий голос, но уже ближе, ближе ко мне. В моей голове, в моем больном разуме. Я пытаюсь расслышать этот шепотом, потому что мое рваное сердце тянулось к нему невидимыми нитями.

Я хотел?

Когда острие уже коснулось моего тела, проткнув ткань одежды, я четко услышал этот волшебный голос. Узнал его. Голос, который стал для меня одновременно Светом и Тьмой, Небесами и Адом.

– Маркус?

Маша.

Из глубин моего сознания меня звала Маша. Ее голос сначала звучал спокойно. Она звала меня, как будто потеряла в толпе. Но так и не могла найти. А потом он наполнился тревогой. Но всегда, всегда в ее голосе звучала нежность и любовь. Я увидел ее образ. Хрупкой и невинной девушки, которая столкнулась с ужасной правдой.

Пелена резко спала с моих глаз. Все чувства вернулись в реальность. Я распахнул глаза. Передо мной стоял довольный собой демон. Маши не было. Мы по-прежнему в заброшенном здании. Я, наконец – то выдохнул. Выдохнул с облегчением, потому что Маши нет здесь. Она на Балу с Белом. Значит, ей не грозит опасность, а почему я смог ее услышать в своем воспаленном мозгу, разберусь позже. Я резко убрал руку с мечом от своей груди. Азазель оскалился, заметив, что я вынырнул из транса.

– Чертов ублюдок! – Прошипел он.

– Должен заметить, что это больше относиться к тебе.

– Я не думал, что ты сможешь…

– Подожди-ка, – Только сейчас я понял кое-что важное. Важное в словах этой мерзкой твари. – Никто не знал, что Астерия могла видеть будущее, – я прищурился, мои глаза опасно блеснули зеленым отблеском, – никто, даже Ангелы. Я надежно укрыл ее дар от всех миров.

Азазель замолчал, крепко сжав губы.

– Ты упомянул про то, что я карал невиновных лишь из прихоти Создателя. – Мои глаза заполыхали диким огнем, когда до меня дошла суть его слов, и меч в руках мгновенно увеличился в размерах. – Но я карал только тех, кто не заслуживал иной участи. Все осознавали цену, за которое получали свое возмездие от Создателя. Кроме…

– Ну, давай низвергни меня еще раз! – Выпалил в сердцах демон. – Ты весь такой белый и пушистый, любимчик Отца, хотя мы! Мы были первыми его детьми! Мы хотели лишь только справедливости! А он заступился за этих никчемных людишек! Да еще и послал человека, пусть тогда уже и бессмертного, покарать нас!

Мои зубы скрежетали не хуже гвоздя об металл от злости, от гнева, что выплескивался из меня языками зеленной магии.

– Я был уверен, что это Ангелы! Я нашел улики против них.

– Ну, конечно нашел! Вот только в порыве своей уже тогда известной вспыльчивости и ярости не удосужился поискать мотивы. Мне просто нужно было выставить все так, что это твои собратья поквитались с тобой. А в этом я хорош! Признайся же!

– Мразь!

– Столько комплементов за один вечер! И как же в таком случае не раздуется моему эго!

– Я уничтожил не одну сотню Ангелов! А они были даже не виновны!

– За что тебе отдельное спасибо от всех демонов, – хохотнул Азазель. – Хотя ты и сам знаешь, что они далеко не невинные младенцы.

– Ты покойник, – я поднял левую ладонь, призывая магию.

Зеленые языки пламени зализали мои медленно сжимающиеся пальцы. Я призывал мертвых, десятки мертвых.

Азазель зашипел. Его синие глаза залились тьмой, а зубы превратились в лезвия. Он развел руки в стороны, и к его пальцам сразу же устремились тени из всех уголков зала. Он резко крутанулся на месте и в тот же момент вокруг нас плотным кольцом заполыхал черный огонь, высотой до самого облезшего потолка. Языки пламени в моей ладони тут же рассеялись, как и стоны мертвецов, чьи голоса доносились из-под наших ног.

– Твоим подручным мертвецам не пройти сквозь эту ловушку. – Лицо Азазель стало серым и отвратительным. – Я же сказал, что ты слабак без своих игрушек.

Я рассмеялся. Получилось уж совсем неприятно, отчего демон прищурил свои черные глазища.

– Я клянусь, что ты не выйдешь отсюда. Ты сдохнешь здесь. И мои, как ты выразился игрушки, мне совершенно не потребуются в этом.

Демон напрягся и весь подобрался. Я же раскинул плечи, растворяя меч в воздухе и мое тело начало меняться. Я редко использовал этот навык. Обычно мне хватало меча и товарищей по оружию за моей спиной. Но сейчас я один, отчасти это мой собственный выбор. Но вряд ли это спасет мерзкого демона от его неизменной участи. Мои татуировки на теле пришли в движение. Лапы Валерии обхватили мои руки, и ногти превратились в звериные длинные когти. Все мое итак немаленькое тело увеличилось в размерах, принимая форму огромного накаченного колосса. Волчий оскал растянулся на моем изуродованном гневом лице, глаза пылали зеленым огнем, а на спине, разрывая остатки фрака, раскинулись громоздкие белоснежные крылья Хантера.

Азазель зарычал.

– Завидуешь моим крылышкам, падший ангел? – Хохотнул я.

Демон громко фыркнул, отчего из его ноздрей пошел пар, а затем и сам изменился, принимая свою истинную форму. Тело увеличилось, разрывая одежду, кожа посерела, обтягивая острые углы перекошенного черепа. Две руку стали огромными, с длинными ящерными пальцами с острейшими лезвиями вместо когтей, а под ними выросла еще одна пара точно таких же чудовищных рук. Ноги трансформировались в мерзкое подобие конечностей с копытами вместо ступней, из спины вырвались черные перепончатые крылья, а на голове закрутились бараньи рога. Фу, какая мерзость! Азазель зарычал, глядя на меня своими черными глазами.

– Ты ведь уже знаешь, что Сила моей возлюбленной жены теперь во мне, не так ли?

– Это тебя не спасет.

Он только усмехнулся.

– Ты убил ее. Наслышан, что Белилал дал тебе хорошую взбучку за свою сестрицу. – На его кошмарном лице растянулась довольный оскал. – Ты лишил меня супруги. Я искренне опечален, но к счастью уже присмотрел себе новую партию.

Я напрягся.

– Мария. – Протянул он, будто пробуя имя на вкус. – Красивая чертовка!

Я рванул вперед с диким ревом, не давя ему закончить.

Демон взмахнул крыльями, намереваясь взлететь, но я ухватился за острый край его крыла, разрезая лезвием ладонь. С силой дернув его на себя, демон по инерции полетел вниз, прямо на мой беспощадный кулак. Удар пришелся точно в челюсть, высвобождая поток темной крови из мерзкого рта твари. Демон отлетел в сторону, падая на грязный пол, но тут же вскакивая и с яростью накидываясь на меня. Я в ту же секунду взмыл в небо, разнося ветхий бетонный потолок в пыль. Яркая полная луна залила хрустальным светом сочную зелень леса, погружая в умиротворенный сон летнюю ночь. Такая жалость, что придаться сейчас нарушить эту девственную природную красоту. Я расправил огромные крылья, зависая в воздухе, ожидая противника. В нескольких метрах от меня взлетел Азазель. Его жуткое лицо исказилось от злости и готовности разорвать меня на тысячу маленьких некромантов. Он ринулся вперед, врезаясь в меня со скоростью скорого поезда. Надо сказать, иметь четыре руки очень даже удобно в бою. Пока я удерживал одну пару когтистых рук, вторая пыталась располосовать мое лицо. Плотно слетевшись между собой, мы пытались нанести больше увечий друг другу. Лезвие его когтей прошлось мне прямо поперек лба, практически вырывая мой глаз. Я взревел от боли. Демон довольно зарычал, пытаясь повредить мне и второй глаз. Я стиснул зубы, призывая Силу. Из моей груди, сплетенная из волокна магии, вырвалась огромная волчья пасть, вонзая смертоносные клыки в серую плоть демона. Теперь завизжал мой противник, откидывая меня подальше от себя. Его бросок был достаточно сильный. Отлетая от него на десятку метров, я позволил магическому зеленому волку вырваться из меня и вцепиться в горло Азазель. Демон призвал свою Силу и в мгновение ока разорвал моего зверя на четыре куска. Демон впился в меня взглядом, тяжело дыша. Его могучая грудь была разодрана и сильно истекала темной густой кровью. Я сконцентрировался на изуродованном глазе и позволил ему хоть немного восстановиться с помощью магии. Потом я пожалею об этом, ведь рана вернется с большим уроном. Но сейчас мне было необходимо четко видеть врага.