Она была светом во тьме. Белый голубь, выводящий меня из тени.

Я не мог потерять ее.

У меня ничего не осталось.

— Ага. — Я остановился, чтобы отдышаться, оттягивая липучку на одной из перчаток. — Я в порядке.

Я взял бутылку с водой, открутил крышку и поднес ко рту, выпив полбутылки за раз. Прохладная жидкость прошла по моему сухому, но благодарному языку.

Тяжелый лязг сотряс все пространство. Я оглянулся и увидел, как Лев соскользнул с силовой скамьи, прежде чем подошел к нам. Его грудь вздымалась, он сказал что-то, чего я не ожидал. Хотя, если честно, никогда особо не знаешь, чего ожидать от Льва.

— Мы с Миной пытаемся завести ребенка.

Мы с Сашей замерли от удивления.

Лев снял ремешок с локтя и пошел дальше.

— Я говорил с Поксом о том, сколько времени может занять этот процесс. Он не уверен, поскольку тело Мины подверглось сильному стрессу, но я обнаружил, что все больше беспокоюсь о том, чтобы снова стать отцом.

Черт возьми.

Я моргнул, качая головой, пытаясь прояснить ситуацию.

— Я…

Но вмешался Саша, глубоко нахмурив лоб.

— Ты уверен, что хочешь еще одного ребенка? — Он скрестил руки на груди и почти обвинил: — Это была идея Мины?

Ах, черт. Это снова мы.

Саше было трудно доверять людям, и хотя Мина унаследовала более чем достаточно денег, чтобы прокормить себя, и теперь была замужем за Львом, я не думаю, что он когда-либо серьезно воспринимал бездомную девушку, которая украла его бумажник, когда он повернулся к ней спиной.

Лев помолчал, а потом ответил.

— Да, она действительно подняла этот вопрос. После долгих разговоров о наших обстоятельствах я согласен, что нам довольно-таки повезло, что у нас есть время и деньги, чтобы позволить себе еще один рот. Поскольку Мина больше не работает в клубе, фотография дает ей свободу, которой нет у большинства женщин. Не говоря уже о том, что мысль о том, что Мина вынашивает моего ребенка, дарит мне тепло, которого я никогда раньше не чувствовал.

Вау. Это было грандиозно.

Я не думал, что когда-либо слышал, как Лев говорит о своих чувствах. Разинув рот, я повернулся, чтобы посмотреть на Сашу, и, пока он в основном смотрел на меня, я скорчил лицо, которое восклицало: «Чувак!»

Встреча с Миной изменила Льва. Я не был уверен, что она сделала с большим парнем, но что бы это ни было, это было неплохо.

Ухмылка тронула мои губы.

— Это здорово, чувак. Я очень рад за вас, ребята.

Свирепый взгляд Саши уменьшился, но не намного. Его защитная поза ослабла, руки опустились по бокам, когда он осторожно спросил:

— Почему ты беспокоишься?

О Саше Леокове можно сказать многое, но он заботился о своих братьях и сестрах. Он одинаково заботился о них, но и он, и Настасья питали ко Льву особое терпение. Без этих двоих, которые защищали и направляли его, Лев не был бы тем, кем он был сегодня. Они были его голосом, когда он не мог говорить, его разумом, когда он погружался во тьму. И они любили его безоговорочно.

Лев снял маленькое полотенце с шеи и промокнул вспотевшее лицо.

— Я полагаю, потому что единственный опыт, который у меня есть с беременностью, — это охранять маленькую жизнь, растущую внутри тела Ирины, в то время как она угрожала покончить с ней на каждом шагу. — Он замер, задумчивый. — Это было не то, что все говорили мне, чем это будет. Я чувствовал себя незащищенным и скомпрометированным. Ирина не была любящей матерью, которой должна была быть.

Едва ли это не правда. Ирина была чокнутой сучкой-наркоманкой.

— Мина не Ирина, брат. — Мои брови нахмурились от его откровенного признания. Лев рассказал, как это было, каким бы темным или жутким оно ни было. — Ты же знаешь, что Мина не такая. Верно? Она и мухи не обидит.

Саша говорил себе под нос.

— Нет. Она просто украдет, что ей нужно.

Я недоверчиво посмотрел на него. Какая задница.

— Боже. Отпусти наконец это. — Я протянул руку в сторону Льва. — Твой брат сейчас просит помощи.

Лев пассивно согласился.

— Я знаю, что Мина совсем не похожа на Ирину. Но, — для человека, излучающего уверенность, он казался ужасно неуверенным, — похоже, этот опыт оставил след.

Я посмотрел на Сашу. Он посмотрел прямо на меня. Я слегка пожал плечами, ожидая, что он что-нибудь скажет. Его лоб сделал то ленивое, невозмутимое движение, которое он всегда делал, когда Саша был в дурном настроении. Я беззвучно произнес губами: «Скажи что-нибудь». И этот мудак закатил глаза.

Уф. Иногда было трудно не надрать ему задницу.

Но в тот момент, когда я открыл рот, чтобы сказать слова ободрения, Саша глубоко вздохнул, неохотно соглашаясь:

— На этот раз все будет по-другому.

Лев посмотрел на брата, отчаянно нуждаясь в утешении.

— Как так?

— Ну, во-первых, — Саша еще раз закатил глаза, но сказал: — Мина любит тебя. — Ну вот. Я мог бы поцеловать мудака. — Она не одержима тобой, как Ирина. Поэтому, когда Мина думает о своей жизни и выборе, который она делает, она задается вопросом о результатах и о том, как они повлияют на вас обоих. В отличие от Ирины, которая действовала дерзко и не боялась последствий.

— Понятно, — пробормотал Лев.

Бог любит его, но Лев не видел. Это была одна из тех вещей со Львом. Ты должен был разжевать ему по буквам. Он плохо воспринимал намеки. Если ты хотел что-то сказать ему, то должен быть прямолинеен.

— Заведи ребенка, — сказал я ему. — Черт, заведи двадцать. С Миной за твоей спиной каждая минута будет в удовольствие.

И тогда Лев улыбнулся. Маленькая, но все же улыбка коснулась его губ.

— Это уже так.

Я был рад, что у него это было. Я действительно рад. Но каким-то таинственным образом все эти разговоры о женах, любви и растущих семьях заставили меня еще сильнее ощутить потерю моей женщины.

У меня упало настроение.

— Будет здорово, Лев. Вот увидишь.

— А если нет, — с лукавой улыбкой добавил угрюмый Саша, — всегда можно с ней развестись.

— Полегче, — прорычал Лев,

— Ты что, бл*дь, издеваешься? — в то же время вылетело из моего рта, как пуля из пистолета.

С серьезным лицом Саша скучающе произнес:

— Это была шутка.

Ага. Конечно, так оно и было, приятель.

— У меня встреча с дистрибьютором через час. — Саша бросил мне связку ключей. Я поймал их в воздухе. — Закрой здесь, когда закончишь. — Он накинул полотенце на шею и направился к выходу из домашнего спортзала. Не дойдя до двери, он остановился, повернулся и сказал нам обоим: — Мне может понадобиться ваша помощь с Джоном.

Хорошо. У меня не было практики. Прошло некоторое время с тех пор, как я был в деле.

— Кто-нибудь, кого мы знаем? — спросил я.

Всегда хорошо знать заранее, потому что друг или враг, я должен был выбить из него все дерьмо, а я не любил сюрпризов.

Саша, казалось, колебался.

— Он один из Ларедо.

Ну, дерьмо. Дядя Саши был в бизнесе. Какого черта этот парень рискнул семейным гневом, придя к Саше за кредитом? Что еще более важно, зачем Саше одалживать ему деньги?

Любопытство заставило меня спросить:

— А он знает?

— Это не имеет к нему никакого отношения. Но… — Саша посмотрел на меня. — …узнает, если этот придурок не заплатит второй платеж.

Справедливо.

Не то чтобы это имело значение. Если этот идиот был достаточно глуп, чтобы занять деньги у Саши и думать, что тот проявит снисходительность, когда деньги не будут возвращены, он будет разочарован. Саша брал плату, где мог. Палец. Коленная чашечка. Рука. Глаз. Это не имело значения. Компенсация всегда выплачивалась — так или иначе.

— Нет проблем, — сказал я, слегка кивнув, потому что это было не так. Это то, что я делал. Я был наемным кулаком. И это была одна из тех редких вещей, в которых я был хорош.

Его ответный кивок был почти царственным.

Саша ушел, я подошел к скамье, которую освободил Лев, и сел, поправляя ремешки на перчатках, когда Лев произнес довольно прямолинейное: