Сейчас берега реки были пустынны. Никто не ловил рыбу, не купался. По воде уже плыли первые опавшие листья.

Едва заметная тропинка сворачивала с дороги вправо. Игорь Васильевич нырнул в густые заросли ольхи. Земля здесь не просыхала даже в самые жаркие дни, и комары, отгулявшие свое на высоких песчаных берегах, здесь царствовали по-прежнему.

Поднявшись на пригорок, Корнилов очутился в сосновом бору с редким березовым подлеском. Осенью он ходил сюда за грибами и знал, что со стороны Киевского шоссе, от Рождествена, к бору ведет наезженная машинами колея. И если человек, подпаливший его дачу, приехал на автомобиле, лучшего места, чтобы спрятать его, трудно найти.

Тропинка привела генерала к лесной, заросшей густой травой дороге. Кое-где из травы выглядывали крошечные сосенки и березки. Дорога начала зарастать. И поэтому Корнилов легко обнаружил свежий след от машины. Машина приехала со стороны села и свернула прямо в лес, поломав на своем пути немало молодой поросли.

«Теперь надо притормозить, прислушаться».

Корнилов понимал: если поджигатель приехал не один, его сообщник, узнав о провале, давно бы уже слинял. Но осторожность никогда не помешает.

Прислонившись к молодой сосне, он замер, чутко прислушиваясь к тому, что происходит в лесу, и не услышал ничего, кроме пения птиц.

Лишь вдалеке гудело шоссе. За рекой, в стороне Даймища, тарахтел трактор. Корнилов ощущал, как плавно покачивается сосна, к которой он прислонился. Он и сам покачивался вместе с ней, а когда смотрел вверх, голова начинала кружиться.

«А чего я таюсь? — мелькнула мысль. — Мало ли ходит людей по лесу в поисках ягод или грибов? Или просто прогуливаются!»

Он подобрал сухую сосновую палку и не спеша двинулся по следу автомашины. И не успел сделать и десять шагов, как увидел ее. Запыленная зеленая «тойота» стояла среди тоненьких, в рост человека березок. Половина из них была безжалостно сломана. Ночью, второпях, поджигатель защемил одну из березок крышкой багажника.

В салоне машины было пусто. Корнилов внимательно оглядел кусты, каждую сосну, за которой мог бы спрятаться человек, потом сделал небольшой круг и, наконец, стараясь не наступить на сухие ветки, остановился у водительской дверцы. Подумал: «Не дай бог сигнализация завоет».

Он достал ключи, вздохнул и вставил один из них, маленький, в замок. И тут же почувствовал, как в спину ему — между лопаток — уперся твердый предмет. Он ни секунды не сомневался, что это ствол пистолета.

— Руки назад!

Корнилов завел руки за спину и тут же оказался в наручниках.

«Ну вот, дождался! — мелькнула непрошеная мысль. — Для полного счастья наручников мне и не хватало».

— Повернись! — голос звучал очень спокойно.

Корнилов повернулся. Перед ним стоял высокий молодой мужчина лет тридцати пяти. Короткие светлые волосы, худощавое, чуть удлиненное интеллигентное лицо.

Внезапно у Корнилова появилось ощущение, что лицо блондина ему знакомо.

Было время, он запоминал не только лица людей, но и обстоятельства, при которых их увидел впервые. Запоминал навечно фамилии и имена. Уйдя со службы, Игорь Васильевич старался не забивать голову ненужной информацией. И память с возрастом теряла былую цепкость. Но это породистое лицо, голубые пронзительные глаза, в которых можно было прочесть глубоко запрятанную удаль: «Ну, мы вам еще покажем!», генерал вспомнил.

Он встречал этого мужчину. Только где? В коридорах Большого дома на Литейном? В купе «Красной стрелы»? Может быть, перед ним один из бывших практикантов, несчетное число которых прошло через Управление угрозыска?

Мужчина рассматривал Корнилова пристально и неодобрительно. И, как показалось генералу, слегка разочарованно. Стоял он близко, на расстоянии согнутой в локте руки, сжимающей пистолет — кстати, наш «макаров». Генерал разглядел даже первые морщинки в уголках глаз и седую прядку в светлых прямых волосах.

Корнилова не покидало ощущение о чудовищной ошибки — он не хотел верить, что человек с такой располагающей внешностью может быть бандитом. Но глаза… Холодные, голубые, беспощадные. «Чекист? — подумал генерал, увидев, как тот засунул пистолет в наплечную кобуру. — Если и чекист, то бывший. Работает на мафию».

А молодой человек молча и очень профессионально обыскал Корнилова, укрепив его подозрения насчет рода занятий.

Если он и удивился, ничего не обнаружив в карманах и за поясом, кроме большого потемневшего ключа — ключа от дачи, — то ничем своего удивления не выдал, а ключ положил в карман своего летнего пиджака. Потом протянул руку к ключам от машины, один из которых Корнилов вставил в замок водительской дверцы.

Генерал замер. Теперь он уже молил Бога, чтобы сигнализация в машине сработала и завыла как можно громче. Но чуда не произошло. Мужчина открыл дверцу, а «тойота» молчала. Он открыл другую дверцу — на заднее сиденье:

— Сам заберешься или помочь?

Корнилов нагнулся и с трудом протиснулся в салон. Мужчина опустил кнопку замка. Сам сел на переднее сиденье.

— Где Кюн?

Игорь Васильевич вспомнил — эту фамилию он слышал в последние дни. От кого? От Болеслава Творожникова? Нет. Значит, от Алабина. Точно. Приятель убитого в «Астории» Конрада Потта. Охотника за русскими сокровищами.

— Кто это?

— У вас есть один шанс остаться в живых — рассказать мне, где найти Кюна. Иначе я сожгу вас в этой таратайке.

Корнилов усмехнулся. Начав с «ты», парень незаметно для себя перешел на «вы». Рецидив хорошего воспитания? Или произошла какая-то перемена в его мыслях?

«Так где же мы встречались?» — генерал заставлял свой мозг лихорадочно ворошить прошлое. Слишком многое от этого зависело. Все.

Вспомнив Джордано Бруно, сгоревшего на костре, Корнилов сказал:

— Святая простота.

— Начитанность не является смягчающим обстоятельством.

— Молодой человек, вы совершаете большую ошибку. Я не знаю никакого Кюна.

Признай Корнилов, что слышал эту фамилию, последует вопрос: «От кого?» Ситуация тупиковая.

— Не торопитесь рубить концы. Даю вам полчаса. — Корнилов видел, что мужчина внимательно следит за всем, что происходит вокруг, прислушивается к любому шороху. А пистолет лежит рядом с ним на сиденье. — А потом… — Он открыл бардачок, показал боевую гранату. Противотанковую.

— Когда вернется Сурков?

— А это еще кто?

— Владелец «тойоты». — Мужчина вытащил из-под гранаты водительские права и технический паспорт. Показал издалека фотографию. — Вот этот хорек.

Определение было очень верное. В яблочко. Корнилов вспомнил мелкие черты лица убитого поджигателя. Звериный оскал мелких зубов. Хорек! Точнее не скажешь.

И опять тупик. Он же не может сказать, что владелец «тойоты» Сурков не придет никогда. Что несколько часов назад сам застрелил этого хорька крошечной пулькой из малокалиберного карабина! Не скажет об этом, даже если этот тип вдруг вытащит из кармана какую-нибудь внушительную ксиву. Предложить ему поехать к участковому?

— Ключи вы нашли на дороге?

— На тропинке. Рядом со своей дачей.

— Это даже не смешно. — Мужчина взглянул на часы.

«Однако! — удивился генерал. — Золотой «Ролекс».

Внезапно за кустами послышался треск сухих веток. Кто-то приближался к автомобилю. Мужчина взял с сиденья пистолет:

— Закричите — первая пуля вам.

Ветви березок разомкнулись, появилась черно-белая корова. Увидев автомобиль и сидящих в нем людей, она остановилась и, вытянув морду, призывно замычала.

— Шагай, шагай отсюда! — прикрикнул на нее мужчина и махнул ладонью. Но корова решила, что рядом с людьми ей спокойнее, и принялась объедать молодые березовые веточки. Блондин сунул пистолет в кобуру, вышел из машины и звонким шлепком по тощему коровьему заду заставил ее убраться.

— Может быть, съездим в село, к участковому инспектору? — пустил пробный шар Корнилов, когда мужчина вернулся.

— Он мне расскажет, где найти Кюна?

— Объяснит вам, что я местный дачник и никакого Кюна знать не могу. Живу здесь все лето безвыездно.