Отличный парень, этот Рант Хейк. И теперь мы, беспомощные и искалеченные, дрейфовали прямо по траектории, где он нас поджидал.
Кэп Хэнсон мрачно сказал: "Мы, конечно, ничего не можем с этим поделать. У нас есть одна шестимиллиметровая роторная пушка Форда. Мы дадим ему это".
"И разнесем себя на атомы, – вмешался Тодд, – с помощью его пробивных пушек. Нет, шкипер, это не годится. Но как насчет "Ампи"? Если мы выставим "Ампи", может быть…"
Ампи – это странное, пожирающее энергию чудовище с Венеры, чей неумеренный аппетит к электричеству служит защитой для космических кораблей, проникающих в слои Хевисайда на различных планетах. Идея была неплохой. Но Хэнсон покачал головой.
"Нет. Это не сработает. Ампи не выдержит теплового луча. Остается только одно. Передать конвою, чтобы он шел двойным ходом, и надеяться, что он доберется до нас раньше, чем мы столкнемся с Хейком".
Это был мой сигнал. Я вытолкал со скамьи того, кто помогал мне, и завел "воббл-баг". И, мистер, я наполнил эфир сообщениями SOS – и добавил пару PDQ для пущей убедительности. Я получил подтверждение из Сан-Сити и бросил им поспешное объяснение. Они ответили, что конвойный крейсер будет спешить, и чтобы они не пугались….
Ха! Что поделать, если у меня подкашиваются колени?
На Ланселота Биггса можно было положиться в одном случае. А именно – сунуть свой нос в самый неподходящий момент. Пока мы втроем рыдали, дверь распахнулась, и вошел не кто иной, как мистер Биггс, первый помощник и мойщик бутылок! Его лицо, в отличие от нашего, сияло радостью и восторгом. У него была ухмылка, растянувшаяся от края до края и обратно. Он захихикал: "Эй, кэп…"
"Пошел!" – прорычал Кэп Хэнсон. Я размышляю.
Но, посмотрите! Биггс открыл одну ветвистую лапу. Там лежала маленькая серая корабельная мышка. Он положил ее на пол перед собой. "Смотрите, что я нашел в контейнере № 4. Она ведет себя так чертовски забавно…"
"Идите!" – повторил шкипер, все еще хмурясь. "Если вы заставите меня выйти из себя…"
Биггс сказал: "Но он действительно ведет себя забавно…" И, по правде говоря, мышонок так и сделал. Обычно, знаете ли, мышь – самое пугливое существо на свете. Посади его в такое место, как это, в окружении огромных людей, и он, как сумасшедший, убежит в самый темный угол.
Но этот маленький паршивец не убежал. Более того, он целенаправленно переместился к ближайшему мужчине – Тодду – и принялся прижиматься к ботинку Тодда! Как будто лейтенант был его старым и любимым знакомым! Мистер Биггс снова захихикал.
"Видите? Знаете, что заставляет его так себя вести, шкипер? Я вам скажу. Это прол…"
"Мистер Биггс!" Лицо Старика было огненно-красным от ярости. "Сейчас не время для глупостей. Через несколько часов, а может быть, и минут, мы все можем погибнуть! А теперь, в последний раз повторяю, убирайтесь отсюда!"
Биггс, как бы ошеломленный, ответил: "Да, сэр!" Он достал свою зверушку, которая с любопытством терлась своей мягкой мордочкой о шнурки Тодда, положил ее в карман и вышел за дверь. На ходу он бросил мне умоляющий взгляд. Я кивнул, а потом, когда никто не обращал на меня внимания, присоединился к нему на взлетной полосе снаружи.
"В чем дело, Спаркс?" – потребовал он.
Я дал ему по рукам из обоих стволов. Он имел право знать. Каждый мужчина имеет право знать, когда наступает время прощания. "Но не говорите команде", – предупредил я. "Старик сделает это, если сочтет нужным".
Глаза Биггса стали огромными и круглыми. "Хейк! Неудивительно, что шкипер был недоволен". Он погрузился в одно из своих характерных молчаний. И вдруг: "Эй!"
"Что?"
"Говорят, Хейк – выпендрежник. Любит пошалить на захваченных кораблях, заказывает большие обеды и прочее, прежде чем пустить их на дно…"
"Ну?" сказал я. "Может, ты думаешь его отравить? Не будь дураком. Он заставит тебя проглотить полный рот всего, что ты ему подашь".
"Неважно. Я не уверен, что моя идея хороша – пока! Но у вас есть книга по физиохимии?"
"В моем кабинете".
"Отлично. Достань ее для меня, ладно? Я потом объясню".
Ну, я принес ему книгу, он сунул ее в карман и исчез в направлении камбуза, бегая трусцой, как аист на ходулях. Но сейчас у меня не было времени смеяться над физическими или умственными особенностями Биггса.
Потому что мои уши только что уловили звук, который они не хотели улавливать. Звук скрежета металла по металлу в районе офф-порта. Стук кулака по пермаллою, астматический хрип из шлюза, крик матроса, заканчивающийся захлебывающимся бульканьем…
Я бросился обратно в радиорубку. "Кэп, – крикнул я, – в шлюз! Кто-нибудь. Это должно быть…"
Так и есть. Рант Хейк и его пираты.
Глядя на Ранта Хейка, не подумаешь, что он убийца. Правда, он держал на прицеле ручной колющий пистолет, приближаясь к нам, плавно и легко двигаясь по взлетной полосе. Полдюжины человек за его спиной тоже держали оружие наготове, готовые к бою, а еще полдюжины направились по боковым коридорам к машинным отделениям и турелям управления. Но когда Хейк приблизился, он откинул кварцитовый головной убор своего болгарина, и я увидел, что волосы у него пшенично-золотистые, губы изогнуты в подобии нежной улыбки, щеки гладкие, мягкие, мальчишеские.
Его голос тоже был нежным. Он сказал: "Вы не оказываете сопротивления, капитан? Это мудро".
Кэп Хэнсон сказал: "Хейк, я свободно сдаю вам свой корабль. Но не трогайте моих людей. Это все, о чем я прошу. Мои люди не заслуживают…"
"Но, капитан!" Стройные брови маленького пирата резко поднялись. "Вы, конечно, несколько преждевременны в своих мольбах? Мы только что прибыли. Нам предстоит сделать еще много-много дел, прежде чем мы насладимся нашими маленькими удовольствиями".
И тут, когда он это сказал, я понял, почему люди проклинают имя Ранта Хейка. Дело было не в его лице. Его золотистые волосы, розовые щеки, мягкий рот – все это было лишь позолотой для гнили внутри него. Настоящий Хейк был в его глазах. В этих танцующих, сверкающих, злорадных глазах, которые вскидывались в стремительном, пламенном восторге, когда он намекал на то, что должно произойти.
Он был дьяволом. Возможно, маленьким дьяволом, но тем не менее дьяволом. Теперь я знал, что все эти истории были правдой, что от этого человека пощады ждать не приходится. Какое-то время он будет развлекаться с нами, по-кошачьи подшучивая над нами. Потом он уйдет. А мы останемся, как те сломанные вещи, которые я видел в Саргоссе.
Он снова заговорил. Мягко, мелодично, словно он был прапорщиком в каком-нибудь грузовом порту на Земле, а не космическим пиратом, оценивающим свою "добычу".
"Груз, конечно, капитан, мой. Уже сейчас мои люди переносят его на мой корабль рядом с вашим. Но есть еще несколько дел, которыми мы займемся на борту. Это одиноко – находиться в космосе несколько месяцев подряд. И обедаем мы не роскошно. У вас, я полагаю, есть хорошо укомплектованная кладовая? С изысканными продуктами, винами, возможно, чтобы искушать вкус?"
Хэнсон попытался снова.
"Есть, Хейк. И они все ваши, если вы пообещаете мне, что люди останутся невредимыми". Он заколебался. "Возьмите меня в заложники, если хотите. Все будет в порядке. Но…"
"Но, нет, капитан! Так не пойдет. Я думаю, вам лучше остаться со своими людьми". В глазах Хейка снова вспыхнул крошечный, танцующий огонек. "Видите ли, многие знают мое имя, капитан, и я понимаю, что у меня есть небольшая репутация. Но никто из них никогда не видел моего лица и не выжил. Было бы прискорбно, если бы меня опознали, не так ли?"
Он повернулся к своим последователям.
