Леня же так и не появился, хотя палатка его и рюкзак были на месте.

— Может, проверим, что у него там? — предложила Дина. — Например, там ли ключи от машины. Поймем хоть, случилось с ним что-то, или он ушел и не собирается возвращаться.

После некоторых колебаний они порылись в рюкзаке Леонида, но ни ключей, ни телефона, хоть бы и не работающего здесь, как у них у всех, не обнаружили.

— Ну и что. Они могли быть у него в кармане, когда он просто отошел в туалет, — сказала Настя.

— Или он уехал, а мы, когда вернемся к машине, обнаружим там только следы колес.

Чет быстренько заглотил свою кашу.

— Честно говоря, даже этот вариант мне кажется лучше, чем просто его пропажа. Пойдем для начала к вчерашнему месту?

На вчерашнем месте ничего не было. Вернее, самого вчерашнего места не было. И уж точно нигде не было ни высоких каменных стен, ни колонн, ни мощеной мрамором дороги.

Они на всякий случай вернулись назад, попробовали воспроизвести вчерашний поход. Тот же результат. Нарезали несколько кругов вокруг места стоянки — с тем же эффектом.

— Подождем до вечера? Огни появляются вечером, — улыбнулась искусительница Дина. — Ипотеку, может, хоть частично закрою.

Город манил теперь уже не только иллюзорными тайнами, но и вполне реальными изумрудами.

— А я в Перу съезжу, там следы пришельцев, — начал было Чет, — хотя… Хотя все это — бред и не может быть.

И тут где-то под землей загрохотало. Они замерли.

— Булыжечник, — прошептал Чет.

Грохот переместился и теперь уже гремел правее их, очень близко. А потом, к счастью, стал удаляться.

— Это Красный рудокоп, — сказала Настя. — Сегодня суббота. И звук другой.

— Леня рассказывал, — добавила она в ответ на недоуменные взгляды. И когда только она успевает поболтать с каждым в тайне от остальных?

Желания оставаться здесь до вечера поубавилось. Ну, может, только одну ночь. Найти то место. Поискать изумруды. И все. В конце концов, если тихо стоять на месте, ничего ведь не происходит, правда?

До вечера они бродили по развалинам в поисках Леонида и изумрудов. Энергетика днем здесь и правда была хорошая. Хотелось петь и смеяться, что они и делали. Чет всегда наслаждался Настиным голосом. Дина же петь не умела, зато хорошо шутила. Горный воздух пьянил. Изумруды не находились, но это никого не расстраивало. Вечернее солнце ласкало теплым светом, золотило кожу девчонок, светилось в волосах, превращая их в настоящих красавиц. Они даже стали похожи на тех красоток из его сна. И когда под землей что-то шумело, они уже не пугались, а лишь замирали на время, чтобы через минуту вновьпродолжить свой путь. Сколько они сделали кругов вокруг лагеря, ничего, впрочем, не найдя?

Когда ярко-алый шар солнца ушел за гору, они вернулись в лагерь. И тут же почувствовали себя дико голодными. Занятно, а ведь за все это время они ни разу не подумали о еде и не почувствовали жажды.

У них еще оставалась тушенка, и сырокопченая колбаса, и вяленое мясо. И даже пара бутылочек вина. И шоколадка. Мир сегодня был так прекрасен. Завтра они вернутся в цивилизацию и пополнят запасы, так почему бы сегодня не устроить пир?

Через час или два они лежали на земле, глядя в звездное небо. Откуда-то издалека доносилась песня. Странная песня. Красивая, но иногда похожая на вой.

— Это Булыжечник поет, — сказала Настя, и они согласились. Должно быть, это Булыжечник поймал Леонида, и теперь поет.

Звезды были прекрасны. А луну укрывали разноцветные облака.

Когда же они, наконец, оторвались от неба, то обнаружили, что у их догорающего костра кто-то сидит.

Чет увидел его первым.

— Ээ, — только и смог сказать он.

— Вечер добрый, — миролюбиво сказал незваный гость. — Можно, я немного поем? Я много лет не ел еды.

Дина оглянулась и чуть не вскрикнула, подавив звук в зародыше, увидев ночного гостя. Настя уже тоже увидела его. Она молчала, а глаза ее были круглыми. Гость выглядел так, что Чет сам едва сдерживал себя. Леонид ЭТО имел ввиду, когда говорил, что жители Города теперь вывернуты наизнанку?

Его затошнило. Дурно сделанный деревенский маркетинг. Чет, конечно не маркетолог, но о чем они думают?

— Угощайтесь, — сказал Чет, взяв ответственность за переговоры на себя. — А хотите водки? — Чет всегда держал при себе немного водки, для налаживания контактов с местными.

Гость посмотрел на фляжку тяжелым взглядом. В глазах его загорелся и тут же погас огонек. — Нет, — глухо сказал он. — Я не должен. Нет, — и он, не отрывая взгляд от фляжки, схватил миску с кашей и вскочил.

Если не задирать голову, то получается, что смотришь ему прямо чуть ниже ремня. И, кстати, большое спасибо, что на нем были хотя бы штаны и огромные рабочие ботинки, скрывающие, то, что сверху, где он не удосужился надеть рубаху, было отлично видно.

Чет, во избежание, положил фляжку на землю и чуть-чуть отошел. Настя и Дина уже давно незаметно перебрались к краю поляны, готовые в любой момент бежать со всех ног.

— Слушайте. Мы не подписывались на это. Посмотреть Забытый Город и все. Все эти штуки совершенно излишни. Хоть и сделаны весьма убедительно. Мы же не дети. И да, мы не собираемся за это платить, — спокойно и очень отчетливо сказал Чет.

Рудокоп продолжал стоять. Он не выглядел, как человек, способный понимать слова. Он вообще как человек не выглядел. У Чета в голове застряла мысль — что он сделает с кашей? Сьест? Или запустит в его, Чета, голову? Или съест кашу и запустит миской? Дальше, к более ужасным вариантам, свои мысли Чет изо всех сил старался не пускать.

— Кушайте, — решил помочь принять решение монстру он. — Вкусно.

— А меня зацепило, — сказала подошедшая и с некоторым даже удовольствием глазеющая на торс Рудокопа Дина. — Вы прекрасны! В том смысле, что зрелище отвратительное, но сделано с потрясающим реализмом.

Рудокоп молчал и прижимал к себе миску с кашей.

Настенок тоже молчала, потому что забилась в палатку и делала вид, что ее здесь нет.

Рудокоп схватил колбасу.

— Нет, — глухо еще раз сказал гость. Прижав к себе миску с кашей и вцепившись зубами в колбасу, он схватил еще и получерствый батон хлеба, и поспешно отбежал в сторону. Теперь он смотрел на них из темноты. Чет нащупал в кармане нож. Впрочем, он, конечно, не поможет.

— Спасибо, — сказал, сквозь чавканье, гость из темноты. — Я должен.

И, кажется, исчез. Они еще долго стояли молча, пока не убедились, что они снова одни.

— Леонид ЭТО имел в виду, когда говорил, что Город и горожане вывернуты наизнанку? — дрожащим шепотом повторила мысленный вопрос Чета Дина.

— Только Красный Рудокоп, — ответила выползшая из палатки Настя.

— Мы пойдем в Город независимо от того, сколько ещё силиконовых чудищ сюда явятся, — бодро заявила Дина. — Это и есть Красный рудокоп? Мы подружились с Красным рудокопом? Спасибо колбасе?

— Все не так просто, — сказала Настя. — Завтра он все забудет. Или будет помнить все по-другому. Будет считать, что мы отняли у него колбасу. Или что мы и есть колбаса. Или … я даже не знаю.

— Откуда ты все это знаешь? — подозрительно уставилась на нее Дина.

— Вообще-то, Леня рассказывал всем. Просто я одна, как всегда, слушаю экскурсоводов, — сказала Настя. И так вполне могло быть.

— А то, что он сказал, что «должен»? Это хорошо? — поинтересовался Чет. — Он нам должен?

— Вроде бы да. Но только сегодня. Завтра он забудет, что «должен». И это еще в лучшем случае. В худшем, он может забыть, что именно «должен». Он может подумать, что «должен» убить нас. Или что угодно еще.

— У нас остался еще один батон колбасы, — сказал Чет.

Но смеяться им уже расхотелось. Розыгрыш выглядел слишком уж убедительно. И вовсе не все любят смотреть фильмы ужасов.

— Возьмем колбасу сейчас с собой, — сказала Дина.

— С СОБОЙ? Я не пойду туда, куда ушел… этот. — Настя, из-за пережитого страха, была настроена не менее решительно, чем Дина.