– Сегодня по-французски не разговариваешь? – внезапно спросила она с набитым ртом.
– Нет вроде… – Я не сразу поняла, о чем она. – А! Ты про вчерашнее… боюсь, на том мое неожиданное знание языка и исчерпывается.
– Нетипично для тебя – нет чтоб запомнить что-нибудь слащавое вроде «Je t`aime» и шептать ночами возлюбленному…
– Да ну тебя. Он, кстати, у меня сегодня опять ночует.
– Этак он переедет к тебе скоро.
– Да, мама тоже сказала… нет, пока мы не съезжаемся. И не женимся.
– А вдруг придется?
– В смысле?
– Ты не думаешь, что забеременела?
Я чуть не опрокинула кружку с остатками чая.
– С чего ты это решила?!
– Да просто спросила.
– Это из-за отсутствия у меня аппетита, да? Ну, немножко подташнивает меня, когда на еду смотрю, и что? Не обязательно же это значит… А, вот что имела в виду одногруппница!..
– Успокойся, что ты завелась-то. У твоего недомогания может быть куча причин, но и эту совсем отбрасывать нельзя.
– Хватит!
– Ого, какая ты бешеная. Даже чай, похоже, не спас. Тебе бы к невропатологу сходить.
– Сама туда иди.
– О`кей. – Инна подняла руки в знак того, что сдается. – Нельзя же спорить с женщиной в твоем положении.
– Прекрати уже! – взвилась я.
– Все, не буду больше. Дочитываю главу – и мы идем на улицу. Тебе надо проветриться, да и мне не помешает.
Прогулка тоже не помогла. К вечеру мне стало совсем неспокойно. За ужином мне удалось съесть одну котлету без гарнира, а ощущение было такое, будто я проглотила по меньшей мере целую индейку, да еще запила ее парой бутылок шампанского.
– Ты не заболела? – спросила мама и потрогала мой лоб. – Температуры вроде нет…
– Все нормально, – мрачно отозвалась я.
При первой возможности я выскочила из-за стола и скрылась в своей комнате. Попыталась заняться вязанием – я не так уж хорошо владела спицами, вязала простейшие шарфы и салфетки, но сам процесс меня всегда умиротворял. Всегда, – но не сегодня. Надо мной будто сгустилось тревожное облако. Мысли червями роились в голове, забиваясь в каждый уголок сознания, но разбегались, стоило мне попытаться поймать хотя бы одну из них.
«Что меня на самом деле беспокоит? – спросила я себя, механически разматывая клубок пряжи. – То, что сказала Инна? Да, это было бы некстати сейчас, но ведь напряглась-то я раньше. Ночной кошмар? Тоже нет? А что? Может, я и правда заболела?»
– Глупости. Ты здорова, – уверял меня Артем несколько часов спустя (я ждала его около девяти, но он появился только к одиннадцати).
– А что тогда со мной происходит? – тускло отозвалась я.
Мы лежали рядом в темноте, но о том, чтобы даже прикоснуться к нему, я сегодня и думать не хотела. Впрочем, то, что он все-таки со мной, немного согревало.
– Не знаю, может, тебе любви не хватает…
Он игриво подвинулся ко мне, и я ощутила легкое разочарование – думала, он чувствует, что сейчас не самое время. Наверное, не зря говорят, что парням желание иногда затмевает голос сердца и разума.
– Ты приехал ради этого, да? – раздраженно произнесла я.
– Что? – удивился он. – С чего вдруг?..
– А ты как думаешь? Появился к ночи – пропустил ужин, дождался, пока уснут родители… сразу на десерт пришел.
– Карин…
– Может, ты и жениться на мне хочешь, только чтобы было на кого быт перекинуть и с кем спать?
– Карина! Я же вроде бы говорил, что готовился к семинару…
– Мог бы и у меня приготовиться.
– Но я не хотел, приехав к тебе, уделять внимание какому-то семинару.
– Вот. Это и требовалось доказать. Ты приехал ради…
– Да что, что на тебя нашло?! – Артем впервые повысил на меня голос, и от растерянности я неожиданно залилась слезами – как баба, сама таких ненавижу.
– Не смей на меня кричать! – прорыдала я. – Может, я ребенка от тебя жду, а ты…
– Ты… – Его голос резко изменился, но не скажу, что стал радостным – скорее озадаченным. – Ты беременна?
– Не знаю! Наверное, нет! Но мало ли! А ты… ты даже… не будешь счастлив!
– Все, все. – Артем прижал меня к себе и стал нежно гладить по голове.
– Малыш, успокойся. Все в порядке.
– А если?.. – всхлипнула я.
– Если вдруг что… тогда и поговорим.
– Ты так выражаешься, как будто это недоразумение.
– Ведь сейчас мы не планируем детей, так?
– Сейчас нет…
– Ну вот. Все произойдет тогда, когда мы будем готовы. Обещаю. Я люблю тебя. – Он как-то очень уютно поцеловал меня в макушку. – Тебе надо выспаться.
– Да уж. Может, хотя бы это поможет, – вздохнула я, вытирая слезы. – Не очень радостная получилась альтернатива романтическим выходным.
– Наверстаем. К тому же мы ведь вместе, а это главное.
Засыпала я с улыбкой и ощущением, что после такого долгого мучительного дня хэппи-энд вполне заслужен. Знала бы я, что будет дальше…
20 сентября 2013 г., город N.
Теперь я видела все еще отчетливее. Если прошлой ночью зловещая «камера» сфокусировалась на лице Этьена, то в этот раз мне дали рассмотреть искалеченное тело во всех деталях. Бедняге раздробило грудную клетку – то ли копытом лошади, то ли уже колесом экипажа. Мало того, что меня раздирало изнутри от горя, будто я потеряла близкого человека, так еще зрелище это было кровавым и настолько отвратительным, что накатывала тошнота.
Я успела добежать до ванной и склониться над раковиной, прежде чем осознала, что уже не сплю и меня на самом деле тошнит. Открыв холодную воду и ополоснув ей лицо, я стояла, прислонившись к стиральной машинке, и ждала, что станет легче – как бывает при отравлении, после того как тебя вывернет наизнанку. Но напрасно – голова кружилась все сильнее, ноги подгибались, хотелось немедленно лечь.
Стоило сделать шаг, в глазах потемнело, и я, наверное, упала бы, если бы меня не подхватил Артем.
Он отнес меня в комнату, уложил, накрыл одеялом, прилег рядом. И все – молча.
– Вот это пробуждение, – выдавила я из себя, отдышавшись.
Артем все не отзывался. Я с трудом повернула голову и встретила каменно-непроницаемый взгляд.
– Это правда, да? Ты беременна.
– О господи. Просто сон…
– Опять сон? Перестань.
– Ты мне не веришь?
– Верю, но сон тут ни при чем… наверное, нам действительно следовало быть предусмотрительнее.
– Погоди…
Мне уже немного полегчало, и я собиралась объяснить Артему, что все из-за Этьена, но вовремя спохватилась – услышав это имя еще раз, он бы либо расхохотался, либо покрутил пальцем у виска. Или, может, стал бы подозревать, что я действительно изменяю ему с неким Этьеном (от которого, очевидно, и жду ребенка) и у меня не хватает ни ума, ни хитрости это скрывать.
– Думаю, я просто отравилась, – сказала я вместо этого.
– Ты почти ничего не ела.
– Значит, меня тошнит… м-м… от голода.
– Тошнота по утрам – верный признак.
Не терпящий возражения тон Артема почему-то взбесил меня:
– Знаешь, есть еще куча «верных признаков», просто все парни почему-то запомнили один и этим бравируют! А, нет, еще один: что же ты не спрашиваешь, не тянет ли меня на солененькое?!
– Не нервничай, солнышко, ну не надо. – Судя по тому, как покровительственно и осторожно он обнял меня – будто я была стеклянной, – Артем был убежден, что я все-таки беременна.
«Интересно, а если правда, что он будет делать? – мелькнуло у меня в голове. – Он так отреагировал сначала… это выражение лица… испугался? Ну, неудивительно – такая ответственность… только в американских сериалах подобные новости вызывают восторг и слезы радости, а потом вся семья устраивает шумный праздник и пускает в потолок воздушные шарики. В жизни несколько иначе».
Мыслила я рационально, но легче от этого не становилось. Хотелось просто зарыться головой в песок, как страус – или под одеяло, проспать несколько дней и, проснувшись, обнаружить, что все неприятное осталось позади.
– Как ты? – спросил Артем – мне показалось, его голос прозвучал так, точно мы стояли у гроба.