– Что за мода такая сегодня – не поздравлять меня с днем рождения?!

– А, ты что, еще пожеланий и подарков ждала? Ну вот, возьми…

– Не может быть! Те самые духи!

– Они.

– Жутко дорогие!

– Бог с тобой, купила на рынке за семьдесят рублей.

– Даже не знаю, что сказать…

На самом деле духи стоили больше пяти тысяч и заставляли меня вздыхать у витрины парфюмерного бутика уже пару лет. У меня даже слезы на глаза навернулись.

– Инн, ты лучше всех…

– Я в курсе. Разнюнилась тут, давай уже убирать, – отозвалась крутая в мире подруга. Мы дружили с детсада, и я уже тогда успела привыкнуть к ее грубоватой манере общения.

Довольно быстро справившись с уборкой, мы уже начали нарезать салаты, когда пришла мама. Втроем мы моментально справились и с мясом по-французски, пиццей и десертом – за полчаса до прихода гостей почти все было готово, только пирог допекался в духовке. Мы накрыли на стол, я переоделась, освежила макияж, а потом мы слушали «Русское радио» и наперебой вспоминали исполнителей.

– Говорю вам, это Киркоров. Я его гнусавый голос из тысячи узнаю, – скривившись, громко заявляла Инна.

– Какой он гнусавый? Жесткий такой голос, как у Лепса, – возражала я.

– По-моему, вообще Губин, – неуверенно подключилась мама.

– Да нет, он уже давно не в моде, – отмахнулась я, – а песня новая. Давайте в интернете посмотрим.

– Не-е, так неинтересно! – всполошилась Инна.

Наш спор прервал вернувшийся с работы папа:

– Вы что, Стаса Михайлова не узнали? Ну вы даете.

– Черт! – почти в унисон воскликнули мы.

– М-м, кажется, что-то вкусненькое, – учуял папа запах пирога.

– А ты как думал! – отозвалась я. – Мы старались.

– Надеюсь, нас сегодня будет не слишком много и мне достанется хоть кусочек этого кулинарного шедевра?

– Нет, Петр Алексеевич, мы с Артемом собираемся сожрать все, – сообщила Инна, развязывая фартук.

– Так из гостей – только вы с Артемом? Ну, вы, считай, и не гости, а члены семьи.

– Я-то да, а вот с ним не бегите вперед паровоза – может, нашей Карине светит принц.

– Мой любимый лучше всех принцев вместе взятых, ясно? А вот и он.

В дверь позвонили, и я ринулась в прихожую. Вернулась уже со слегка размазанной помадой, над чем не преминула посмеяться Инна:

– Беру свои слова назад: поженитесь уже скорее, а то я обзавидуюсь.

– А когда поженимся, перестанешь завидовать? – усмехнулся Артем, пожимая руку моему папе.

– Да ну, женатикам завидовать нет смысла, они все скучные.

– «Женатикам»? Про Бриджит Джонс поначиталась? – фыркнула я.

– Я такой ширпотреб не читаю, – понарошку оскорбилась Инна. – В отличие от некоторых!

Мы с ней всю жизнь только и делали, что подкалывали друг друга и ссорились, но всегда понарошку. Однако продолжаться это могло бесконечно, так что мама поспешила вмешаться:

– Дорогие мои, раз все в сборе, давайте уже к столу.

Первый тост произнесли родители. После традиционных пожеланий счастья, удачи и любви мне совершенно неожиданно вручили айфон последней модели. Мечты сбываются!

– Не знали, что еще подарить – у тебя все есть, – добавила мама, наблюдая, как я с восторженным видом распечатываю дорогущий подарок.

– Без шуток, Карин, у тебя есть все. – С этого минут через десять начала свой тост Инна (к тому времени я слегка успокоилась и наконец выпустила новенький гаджет из рук). – Но в жизни должно постоянно происходить что-то новое. Я спрошу: чего ты еще хочешь, Карин?

– Попутешествовать, – без тени сомнения сообщила я. – Можно и по России, конечно, но в первую очередь я имею в виду заграницу. К девятна… уже двадцати годам ни разу не побывать за пределами своей страны – это нонсенс! Идеально было бы отправиться с Артемом в Париж…

– Город влюбленных! Ну, кто бы сомневался, подруга, банальнее не бывает. Еще скажи, что ты мечтаешь, чтобы он протянул тебе кольцо с бриллиантом прямо на Эйфелевой башне! Сейчас разревусь от умиления.

– Иди ты! Я правда хочу именно туда – есть ощущение, что это мой город.

– Разочарую – у всех сентиментальных девчонок такое ощущение. В Париже грязно.

– Не верю! Я даже французский выучила б немного ради такого дела!

– Бедняжка, придется начинать даже не с нуля, а с самого плинтуса. Ты и в русском-то ошибки делаешь иногда!

– Я понимаю, тебе неприятно, что ты с детства изучала французский, а в Париж отправлюсь я, но уж постарайся как-то справиться со своими чувствами! А то, что я пока не могу сказать ничего по-французски, не значит, что я не выучу несколько фраз при желании! Например…

Бывает, в голове внезапно выплывает отрывок из песни или стихотворения, которые ты, казалось, давно забыл и нарочно ни за что не смог бы вспомнить. Именно так из глубины моего сознания выпрыгнула где-то услышанная фраза.

Я произнесла ее уверенно и непринужденно, да еще, кажется, с нужным акцентом – сама удивилась.

– Чего-о? – переспросила Инна ошеломленно. – Ты знаешь, что это значит?

– Понятия не имею. Это вообще французский? – беспечно отозвалась я.

– Ты где такое услышала?

– Понятия не имею, – повторила я. – А как переводится?..

– Не знаю.

– Как это? Ты ж полиглот!

– Ты абракадабру какую-то произнесла.

– Я бы с радостью помогла, но знаю только немецкий, – вклинилась мама.

– А я – английский, – напомнил папа.

– И я, – присоединился Артем. – А все-таки, что она сказала, Инна? Ты, кажется, аж вздрогнула. Это было что-то неприличное, признавайся? Карина втайне смотрит французское порно? Я должен знать!

– Глупости! – возмутилась я.

– Все, все, проехали! Я произношу тост за исполнение желаний именинницы! – не терпящим возражения голосом напомнила Инна. – Ну, собственно, уже произнесла…

Застолье закончилось около половины одиннадцатого. Мы убрали со стола, перемыли посуду. Инна уехала на такси, родители, зевая, отправились к себе в спальню.

Была прекрасная беззвездная ночь. На улице стало уже прохладно, а батареи дома пока оставались ледяными – обычно этот короткий период я считала самым неуютным в году. Но сегодня я мерзнуть не собиралась.

Комната была окутана мягким светом бра. Позади – замечательный день. Впереди – шикарная ночь. С трудом вытерпев, пока мы останемся одни, я бросилась к любимому. Мы рухнули на кровать и, не прекращая целоваться, принялись расстегивать пуговицы и молнии на одежде друг друга.

– Белье тебе очень идет, – прошептал Артем.

– Но пока ему придется полежать в стороне.

Следующие несколько минут мы не отвлекались на разговоры – если не считать горячечных «о, да», «еще» и прочей эротической классики. Может, было что-то помимо этого – в такие моменты я иногда несу бессвязную любовную чушь (как это назвала бы Инна). Признания, пылкие комплименты и все такое. Просто перестаю фильтровать то, что говорю. Артем всегда обожал эту мою несдержанность, но… на сей раз радости на его лице явно не было.

– Кто такой Этьен? – едва выпустив меня из объятий, напряженно спросил он.

– М-м, парень, которого задавил экипаж в моем сне, – честно ответила я. – А я о нем разве рассказывала?

– Да, если так можно выразиться. Только что.

– А?

– Ты выкрикнула его имя.

– Серьезно?! Не могу поверить.

– Я тоже.

– Эй, ты что? Думаешь, я тебе изменяю с иностранцем?!

– Ну… в такой момент чье попало имя в голове, согласись, не всплывает.

– Да ты с ума сошел. Его не существует. Это всего лишь персонаж из сегодняшнего сна. Не понимаю, почему он мне вообще на ум пришел.

– Тебе что только не приходит. Вспомнить хотя бы ту фразу за столом…

– На французском? Интересно, где я ее слышала.

– Мне тоже интересно. В каком-то детективе, может. Или в драме. Ухитрилась еще запомнить.

– Почему в детективе или драме? – заинтересовалась я, немного расслабившись (странный разговор об Этьене меня раздосадовал и озадачил). – Может, в комедии.