– Что за мода такая сегодня – не поздравлять меня с днем рождения?!
– А, ты что, еще пожеланий и подарков ждала? Ну вот, возьми…
– Не может быть! Те самые духи!
– Они.
– Жутко дорогие!
– Бог с тобой, купила на рынке за семьдесят рублей.
– Даже не знаю, что сказать…
На самом деле духи стоили больше пяти тысяч и заставляли меня вздыхать у витрины парфюмерного бутика уже пару лет. У меня даже слезы на глаза навернулись.
– Инн, ты лучше всех…
– Я в курсе. Разнюнилась тут, давай уже убирать, – отозвалась крутая в мире подруга. Мы дружили с детсада, и я уже тогда успела привыкнуть к ее грубоватой манере общения.
Довольно быстро справившись с уборкой, мы уже начали нарезать салаты, когда пришла мама. Втроем мы моментально справились и с мясом по-французски, пиццей и десертом – за полчаса до прихода гостей почти все было готово, только пирог допекался в духовке. Мы накрыли на стол, я переоделась, освежила макияж, а потом мы слушали «Русское радио» и наперебой вспоминали исполнителей.
– Говорю вам, это Киркоров. Я его гнусавый голос из тысячи узнаю, – скривившись, громко заявляла Инна.
– Какой он гнусавый? Жесткий такой голос, как у Лепса, – возражала я.
– По-моему, вообще Губин, – неуверенно подключилась мама.
– Да нет, он уже давно не в моде, – отмахнулась я, – а песня новая. Давайте в интернете посмотрим.
– Не-е, так неинтересно! – всполошилась Инна.
Наш спор прервал вернувшийся с работы папа:
– Вы что, Стаса Михайлова не узнали? Ну вы даете.
– Черт! – почти в унисон воскликнули мы.
– М-м, кажется, что-то вкусненькое, – учуял папа запах пирога.
– А ты как думал! – отозвалась я. – Мы старались.
– Надеюсь, нас сегодня будет не слишком много и мне достанется хоть кусочек этого кулинарного шедевра?
– Нет, Петр Алексеевич, мы с Артемом собираемся сожрать все, – сообщила Инна, развязывая фартук.
– Так из гостей – только вы с Артемом? Ну, вы, считай, и не гости, а члены семьи.
– Я-то да, а вот с ним не бегите вперед паровоза – может, нашей Карине светит принц.
– Мой любимый лучше всех принцев вместе взятых, ясно? А вот и он.
В дверь позвонили, и я ринулась в прихожую. Вернулась уже со слегка размазанной помадой, над чем не преминула посмеяться Инна:
– Беру свои слова назад: поженитесь уже скорее, а то я обзавидуюсь.
– А когда поженимся, перестанешь завидовать? – усмехнулся Артем, пожимая руку моему папе.
– Да ну, женатикам завидовать нет смысла, они все скучные.
– «Женатикам»? Про Бриджит Джонс поначиталась? – фыркнула я.
– Я такой ширпотреб не читаю, – понарошку оскорбилась Инна. – В отличие от некоторых!
Мы с ней всю жизнь только и делали, что подкалывали друг друга и ссорились, но всегда понарошку. Однако продолжаться это могло бесконечно, так что мама поспешила вмешаться:
– Дорогие мои, раз все в сборе, давайте уже к столу.
Первый тост произнесли родители. После традиционных пожеланий счастья, удачи и любви мне совершенно неожиданно вручили айфон последней модели. Мечты сбываются!
– Не знали, что еще подарить – у тебя все есть, – добавила мама, наблюдая, как я с восторженным видом распечатываю дорогущий подарок.
– Без шуток, Карин, у тебя есть все. – С этого минут через десять начала свой тост Инна (к тому времени я слегка успокоилась и наконец выпустила новенький гаджет из рук). – Но в жизни должно постоянно происходить что-то новое. Я спрошу: чего ты еще хочешь, Карин?
– Попутешествовать, – без тени сомнения сообщила я. – Можно и по России, конечно, но в первую очередь я имею в виду заграницу. К девятна… уже двадцати годам ни разу не побывать за пределами своей страны – это нонсенс! Идеально было бы отправиться с Артемом в Париж…
– Город влюбленных! Ну, кто бы сомневался, подруга, банальнее не бывает. Еще скажи, что ты мечтаешь, чтобы он протянул тебе кольцо с бриллиантом прямо на Эйфелевой башне! Сейчас разревусь от умиления.
– Иди ты! Я правда хочу именно туда – есть ощущение, что это мой город.
– Разочарую – у всех сентиментальных девчонок такое ощущение. В Париже грязно.
– Не верю! Я даже французский выучила б немного ради такого дела!
– Бедняжка, придется начинать даже не с нуля, а с самого плинтуса. Ты и в русском-то ошибки делаешь иногда!
– Я понимаю, тебе неприятно, что ты с детства изучала французский, а в Париж отправлюсь я, но уж постарайся как-то справиться со своими чувствами! А то, что я пока не могу сказать ничего по-французски, не значит, что я не выучу несколько фраз при желании! Например…
Бывает, в голове внезапно выплывает отрывок из песни или стихотворения, которые ты, казалось, давно забыл и нарочно ни за что не смог бы вспомнить. Именно так из глубины моего сознания выпрыгнула где-то услышанная фраза.
Я произнесла ее уверенно и непринужденно, да еще, кажется, с нужным акцентом – сама удивилась.
– Чего-о? – переспросила Инна ошеломленно. – Ты знаешь, что это значит?
– Понятия не имею. Это вообще французский? – беспечно отозвалась я.
– Ты где такое услышала?
– Понятия не имею, – повторила я. – А как переводится?..
– Не знаю.
– Как это? Ты ж полиглот!
– Ты абракадабру какую-то произнесла.
– Я бы с радостью помогла, но знаю только немецкий, – вклинилась мама.
– А я – английский, – напомнил папа.
– И я, – присоединился Артем. – А все-таки, что она сказала, Инна? Ты, кажется, аж вздрогнула. Это было что-то неприличное, признавайся? Карина втайне смотрит французское порно? Я должен знать!
– Глупости! – возмутилась я.
– Все, все, проехали! Я произношу тост за исполнение желаний именинницы! – не терпящим возражения голосом напомнила Инна. – Ну, собственно, уже произнесла…
Застолье закончилось около половины одиннадцатого. Мы убрали со стола, перемыли посуду. Инна уехала на такси, родители, зевая, отправились к себе в спальню.
Была прекрасная беззвездная ночь. На улице стало уже прохладно, а батареи дома пока оставались ледяными – обычно этот короткий период я считала самым неуютным в году. Но сегодня я мерзнуть не собиралась.
Комната была окутана мягким светом бра. Позади – замечательный день. Впереди – шикарная ночь. С трудом вытерпев, пока мы останемся одни, я бросилась к любимому. Мы рухнули на кровать и, не прекращая целоваться, принялись расстегивать пуговицы и молнии на одежде друг друга.
– Белье тебе очень идет, – прошептал Артем.
– Но пока ему придется полежать в стороне.
Следующие несколько минут мы не отвлекались на разговоры – если не считать горячечных «о, да», «еще» и прочей эротической классики. Может, было что-то помимо этого – в такие моменты я иногда несу бессвязную любовную чушь (как это назвала бы Инна). Признания, пылкие комплименты и все такое. Просто перестаю фильтровать то, что говорю. Артем всегда обожал эту мою несдержанность, но… на сей раз радости на его лице явно не было.
– Кто такой Этьен? – едва выпустив меня из объятий, напряженно спросил он.
– М-м, парень, которого задавил экипаж в моем сне, – честно ответила я. – А я о нем разве рассказывала?
– Да, если так можно выразиться. Только что.
– А?
– Ты выкрикнула его имя.
– Серьезно?! Не могу поверить.
– Я тоже.
– Эй, ты что? Думаешь, я тебе изменяю с иностранцем?!
– Ну… в такой момент чье попало имя в голове, согласись, не всплывает.
– Да ты с ума сошел. Его не существует. Это всего лишь персонаж из сегодняшнего сна. Не понимаю, почему он мне вообще на ум пришел.
– Тебе что только не приходит. Вспомнить хотя бы ту фразу за столом…
– На французском? Интересно, где я ее слышала.
– Мне тоже интересно. В каком-то детективе, может. Или в драме. Ухитрилась еще запомнить.
– Почему в детективе или драме? – заинтересовалась я, немного расслабившись (странный разговор об Этьене меня раздосадовал и озадачил). – Может, в комедии.