— Курт бы хотел, чтобы мы это сделали, — сказал Гурни. Он ухмыльнулся и повернулся к двери. — Если нас поймают, нас отдадут под военный трибунал. Но мы пара старых лисиц, которых сложно поймать! Пошли.

Маршалу Гурни и специальному агенту Джоан Рэндалл не было задано никаких вопросов. Патрульные просто расчистили им путь, и через час маленький флайер Гурни уже летел к Луне.

Они почти не разговаривали. Джоан смотрела, как огромная тёмная громада Земли удаляется от них, а затем взглянула в передний иллюминатор на пункт назначения. Она подумала о том, сколько раз капитан Фьючер проделывал этот путь, направляясь домой.

Дом… дом Курта. И его место рождения. Странная колыбель для ребёнка — потрясающая, безжизненная Луна! И чужие глаза наблюдали за этим ребёнком, чужие руки служили ему.

Ребёнок от человеческих родителей — от земного учёного и его жены, которые отправились на Луну со своим коллегой для проведения секретных исследований. Со своим коллегой, тем, кто когда-то был доктором Саймоном Райтом, но стал Мозгом.

В Лунной лаборатории, которую они построили там, их наука создала робота Грэга и андроида Ото. Так что после трагической гибели его родителей именно Мозг, робот и андроид стали опекунами этого ребёнка!

Джоан снова, как и много раз до этого, представила, каково было Курту расти там, впервые увидеть Землю сквозь огромный гласситовый потолок лаборатории, впервые услышать речь из странных уст Грэга, Ото и Саймона Райта, играть в свои детские игры, бродить взад-вперёд по проложенным под кратером Тихо коридорам лаборатории с роботом, андроидом и живым мозгом в качестве товарищей по играм.

Она представила себе маленького рыжеволосого мальчика, смотрящего на мрачные лунные вершины и безжалостные скалистые равнины, и подумала, как ему, должно быть, иногда было одиноко. И в её глазах стояли слёзы, но не из-за мальчика, а из-за мужчины, которым он стал. Ибо одиночество было наследием Курта, оно наложило на него неуловимый отпечаток, который отличал его от других людей.

Вполне естественно, что, если бы ему пришлось умереть, Курт Ньютон тоже сделал бы это в одиночестве, вдали от других людей, путешествуя с тремя товарищами по новым звёздным континентам, находящимся далеко за рамками ограниченных человеческих познаний.

Поверхность Луны устремилась к ним, превратившись в мрачный чёрно-белый барельеф. Высокие вершины кратера Тихо рвали лишённое атмосферы небо, словно голодные клыки. Маленький летательный аппарат промчался над ними и опустился на пылающих килевых струях на дно кратера.

Джоан и Эзра молча надели скафандры и вышли из флайера на поверхность Луны.

Они бывали здесь раньше. Они знали дорогу. Они нашли потайной вход, и Эзра, не торопясь, осторожно, нажал на кнопки, открывавшие бронированную дверь. Тех, кто не знал комбинации, ждала быстрая и ужасная смерть. Люди Фьючера хорошо умели хранить свои секреты.

Часть лунной скалы скользнула в сторону, открывая тёмную лестницу. Они вошли, и скала снова сомкнулась над их головами.

Спустившись на некоторое расстояние, они попали в шлюзовую камеру. Её автоматическое управление сработало безотказно. Они подождали, пока циферблаты не показали, что шлюз заполнился воздухом. Затем они сняли скафандры и направились к внутренним дверям.

Впервые Джоан заколебалась.

— Я не думаю, что смогу, — прошептала она. — Войти туда, зная, что его там нет, что его больше никогда там не будет.

Его дом. Стол, за которым он работал, кровать, на которой он спал, всякие мелочи, которые он оставил навсегда.

Она, всхлипывая, прижалась к Эзре, а он гладил её своими большими руками.

— Ну же, — пробормотал он. — Курт бы не хотел, чтобы ты плакала.

Она глубоко вздохнула.

— Интересно! — сказала она, внезапно разозлившись на всю эту чудовищную жестокость судьбы, заставившую её полюбить такого человека. — Вряд ли ему есть дело до того, плачу я или нет?

Она откинула голову назад и прошла через внутренний шлюз. Эзра подошёл к ней вплотную.

На лестнице было тёмно. Они начали спускаться, осознавая, что звуки их шагов громко отдаются от скалистого свода, осознавая тишину, ощущая себя двумя незваными гостями в пустынном месте безжизненного мира.

Три ступеньки вниз. Четыре. Пять.

Джоан закричала. Крик эхом отразился от скалы, и Эзра тоже закричал — низкий, хриплый вопль.

Они были заключены в тюрьму, скованы, пойманы в ловушку. Из ниоткуда, из темноты и тишины, их схватило железной хваткой и поймало в ловушку.

Совершенно неожиданно вспыхнул свет.

Джоан повернула голову.

За её спиной возникла огромная тень, чудовищная нечеловеческая тень с металлическим лицом, невыразительным и странным. Сила металлических рук, прижимающих её к могучему металлическому телу, холодная, неуловимая сила, от которой не было спасения.

Эзра Гурни издал горлом странный звук.

Джоан перестала сопротивляться. Её тело обмякло, и перед глазами внезапно потемнело. Её губы произнесли слово, которое почти не было словом, настолько оно было полно слёз и радостной муки.

Каменные стены повторяли это слово снова и снова. Слово было именем, и каменные стены повторяли:

— Грэг! Грэг! Грэг!

Грэг. Робот Грэг, металлический гигант из команды Фьючера!

Джоан почувствовала, как её осторожно опустили на землю. Она услышала голоса, рокочущий металлический голос Грэга, который извиняющимся тоном проговорил:

— Джоан! Эзра! Я не знал, что это вы. Зазвонила сигнализация, но я не знал, кто пришёл.

Другой голос, вкрадчивый, шипящий, сердито произнёс:

— Ты, большой чугунный болван, ты напугал её до полусмерти! Осторожно, она сейчас упадёт в обморок!

Она так и сделала.

Свет, темнота, смятение. Смутное ощущение, что её куда-то несут. Затем она оказалась в каком-то водовороте клубящегося тумана.

Над ней парили какие-то фигуры. Они были ужасно расплывчатыми. Эзра. Металлическая громада Грэга. И ещё одно лицо, белокожее, необычайно худое и заострённое, смотревшее на неё блестящими глазами и произнёсшее её имя, и она ответила:

— Ото!

Туман снова сгустился. Но она отчаянно искала, чувствуя, как бешено колотится её собственное сердце, и ничего не могла разглядеть…

Перед ней предстала ещё одна фигура. Маленький квадратный прозрачный футляр парил на высоте человеческого роста над полом — вещь совершенно странная и в то же время знакомая. Искусственное «тело», в котором находился живой мозг Саймона Райта.

Саймон должен знать. Она должна спросить его. Но она не могла…

Где-то из другой вселенной голос звал её. Он не был похож ни на один другой голос.

— Джоан! Джоан! — говорил он, и её разум и сердце устремились к нему, борясь с туманом.

Кружащееся пятно света, ощущение, что всё её существо устремилось ввысь, и он был там, склонившись над ней, в его серых глазах была тревога, резкие черты его лица, которые она помнила, смягчились от нежности.

— Курт, — прошептала она. — Ты жив. Ты в безопасности.

Она заплакала. Он поцеловал её, и она, закрыв глаза, прильнула к нему.

Затем внезапно Джоан села, оттолкнув Курта Ньютона. Она пристально всмотрелась в него, в её глазах блестели слёзы и ярость.

— Почему ты не сказал нам? — закричала она. — Почему ты позволил нам думать, что ты мёртв? Неужели у тебя совсем нет сердца?

Она оглядела остальных, Грэга, Ото и Мозг. Фьючермены смущённо отвели глаза.

Даже Саймон, Мозг, который давным-давно жил в черепе человека, но теперь обитал в кубическом футляре, с сывороткой вместо крови и насосом для её перекачки вместо сердца — даже он беспокойно ёрзал на невидимых магнитных лучах, которые служили ему средством передвижения, и его глаза-линзы смотрели мимо неё.