Снова вспомнился последний разговор с Карацупой в Барад-Дуре. Грин уже отчаялся в чём-то его переубедить и потому просто высказал свою точку зрения, что в этом мире они пытаются построить плохую копию своего.

И вообще — сказал тогда Грин, - чем дальше, тем больше закрадывается мысль, что нас всех просто используют. А потом выбросят за ненадобностью. И хорошо, если вернут в наш мир. Но это вряд ли.

* * *

Они были в пути уже третий день. И третий день вокруг было одно и то же — пустынная степь, не степь, равнина, заросшая редкой жёсткой травой. Справа от дороги, неширокого ухабистого просёлка, блестела река. Тихо, пусто. Изредка только пролетит какая-то птица, или какая-нибудь мелкая зверушка прошмыгнёт в траве. Не смотря на то, что в запряжке были хорошие сытые лошади, крытые повозки двигались не спеша. Девичьи голоса, доносившиеся из фургонов, старательно выводили "Марш авиаторов". Иногда слышался недовольный и визливый мужской голос, призывающий то петь громче, то мелодичнее, то начинать петь заново, а то вообще заткнуться. Правда поющие девушки не обращали на эти крики ни малейшего внимания. Впереди невеликого обоза вышагивал невысокий человек в потёртых галифе, обвисшем сером пиджаке и яловых сапогах. В одной руке он держал черный кожаный портфель, а во второй белую кепку, которой он обмахивался на манер женского веера. Он и покрикивал на певиц. Агитбригада, собранная в посёлке при Комбинате, в которую включили и Настю с Раисой, направлялась в Бурые Земли.

Настю, как умевшую обращаться с лошадьми, тут же определили в возчики. Аккурат над её головой ветер трепал растянутый между двух шестов красный плакат. Сквозь пыль проглядывали слова: "Первая агитационная бригада имени товарища Гурфинкля".

Интересно, думала девушка, разглядывая уже успевший изрядно поднадоесть пейзаж, перед кем тут выступать?

Одинокий шлагбаум, перегородивший дорогу и стоящая рядом палатка, возникшие вдруг за поворотом, выглядели настолько неожиданно и даже дико, что Настя, правившая головной повозкой, поначалу глазам не поверила.

- Стой!!! Кто такие? Откуда? - караульный направил в их сторону винтовку с примкнутым трёхгранным штыком. Обоз остановился и из фургонов высыпали девушки и женщины в красных косынках. Происходящее вносило хоть какое-то разнообразие в их путешествие и оттого вызывало нешуточный интерес. Послышались смешки и шуточки.

- Кто тут у вас главный? Позовите ка его сюда! У меня к нему срочное дело! - обратился к караульному товарищ Перетятько. Он был далёк от военной службы и как разговаривать с военными понятия не имел. Практически уткнувшись грудью в штык, он гневно добавил, - И побыстрее, любезнейший!!!

Вышедший из палатки огромный тролль, исполняющий обязанности начальника караула, был настолько грозен с виду, что стоявшие у повозок девушки тут же исчезли. Только пологи повозок несколько раз хлопнули на ветру. Увидевший в первый раз горного тролля товарищ Перетятько разом потерял способность не только говорить, но и соображать и только смотрел снизу вверх, хлопая глазами. Наконец он смог выдавить из себя:

- Мы из агитбригады. - голос предательски дрогнул, - Вот наш мандат!

Тролль сделал пару шагов вперёд и протянул руку за бумагами. Человек трясущимися руками пытался расстегнуть портфель. Наконец, справившись с застёжкой, он сунул руку внутрь и из портфеля вывалилось целая гора бумажек. Ветер весело подхватил их и стал разносить вокруг. Тролль нахмурился. Он никогда в своей жизни не сталкивался ни с чем подобным и потому не знал, что дальше делать. А человек ползал по пыли, хватал то одну бумагу, то другую. Пот градом катился по его лицу. Наконец он нашёл мандат и, не вставая с колен, протянул его куда-то вверх.

- Вот!

Тролль аккуратно взял бумагу и уставился на неё. Читать он явно не умел. Поэтому просто передал мандат караульному. Тот перевернул бумагу, быстро прочитал и сказал:

- Мандат. Направляются в распоряжение Карацупы. Зачем здесь не написано.

Начальник караула посчитал инцидент исчерпанным и махнул рукой. Шлагбаум поднялся и повозки покатили дальше. А товарищ Перетятько всё ещё ползал в пыли, собирая рассыпавшиеся бумаги. Девушки вновь начали петь.

* * *

Он прочитал переданный ему мандат и в упор посмотрел на начальника агитбригады. В палатке стало тихо. Товарищ Перетятько набрал воздуха в грудь, чтобы начать снова говорить о том, что его подчинённым нужно срочно предоставить всё по списку и даже больше, но под взглядом Карацупы вдруг сипло пискнул и сдулся как воздушный шарик.

- Откуда вы взялись на мою голову? Агитаторы и пропагандисты... - капитан устало опустился на стул, - И охрану вам ещё обеспечить, так что ли?

Начальник агитбригады вытер кепкой выступивший на лбу пот и молча кивнул. Он даже представить себе не мог, что мандат, выданный в Лагпункте, совершенно не впечатлит этого хмурого командира огромного отряда, разместившегося на перекрёстке торговых путей, совсем недалеко от изгиба русла реки Андуин. Сюда пришлось добираться целую неделю по накатанной караванами дороге среди земель, которые казались когда-то давно выжженными дотла, до каменного основания. Вокруг были только песок и камни красноватого оттенка. В сумерках казалось, что земля вокруг пропитана кровью. Хотя может так и было когда-то в древние времена? Именно об этом шептались девушки в агитбригаде перед сном. Капитан, сидевший перед ним за столом, как будто родом из этих мест, настолько мрачным он был, подумалось начальнику агитбригады.

- Пронина сюда!!! - крикнул Карацупа в сторону выхода из палатки. Тут же раздались удаляющиеся шаги кого-то из постоянно находящегося при командире караула. И уже стоявшему перед ним, - Садись. Вот тебе бумага и карандаш. Пиши списочный состав своей бригады, надо вас на довольствие поставить, обеспечить мыльно-рыльным, выдать оружие...

- Н... Не надо оружие. - заикаясь сказал Претятько, - Они им пользоваться не умеют.

- Кто они? - не понял капитан.

- Девушки наши... Из агитбригады... - еле слышно произнёс совсем не знающий что делать Перетятько.

- Что? - закричал Карацупа, - Да что они там, совсем что ли уже???

Карацупа стремительно вышел из палатки и внимательно осмотрел повозки, возле которых стояли агитаторши в красных косынках. Они тут же замолчали и во все глаза уставились на начальство, а капитана от увиденного даже слегка затрясло. Махнув рукой он вернулся в палатку.

- Разрешите войти? - послышался голос Пронина.

- Разрешаю. - Карацупа слегка успокоился, - Глянь, кого нам в усиление прислали. На все мои рапорты о нехватке личного состава мне бабью команду прислали. Будут заниматься агитацией.

- Где агитацией? - непонимающе спросил Пронин, - Тут? В Бурых землях?

- Так точно. Так что вот тебе, друля, боевой приказ! - Карацупа встал по стойке смирно, одёрнув гимнастёрку назад, - Личный состав агитбригады поступает под твоё командование. Обеспечить довольствием. Провести инструктаж о поведении на подконтрольной нам территории. К вечеру завтрашнего дня у меня на столе должен быть план передвижения агитбригады по селениям, которые находятся на окраине Лихлесья. Для охраны агитаторш тебе в подчинение пойдёт третья рота.

- Это где тормознутые горные тролли, что ли? - недовольно спросил Пронин.

- Во-первых, не тролли, а олог-хайи. А во-вторых, это приказ!

- Так точно! Разрешите идти?

- Свободен!

На следующий день агитбригада имени товарища Гурфинкля отбыла из расположения отряда Карацупы. Поколебавшись и посоветовавшись с Мэйхуром, вернувшимся накануне из рейда, Карацупа, кроме олог-хайев дал в качестве прикрытия и сопровождения ещё и десяток орков. И, как оказалось, не ошибся.

* * *

- Докладывай. - сказал Карацупа Пронину, после того, как тот доложил о возвращении в ППД, то есть в пункт постоянной дисклокации агитбригады из десятидневного рейда.