Лучшего способа отомстить уже однажды преданным соратникам Грек и придумать не мог.

Рек Дагвард таких подробностей не знал. Но интуиция подсказывала ему, что Грек здесь с той же целью, что и они. Урсул явно нацелился на Великие Болота.

Глава 31

А хули ты Иглесиас⁈

Спавшего сном младенца Кевина Макнамару-младшего довольно бесцеремонно растолкал прапорщик Говенько. Не потрудившийся, впрочем, представиться.

— Ты кто? — спросонья спросил Кевин, глядя на незнакомого типа в военной форме с неизвестными ему знаками различия. Впрочем — для Макнамары все военные были на одно лицо и на одну форму. К тому же он не умел отличить погон от петлицы и шеврон от лычки. Словом — был сугубо штатским человеком при наличии военного отца.

— Конь в пальто! — несмешно пошутил прапор и добавил, — Вставай, трибунал проспишь!

— Как Вы сюда попали? — задал очередной дурацкий вопрос не совсем проснувшийся журналист. Вопрос остался без ответа. Наверное, его собеседник его просто не слышал, а если и слышал, то решил не отвечать. Вместо этого Кевина довольно невежливо потащили на выход. На выходе стоял часовой, поставленный главарём «детей подземелья», но сейчас он посмотрел на прапора, тащившего Кевина за рукав, абсолютно безразлично. А прапор вскоре свернул в какой-то совершенно тёмный коридор пещеры и дальше Кевина волокли уже в непроглядной пещерной темноте и тишине. Даже шагов прапорщика слышно не было. Своих шагов Кевин тоже не слышал, хотя пол был твёрдый, обычный каменный пещерный пол, но шагов он почему-то не слышал. Военный незнакомец продолжал тащить его вперёд, сквозь мрак. Наверное, он обладал совиным зрением, позволяющим видеть в такой непроглядной тьме, подумал Кевин, потому что сам он вскоре начал то и дело спотыкаться и натыкаться на различные камни и выступы стен, а потом и вовсе врезался башкой в низкий свод так, что искры из глаз посыпались, но светлее не стало. Провожатый (или конвоир?) был вынужден остановиться, что явно не доставило ему удовольствия — он спешил.

— Как же можно идти без света⁈ — возмутился Кевин, немного очухавшись.

— А нахрена тебе свет? — риторически спросил неведомый военный, — В заднем проходе ковырять⁈

Тут уже Кевину нечего было сказать, но, тем не менее, прапорщик включил налобный фонарик. Лучше от этого не стало, но Кевин почувствовал себя спокойнее, глядя на бледное пятно света, прыгавшее по стенам пещеры. Коридор расширился, и потолок ушёл ввысь на 3,5 метра, как пояснил провожатый Кевину.

— Куда мы идём? — спросил он своего провожатого. Тот опять не ответил. Воздух тем временем изменился. Стал более сырым, но не затхлым. Кевин не знал, сколько прошло времени. Незнакомец, продолжавший сохранять таинственное инкогнито, всё тащил его за руку, Кевин покорно переставлял ноги.

— Вы русский? — наобум спросил он, вспомнив акцент странного незнакомца.

— Могу быть и русским. — туманно ответил он. Это был первый ответ на его многочисленные дурацкие вопросы, но ясности это не прибавило.

— Послушайте! — в очередной раз воззвал к незнакомцу Кевин, — Я журналист! Куда вы меня тащите⁈ Что, в конце концов происходит!?! Прекратите это нетолерантное мракобесие! Что за насилие над личностью! Вы — солдафон! И где моя спутница, почему Вы не взяли и её тоже?

Этот темпераментный монолог не произвёл на нетолерантного солдафона никакого эффекта. Кевин вздохнул и решил заткнуться. Откуда-то впереди слышался ещё какой-то звук. Шорох, плеск, словно там, впереди, текла вода. Пахло мокрым камнем. И тут, как раз, таинственный инкогнито ненадолго остановился. Кевин разглядел возле стены какой-то железный ящик. Щёлкнул рубильник и подземный коридор осветился вереницей неярких лампочек.

— Почти пришли. — произнёс таинственный инкогнито, он же прапорщик Говенько.

— Куда? — спросил Кевин. Вместо ответа прапорщик показал рукой направо. Кевин послушно посмотрел и ахнул. Дорожка, по которой они пришли, была берегом подземного озера. Абсолютно прозрачная, неподвижная, как стекло, вода была необыкновенного бирюзового оттенка. И только в глубине грота с потолка капали капли, звонко ударяя по поверхности воды, остававшейся такой же гладкой и неподвижной.

— Что это? Где мы? — спросил Кевин.

— Красиво? — ответил незнакомец вопросом на вопрос. Кевин молча кивнул.

— Любуйся. — голос незнакомца слегка потеплел.

Повинуясь какому-то внезапно охватившему его чувству, Кевин подошёл к краю дорожки и остановился перед урезом воды. И в этот момент мощный пинок под задницу, придав необходимое ускорение, отправил его в воду. С громким плюхом Кевин Макнамара-младший полетел в озеро. Вода, оказавшаяся обжигающе-ледяной, сомкнулась над ним.

«А тем временем Эвиза…» — хотелось бы написать мне. Но оставим пока Эвизу. Эвиза о таинственном исчезновении-освобождении Кевина была, что называется, ни сном, ни духом. Поэтому — оставим пока Эвизу в покое.

— Зачем ты здесь? — спросил Эар Хоррлл сидящего напротив человека.

— Ты отлично знаешь. Я пришёл забрать то, что тебе не принадлежит.

Эар Хоррлл попытался было что-то возразить, но визитёр жестом оборвал его.

— Я уже жалею, что мы в своё время начали этот эксперимент. Элары оказались просто не готовы. Нет, сначала всё шло прекрасно, но потом! В том мире, где мне пришлось прожить какое-то время, есть такая поговорка — «Начали за здравие, а кончили за упокой!». Это про вас.

— Но у меня нет… — возразил Эар Хоррлл.

— Да знаю я. Камни рассеялись. Надо собрать их вместе. Кстати, за камешками охотишься не только ты.

— Знаю. Март Акдак…

— Твой Акдак — невезучий дурак. И союзники у него — прозорливые, но круглые идиоты. Грех так говорить, но общение с Младшими расами меня в последнее время раздражает. Кстати, ждёт твоего Акдака в ближайшем будущем крупное разочарование в жизни. Он что думал — отхватил кусок пожирнее — и можно почивать на лаврах и в ус не дуть? Власть — слишком хлопотное дело. А толковый зам — вовсе не значит — толковый начальник.

— Зачем ты мне это говоришь?

Таинственный гость поморщился.

— Я стал брюзгой. Да! Одного из твоих пленников я отпустил. Он для тебя не опасен — просто инициативный и безобидный дурак. А вот женщина пусть пока побудет при тебе. Так безопаснее.

— Для кого?

— Ты стал задавать слишком много вопросов, Хоррлл. Для всех. И для тебя тоже. Да. Вы нас сильно разочаровали.

Гость поднялся.

— А что мне… — начал было Эар Хоррлл, но гость досадливо махнул рукой:

— Как говорила одна моя знакомая, там, на Земле — «раз — сидеть, два — тихо!»

* * *

Утро, на которое назначен был выход группы, выдалось на редкость мерзопакостным. Густой как молоко, и липкий туман заволок всё вокруг, укрыл развалины города, напитал воздух сыростью, и в этом белом мареве пропало всё — и окружающий пейзаж, и звуки. На «Мимозе» остался только её экипаж, а точнее: Серый, На-Ла и Рек. Шим-Панга Анка в последний момент, волевым решением, включила в состав экспедиции, а вот Серому было велено «сидеть на попе ровно», как Рива выразилась.В итоге в группу вошли: Анка, Джинн, Шломо, Айвор, Шим-Панг, Рива и Дранг Ост с Ла Тифой.

Но едва группа растаяла в тумане, как с корабля исчез и его капитан — Рек Дагвард. Велев На-Ле быть на связи Рек, ничего никому не объяснив, исчез.

А у группы почти сразу же начались неприятности. Едва приблизились к Великим Болотам, как у флаеров разом вышла из строя вся система навигации. Это никого не удивило. В прошлый раз тоже было так. Болота — штука непредсказуемая и опасная. И погода ничуть не стала лучше. Туман, как будто, стал ещё гуще и непроницаемее. Лететь в нём без навигации было бы рискованно, и флаеры оставили в лесу, на бывшей военной базе. Дранг Ост сказал, что это «последний островок цивилизации» и вообще «конец географии».