Избавиться от тяжелого бремени вины выжившего было нелегким делом.

На ее лице отразились печаль и отчаяние, а шрамы на бледной коже были более заметными. Если это было спасением, которого хотела Джулианна, она должна сначала простить себя.

Искупление было исправлением зла.

Не нанося большего вреда. Особенно к самой себе.

Хотел бы я, чтобы она поняла это, но она была так упряма, пытаясь следовать своей версии искупления.

— Тебе часто снятся эти кошмары? — спросил я, хотя уже знал ответ. Пока Джулианна боролась с лихорадкой, а я оставался рядом с ней, каждую ночь ей снились кошмары, она билась и кричала.

Сначала я обвинил ее в болезни и подумал, что у нее галлюцинации из-за высокой температуры. Но потом я быстро понял, что кошмары, вероятно, преследовали ее каждую ночь, и не только потому, что она была больна.

— Чаще, чем должны, — ответила она срывающимся голосом. Джулианна сделала еще глоток виски и закашлялась. — Это отвратительно.

Я поставил свой пустой стакан на кофейный столик. 

— Что тебе снится в кошмарах?

— Авария, — выдохнула она. — Но она никогда не бывает одинаковой. Сцена постоянно меняется в моей голове, разные версии аварии, и я уже даже не знаю, какая из них настоящая.

Я моргнул, сбитый с толку. 

— Ты хочешь сказать, что не помнишь аварии?

Джулианна покачала головой. 

— Не совсем так, все детали размыты. Та ночь — буквально огромный пробел в моей памяти.

— Избирательная амнезия, — заключил я. Моя жена кивнула, выглядя более удрученной, чем когда-либо.

— Она преследует меня, Киллиан. — Ее рука сжала грудь, как будто это причиняло ей боль. — Я до сих пор слышу ее крики, запах крови и резкий запах смерти. Как будто это случилось только вчера.

Джулианна швырнула бутылку на стол и рванулась вперед, упав передо мной на колени. Почти в отчаянии она схватила меня за руку.

— Сделай мне больно, — умоляла она надтреснутым голосом.

Мое сердце колотилось о грудную клетку. 

— Что…

— Ты не понимаешь. — Слезы навернулись на ее серые глаза. — Мне нужна боль.

— Джулианна, — начал я, но она уже качал головой.

— Ты сказал, что я самоуничтожаюсь, и это правда, — прохрипела она, одинокая слеза скатилась по ее покрытой шрамами щеке. — Причина в том, что мне нужна боль. Это заземляет меня. Держит меня сосредоточенной. И поскольку я не хочу снова упасть в эту пустоту небытия… Я не хочу снова все испортить. Я хочу исправить это, исправить нас… но для этого мне нужно оставаться сосредоточенной.

Ее ногти впились в мою руку. 

— Я жажду боли, Киллиан. Скажи мне, что ты понимаешь. Скажи мне, что ты можешь дать мне то, что мне нужно.

Ее волосы были спутаны на голове, и она дрожала. Джулианна моргнула, ее дымчато-серые глаза снова поймали меня в ловушку. Ее полные губы были распухшими розовыми, как будто она только что жевала их. Она медленно облизала губы, и мой член дернулся. И это был отчаянный взгляд в ее глазах, который поразил меня – черт возьми – она была чертовски притягательной и слишком очаровательной для ее же блага.

— Ты ненавидишь меня, Киллиан? — спросила Джулианна, и я знал, к чему она клонит.

— Да, — прохрипел я.

— Хорошо. Тогда сделай мне больно. Пожалуйста.

Я потянул жену вперед, зажимая ее между ног.

 — Нам нужно стоп-слово, — спокойно посоветовал я. — В тот момент, когда ты произносишь стоп-слово, все останавливается.

— Торн, — быстро ответила она. — Торн — мое стоп-слово.

Я кивнул, расстегивая штаны. 

— Торн, это он.

Джулианна потянулась ко мне, положив ладонь на мою обнаженную грудь. Ее большой палец осторожно коснулся моего соска. Я схватил ее за запястье, отдернул руку и сжал достаточно, чтобы оставить следы, но не причинить ей боли. 

— Ты не можешь прикасаться ко мне, пока я не скажу.

Она ахнула, а затем дрожь пронзила ее тело. Джулианна смущенно кивнула.

Отпустив ее запястье, моя рука легла ей на затылок. Я быстро расплел ее пучок, прежде чем мои пальцы запутались в ее светлых волосах, обхватив их по всей длине кулаком. Раз, а затем два, мои костяшки пальцев впиваются в ее кожу головы. Я крепко сжал ее, оттягивая ее голову назад и обнажая ее шею. Она тихо застонала, и ее глаза потемнели от развратной потребности. Как у меня.

Прижав голову к ее шее, я вдохнул ее сладкий аромат. Клубника. 

— Как далеко ты зайдешь, чтобы доставить мне удовольствие, Джулианна?

— Все, что хочешь, — прошептала она.

Я усмехнулся ей в горло. Мои зубы царапнули чувствительную кожу там, в том месте, которое, как я знал, сделало ее влажной. Я почувствовал, как она сжала бедра. Я знал ее тело лучше, чем она.

Я лизнул ее шею, пробуя ее сладость. 

— Хорошая девочка. — Я слышал хриплый собственный голос. — Открой свой рот, большой и широкий для меня.

Это было чертовски приятное зрелище, она стояла передо мной на коленях, и когда она открыла рот, терпеливо ожидая, пока я накормлю ее своим членом, я чуть не кончил себе в штаны.

Я сбросил свои боксеры и освободил свою эрекцию от материала. Я ухватился за свою длину ладонью, а затем сжал затылок Джулианны. Ее рот оставался широко открытым, и я медленно толкнул свой член в ее теплое тепло. В тот момент, когда моя твердость была наполовину вложена в ее рот, я издал глубочайший стон.

Черт, это было так приятно.

Джулианна сглотнула, прижавшись к моей толстой фигуре, и, прежде чем я смог остановиться, мои бедра дернулись вперед, и я засунул остальную часть себя ей в горло.

Поначалу она задыхалась, и ее горло пыталось бороться с резким вторжением. Но я крепко держал ее затылок, прижимая ее к моему члену, пока ее губы не коснулись основания моей длины, и мои тяжелые яйца не ударили ее по подбородку. Она извивалась в моих руках, и я видел, как ее глаза блестели от слез, когда она пыталась дышать.

— Тссс. Возьми его, Джулианна, — пробормотала я в ответ на ее давящие, задыхающиеся звуки. — Не разочаровывай меня.

Ее красивые глаза расширились от моих слов, и она попыталась покачать головой, выглядя очень испуганной при мысли о том, что не угодит мне. 

— Нет? Ты же не хочешь меня разочаровать, верно?

Ее взгляд кричал ДА, когда слезы катились по ее раскрасневшимся щекам. Слюна тоже начала стекать по ее подбородку. Красивая.

Я застонал, и, если возможно, моя эрекция увеличилась еще больше в ее рту. Вид ее губ, широко раскрытых, чтобы захватить меня, и влажный звук ее горла, сглатывающего мою длину, были для меня почти невыносимы.

Сжав челюсти, я вышел из ее рта, а затем снова вошел внутрь. Она снова поперхнулась, но на этот раз не пыталась вывернуться. Слезы непрерывным потоком текли по ее щекам. Мне нравилось это зрелище, как бы варварски это ни звучало.

Я смотрел, как Джулианна дышала через нос, а затем ее щеки впали, когда она сосала меня. 

— Хорошая девочка. А теперь позволь мне трахнуть твой хорошенький ротик.

Я снова вытащил, но Джулианна держала рот открытым, приглашая, так покорно ожидая. Схватив меня по всей длине, я провел кончиком члена по ее трахающимся губам. Мое семя покрыло набухшую розовую пышность. Затем я медленно вошел обратно в ее рот, пока не почувствовал заднюю часть ее горла.

Мои бедра начали двигаться быстрее. Дергаясь изо рта, вытягивая и засовывая обратно внутрь. Я был большим, я знал это. У Джулианны был маленький красивый рот. Слишком маленький, чтобы легко взять мой член. Но я все равно заставил ее взять каждый дюйм меня, даже когда она начала рыдать и яростно давиться.

Несколько раз я успокаивался и давал ей дышать. Затем она неторопливо сосала меня, счастливая и довольная тем, что обслуживала меня, прежде чем я снова ускорил темп.

Джулианна плакала, выглядя такой идеальной и великолепной с полным ртом моего члена. Мой пресс сжался, когда я почувствовал, что моя кульминация быстро приближается. Дерьмо.

Я вырвался как раз вовремя, чтобы выстрелить спермой в губы и подбородок Джулианны. Она была довольно беспорядочной, и я восхищался своим произведением искусства.