– Не поверишь, но это самая лучшая новость за сегодняшнее утро!

Опять я влипла в историю, благодаря Вику. Отправить ему обратно попугая было самое горячее желание на данный момент. Но Петруччо так проникновенно и жалостливо смотрел на меня, что сердце не выдержало, и я сдалась. Спустя время, я, конечно, пожалела о своём решении, но, как говорится: «Мы в ответе за тех, кого приручили».

– Хорошо, – резюмировала я, – беру тебя с собой. Но… Ни слова никому о том, что я близка с королевской семьёй, а в частности знакома с Викторианом. А иначе, я тебя самолично запакую и отправлю в Зиран, понял?

– Понял-понял, – запрыгал от радости Петруччо.

– Гляди у меня, пернатый! – я пригрозила ему кулаком.

– Саш, – вмешалась в наш разговор Кларис, – Вик ещё инструкцию по эксплуатации передал: как его кормить и что делать на случай форс-мажора.

– Что, и такое может быть?! – я уже жалела о своём решении.

– Я не в курсе. Он передал мне, а я передаю тебе, – она протянула мне мини капсулу с вложенной туда инструкцией.

Засунув её в карман брюк, я взяла попугая и мы вместе с Кларис, дотащив многочисленные подарки, пришли к пункту перемещения.

Прибыв в Москву, я поймала неболёт. До общежития добралась без происшествий. Когда я распахнула дверь своей комнаты, девчонки замерли.

– Помогите уже втащить подарки и отомрите, – весело проговорила я. – В Самаре меня балуют.

Девчонкам я сказала, что ездила отмечать свой день рождения домой. Девочки молча стали втаскивать бесконечные коробки. Но вот дошла очередь и до клетки с Петруччо.

– Кто это? – ошарашенно проговорила Света.

– Это попугай Петруччо, – я старалась говорить спокойно.

– А, – только и смогла сказать Мари.

– Приветствую, девчушечки-красотушечки, – попугая прорвало. Благо я успела дверь закрыть.

– Ты говорящий?! – Светка присвистнула и села на кровать.

– Конечно! – самодовольно красовался Петруччо.

– Девчонки, – встряла я, – мне этого попугая прислал приятель из Зирана в качестве подарка. Он на Земле хочет побывать, и я ему помогаю практиковаться в языке. Ну не отсылать же эту птицу обратно? – я как-то неуверенно это проговорила.

– Саш, – вступилась Светка, – а как мы его тут держать будем? Нельзя же с питомцами жить.

– Вот в этом-то вся проблема, – я быстро ходила по комнате, – нужно как-то прятать его, чтобы нас не сдали комендантше… Ладно, – я подбадривающе улыбнулась, – вы тут знакомьтесь, а я пока еду́ закажу для нашей птицы. Надо же его чем-то кормить. Да… Ни в коем случае не давайте ему сладкое.

– А почему? – Мари уже гладила довольного Петьку.

– Нельзя сказали, иначе он как-то чудить начинает. В общем, нельзя!

Когда принесли заказанные мной продукты, я накормила попугая овощной смесью и пророщенным зерном. По крайней мере, это значилось у Вика в инструкции по эксплуатации цаклиа́нов. Цаклиа́н, как я поняла – это название особи нашего попугая. Точнее так его вид назывался в Зиране. Но мы решили, что для нас он останется попугаем, нам так проще было его воспринимать. Петруччо, как ни странно, вёл себя очень воспитанно и тактично. «Умеет же когда захочет быть очаровашкой», – подумала я. Строго-настрого запретив издавать ему какие-либо звуки, мы ушли праздновать мой день рождения.

В студенческом клубе все отрывались на полную катушку. У нас была довольно дружная группа, и собирались мы с удовольствием по поводу и без. С поводом, конечно, было намного мотивированнее. В нашей группе училось двенадцать человек: шесть девушек и шесть парней. Пятеро студентов были из параллельных миров: Мартис и Залли – из Зирана, Неллис и Партин – из Сирона и Люсилла – из Пальет.

Паша подарил мне огромный букет роз и как-то уж очень красноречиво говорил тост, осыпая меня всевозможными комплиментами. Мне бы быть на седьмом небе от счастья от такого внимания, но я уже начала сомневаться в наших с ним отношениях. Ну не прыгало сердце моё при встречах с ним и не хотелось мне при этом петь и беспричинно улыбаться. Хотя, для серьёзных отношений Паша подходил как нельзя идеальнее. Но слишком близко подпускать его к себе я так и не решалась. Он тактично выжидал моего шага навстречу, а я дипломатично водила его за нос.

Наплясавшись в клубе, мы пошли гулять по ночной Москве. Решили отправиться в Воробьёвы горы. Воспользовавшись летающей подземкой «Стрельс»1, мы поспешили на Воробьёвскую набережную. Прокатившись на исторической канатке, мы дошли до Москвы-реки. Предложение разместиться на пляже все одобрили единогласно. Мы весело общались, смеялись и громко перебивали друг друга, активно жестикулируя при этом. Смельчаки, не опасающиеся прохладных вечеров, решили искупаться. Я, конечно, не боялась холодной воды, но подумала, что именно сейчас мне лучше притормозить с такими подвигами. Да и сонливость накатывала – слишком много событий за последние дни накрывали меня по полной программе. Проведя ещё какое-то время в компании друзей, мы с девчонками по комнате распрощались со всеми и двинулись к себе в общежитие.

Когда мы весело ворвались в комнату, попугай встретил нас недовольным ворчанием:

– Где вас носило столько времени? Оставили меня тут одного: голодного, холодного!

– Петечка, – промурлыкала Мари, – не злись. Сейчас тебя покормим.

Петруччо что-то кричал, переступая с лапы на лапу, но мы только смеялись, не обращая внимания на его гнев. Пользуясь случаем всеобщего кипиша, я решила первая занять душ.

Настроение у меня оставалось прекрасным, а вода забрала всё напряжение и усталость сегодняшнего дня. Когда я вышла из ванной комнаты, то с ужасом увидела, как из клюва Петруччо торчит почти съеденная плитка шоколада, которую ему по доброте душевной всунула Мари.

– Зачем ты его сладким накормила?! – я застонала.

– Он так жалостливо смотрел и, Саш, он честно обещал вести себя хорошо.

– Я не знаю, чего и ожидать теперь, – упав на кровать, я обхватила голову руками.

– Сашенька, – попугай уже был в очень хорошем расположении духа, – я буду нем, как рыба.

– Только попробуй не сдержать своё обещание, рыбка наша молчаливая! – я очень выразительно на него посмотрела.

Попугай как-то нахохлился, но промолчал. Неужели Вик сочинил про сладкое? С него станется, даже не удивлюсь. Ладно, поживём – увидим. А теперь – спать и ещё раз спать…

Проснулись мы от оглушительного крика. Петруччо беспорядочно летал по комнате. Между перелётами он ненадолго останавливался на чём придётся, вопя во всю глотку:

– Полундра!!! На абордаж!!! Сизый глаз, мой бластер стррреляет быстррее!!!

Мы с девчонками включили свет и попытались воззвать к порядку этого дебошира.

– Петенька! – умоляла Мари. – Ты же обещал не шуметь.

Но Петеньке было глубоко наплевать на наши уговоры. Он как будто и не слышал нас, а в каком-то отчаянном азарте летал и кричал. Он был явно не в себе.

– Ты…! Пернатая катастрофа, рыбонька наша летающая! Немедленно прекрати орать! – я пыталась ухватить попугая, но он ловко уворачивался. – Ты сейчас всю общагу перебудишь, имей совесть!

Но разве могла иметься совесть у этого недопопугая?! Я была права: к нам начали ломиться студенты из других комнат. Его стали отлавливать всей гурьбой. Но удивляли проворство и вёрткость этого прохвоста. Искусно славировав, он взгромоздился на высокий шкаф и победоносно закричал:

– Врагу не сдаётся наш гордый Варяг!

Я не переставала удивляться странностям попугая, а в особенности тому, откуда зиранская птица знает историю русского крейсера «Варяг». Но сейчас нашей основной задачей было отловить Петруччо и как-то заткнуть ему клюв. Ребята принесли стремянку и общими усилиями ухватили-таки нарушителя порядка. Затолкав его в клетку, мы ненадолго выдохнули. Но тот не умолкал, осыпая нас всевозможными отборными ругательствами.