* * *

— Кроме того, завтра у неё семинедельный день рождения, — сказал я.

Джейн переводила взгляд с меня на медведя и обратно, а Ада булькала у неё на плече. Трудно сказать, была ли она ошеломлена или разозлена. Мама, а не малышка. Ада, казалось, относилась ко всему этому нормально и наслаждалась своим утренним бодрствованием. Хотя справедливости ради Аде было трудно сосредоточиться на чём-то дальше, чем в футе от неё, поэтому, вероятно, она даже не видела проблемы.

— Это стоит отпраздновать, верно? — я улыбнулся. — Джейн?

Её губы приоткрылись, но ни одно слово не вырвалось из них.

Чёрт, она на это не купилась. Да, возможно, я немного переборщил с рождественским подарком для Ады. Откуда мне было знать? Мне впервые пришлось иметь дело по этому поводу с младенцем. Женщинам можно подарить цветы. До тех пор пока вы не берёте дешёвку, они счастливы. Всё хорошо. Но с детьми сложнее, и я хотел произвести впечатление. Притом хорошее.

— Он больше, чем её детская, — пробормотала Джейн, всё ещё широко раскрыв глаза от шока.

— Извини.

Она выдохнула.

— Нет, Эрик, это здорово. Невероятно щедро с твоей стороны. Я просто...

— Девятифутовый плюшевый мишка — это многовато, да (прим. пер. — 9 футов — это 2 метра 74 сантиметра)?

— Совсем чуть-чуть. Не то чтобы он был некрасив.

Мы оба уставились на большого пушистого ублюдка, сидящего в углу её гостиной. Я контрабандно протащил его в квартиру, когда Джейн переодевала Аду в детской. Хотя, возможно, «контрабанда» — не совсем верное слово для чего-то, что нужно было протащить через дверь. Он действительно занимал много места. Оу.

— Немножко великоват.

Она кивнула. Потом тихо рассмеялась.

— Это самый большой плюшевый мишка, которого я когда-либо видела в своей жизни. Я имею в виду... он громадный. Где ты вообще нашёл что-то подобное?

— Заказал онлайн. Возможно, я немного увлёкся, — ответил я. — Просто хотел, чтобы у неё было всё самое лучшее.

Взгляд Джейн наполнился мягким блеском.

— Ничего такого важного, — добавил я.

— Это очень важно. Ты очень милый, Эрик.

Иисус. Я засунул руки в карманы джинсов, чувствуя себя чертовски неловко.

— Нормально ли, что я прямо жду, что кто-то должен пошутить про размер? — спросила она.

— Позже, — ответил я. — Не на глазах у ребёнка.

Она фыркнула и поцеловала маленькую головку Ады. Её телефон на столе начал пищать.

— Ты не возражаешь?

Я взял ребёнка, и это были мои первые объятия за много дней.

— Приветик.

Ада уставилась на меня своими большими глазами.

— Ты знаешь, что я читал вчера вечером, и в книге говорилось, что скоро ты станешь различать вещи лучше, — сказал я ей. — Твои пальцы тоже разожмутся. Что ты думаешь?

Она ударила меня в грудь своим крошечным кулачком.

— Не волнуйся, ты справишься с этим.

У стола Джейн поднесла телефон к уху и слушала.

— Нет, мама, хорошо, что ты позвонила.

Тревога, казалось, волнами выплёскивалась из женщины. Если бы родители ещё больше расстроят её, у меня найдётся, что сказать.

— Да, я понимаю, что бабушка оставила мне всё, и это тебя расстроило, — сказала Джейн, поджав губы. — Угроза подать на меня в суд в некотором роде обозначила твою точку зрения.

Э-э-э, это было нехорошо.

— Оспаривать наследство — значит нападать на меня, мама, — она вздохнула. — Хорошо, — пауза. — Я ценю извинения. Это было эмоциональное время для всех нас, — она снова вслушалась. — Ада чувствует себя прекрасно. То есть это тяжело, вырабатывать режим сна и всё такое. Но врач очень доволен её ростом и весом. Она прекрасна, удивительна. Я бы ни за что на свете не отказалась от неё, — ещё одна пауза, и её брови приподнялись. — Конечно, я с удовольствием вышлю вам несколько фотографий.

У меня на руках Ада начала суетиться, брыкаясь своими маленькими ножками и посасывая кулаки.

— В чём дело, Ада? — пробормотал я тихо.

Хороший момент в детях такого возраста заключается в том, что, как правило, есть только пять вещей, которые их беспокоят. Либо они голодны, либо нуждаются в смене подгузников, либо им скучно, либо они нуждаются в отрыжке, либо устали. Однако, чёрт возьми, если бы я знал, что именно её расстроило сейчас. Поэтому я усадил её к себе на плечо и нежно похлопал по спинке. Удивительно, но плач прекратился.

— Мама, мне нужно идти. Думаю, Ада готова вздремнуть, — она слушала, прикусив губу. — Хорошо, — пауза. — Нет, я хотела бы услышать вас снова, — она улыбнулась мне. Улыбка всё ещё казалась немного натянутой. — Тогда я поговорю с тобой позже. Пока.

— С тобой всё в порядке? — спросил я, качаясь с ноги на ногу, чтобы Ада была счастлива.

— Это было неожиданно, — Джейн направилась на кухню, чтобы выпить воды. — Когда я уехала из Флориды, всё было так плохо, что, честно говоря, я не знала, услышу ли я о них когда-нибудь снова.

— Это было бы для них потерей, — сказал я. — Упустить возможность иметь замечательную дочь и внучку в своей жизни.

Она одарила меня благодарной улыбкой.

— Спасибо.

Ада лежала неподвижно, свесившись через моё плечо.

— Это правда. Положить её в кроватку?

— Да, пожалуйста, — поблагодарила Джейн, направляясь в короткий коридор. — Магия Эрика снова работает.

— Мой разговор может усыпить любого, — скромно ответил я. — Это всего лишь один из моих многочисленных талантов.

Я осторожно последовал за ней в детскую и положил Аду на лёгкое одеяло, чтобы Джейн могла укутать её. Ада дёрнулась и издала тихий звук тревоги, но не проснулась полностью. Успех. Мы выползли из детской, тихонько закрыв дверь.

— Теперь ты собираешься немного поспать? — спросил я.

— Неужели я так плохо выгляжу?

— Нет. Ты прекрасно выглядишь.

— Все эти штаны для йоги, старая футболка и растрёпанные волосы действительно тебя устраивают, а?

Я просто улыбнулся. Правда в том, что всё её существование устраивает меня. Джейн дышала, двигалась и была прекрасна во всех отношениях. Не то чтобы я собирался ей это сказать. Дорогой гигантский медведь, возможно, слегка раздвигал границы, но выпаливание сладких пустяков, определённо, переступит черту.

Тем не менее она ещё выглядела напряжённой, её плечи были вздёрнуты, а взгляд рассеянный.

— Ты в порядке? — переспросил я. — Ты же не думаешь, что твои родители снова попытаются устроить неприятности?

— Нет, не думаю, — она нахмурилась. — Я имею в виду, что они могут сделать? Дело с недвижимостью улажено, и мы на другом конце страны.

— Верно.

— Мама звучала так, будто извинялась по-настоящему.

— Думаешь, они наконец-то поняли, что потеряли?

— Может быть, — она пожала плечами, глядя в пустоту. — Знаешь, я скучаю по ним. Не пойми меня неправильно — то, что они делали, пытаясь так давить на меня. Это было ненормально. Но они по-прежнему мои родители... Раньше мы были так близки. И я всегда представляла, какими они будут бабушкой и дедушкой.

Боль в её голосе сразила меня. Как бы поступили мои друзья в такой ситуации? Пэт, наверное, купил бы мне пива. Хлопнул бы меня по спине пару раз. То же самое с Джо. Алекс, однако, окружила бы меня объятиями и заботой.

Поскольку мне показалось, что пробовать вариант с пивом ещё рановато, я раскинул руки.

— Нужны обнимашки?

— Да, пожалуйста.

Следующее, что я понял, что её лицо прижалось к моей груди, а её руки обняли меня за талию. Я крепко обнял её в ответ, отдавая столько, сколько мог. Не думая о том, как её изгибы подходят мне, потому что это неправильно. Друзья так не делают. Я прижался щекой к её макушке, сдвинув её растрёпанный пучок в сторону. Притяжение даже в одежде на самом деле может казаться стоящим. Невероятным.

— Мне это было нужно, — прошептала она куда-то в мой свитер.

И мне тоже. Но я молчал, наслаждаясь моментом. Речь шла о ней, а не обо мне.

— Я слышу, как бьётся твоё сердце, — сказала она.