Электричка отправилась от платформы, быстро набирая скорость. Несмотря на то, что день после проливного дождя был холодный, изумительная природа заглядывала в окна, оживляя глаза людей радостью озарения, протягивая им навстречу сверкающую промытую бронзовую листву дубов, золото берёз и лип, оранжевый наряд осин и клёнов.

В вагон вошёл молодой человек в коричневой болгарской дублёнке. Он в позе самовлюблённого сел на свободное место рядом с девушкой, одетой в серое демисезонное пальто. Снял с головы чёрную кепку, положил её на колени.

Симпатичная незнакомка сидела одна, взглянула мельком на него, отодвинулась поближе к окну, зеркально воспринимая книгу внутрь чувствительной души. Через расстёгнутое пальто были видны: кофточка из пряжи с затянутыми петлями и контрастной белой окантовкой посредине, маленькие золотые пуговки и вышитые цветочки; юбка ярко-розовая.

Мимо проносились высокие холмы, тихие речки с узкими долинами; дремучие леса сменялись перелесками. Окрестные деревни прятались за деревьями.

Валерий Комаров ехал в гости на выходные к тёте. Приятно было отдохнуть после тренировки. Он занимался в секции классической борьбы.

– Что очень интересная книга? О любви? – задал он нелепые вопросы соседке.

Девушка промолчала, перевернула страницу. Из книги выпала закладка, календарь в виде открытки.

Валерий нагнулся за ним.

– Это ваша глянцевая вещичка?

– Спасибо, – односложно ответила пассажирка, взяв карманный календарь в руку, е длинные намагниченные чёрные волосы слегка коснулись страниц, а глаза продолжали чтение.

Валерий привалился выпуклой атлетической спиной к деревянной скамье, решил вздремнуть. Его укачивало от монотонности движения. Невольно уснул. Кепка съехала с коленей, упала на пол.

Девушка уже не читала книгу, осторожно наклонилась, подняла её, отряхнула пыль и положила на сиденье.

Электричка энергично дернулась, отправляясь от станции. Комаров вздрогнул, не ощущая опоры, чуть не свалился, качнувшись вперёд. Открыл глаза.

Девушка, заметив его судорожные жесты, невольно улыбнулась.

– Так и упасть можно! – подметил Валерий смехотворность ситуации, усаживаясь поудобней, вспомнил о кепке, стал тревожно осматриваться по сторонам, крутить головой, заглядывая под лавку.

– Что вы ищете? – изумилась соседка.

– Фуражку.

– Она лежит сбоку ваших брюк.

Скользнув рукой по бедру, Комаров нащупал свою драгоценную шерстяную кепку, которая как кошка улеглась между ними.

– А я думал, что она на полу.

– Была там, я её подняла.

– Спасибо, – выражая благодарность за бескорыстный поступок, ответил Валерий.

– Пожалуйста.

– А какая была станция?

– Софрино.

– Как бы не проехать! Вы куда едете? – поинтересовался он живо у девушки, чувствуя, что она не прочь продолжить разговор.

– В Загорск.

– Надо же и я в Загорск!

– Вы там живёте? – взбодрилась попутчица.

– Нет, а живу в Москве. А вы в Загорске живёте?

– Да.

– А Москве что делали?

– Я там учусь.

– Где если не секрет.

– В театральном училище.

– Значит, вы будете артисткой?

– Не совсем. Я театральный осветитель.

– Это что такое?

– Не что, а кто? Другими словами художник по свету.

– Первый раз слышу такую специальность.

– А профессию электрика вы слышали? – иронически спросила студентка.

– Электрика?

– Да.

– Она родственна моей.

– А значит вы монтёр! По столбам станете лазить!

Она пожала плечами:

– Где в театре вы видели столбы? Там колонны! Я должна освещать актёров и декорации! – обиделась девушка.

– Важная роль! – сделал восхитительную реплику Валерий, чтобы успокоить собеседницу, – может быть и мне к вам в училище поступить?

– А вы умеете творчески фантазировать?

– Это как?

– Например, представить увиденное в другом цвете, – она, чтобы раскрыть свою мысль, распахнула замочек замшевой сумочки, вытащила из неё круглое зеркальце, протянула ему, – посмотрите на себя: какой бы цвет лица вам больше подошёл при волнении, испуге, страхе, радости.

– А что моё лицо разве может быть разноцветным?!

– Да нет же! Вы меня не поняли. При волнении вы слегка краснеете, при испуге бледнеете.

– От страха синею баклажаном, от радости расцветаю как тюльпан или красный мак, – подхватил её идею Комаров.

Девушка весело засмеялась.

– Вот видите. Почти угадали! Я должна переживания актёра усилить, донести до зрителя, используя разные сценические эффекты.

– Интересно, может быть, вы придёте к нам на тренировку, станете освещать схватки борцов нашего института.

– Мне нужно закончить учебу. Так что это будет не скоро.

– А жаль. Пришли бы, ослепили прожектором моего соперника. Я бы его сразу уложил на лопатки.

– Вот вы какой!

– Да я шучу. Кстати как вас зовут?

– Оля.

– А меня Валерий. Возьмите зеркало, а то вдруг разобью к несчастью.

– А вы что неуклюжий спортсмен?

– Разве похож?

Девушка, взяв зеркало, положила его в сумочку, оценивающе оглядела парня, не найдя в нем особых уродливых черт:

– Шея у вас упитанная, плечи широкие. Наверное, сила есть. Хотите, проверим? – она засмеялась.

– Что будем с вами бороться?

– Нет, что вы! Попробуйте для начала открыть окно! Мне не дотянуться.

– На улице же холодно.

“Осторожно, двери закрываются! Следующая станция “Семхоз” – объявил машинист.

– Нам скоро выходить, – заметил Валерий, может быть не надо открывать окно?

– Не открывайте. Только как испытать ваши способности?

– При желании я вас на руках из вагона могу вынести?

– Сейчас разбежались! Я вам что кукла? У меня ноги есть.

Электричка, снижая скорость, подъезжала к Загорску. Оля положила книгу в сумку, встала, застегнув пальто на пуговицы, направилась к выходу.

Валерий пропустил её, продолжая сидеть прилепленный к скамье, точно клеем, ошеломленно смотрел, приоткрыв от удивления рот, не произнёс ни слова.

Студентка была маленького роста как десятилетний ребенок. Почти в два раза ниже его.

Продолжать знакомство у него не было желания, выйдя из вагона, брёл по инерции за ней по рельсам, держась на расстоянии.

Очаровательная дюймовочка с сумочкой через плечо пошла к остановке автобуса.

Комаров направился в пустой вокзал прятаться от навязчивых стыдливых мыслей.

Через десять минут появился на площади неприкаянным ангелочком, двинулся пешком вниз по улочке, обходя лужи.

Слева тянулись огромные покосившиеся деревянные двухэтажные дома, как тени прошлого доживали свой век без элементарных удобств для жителей.

Он дошёл до перекрёстка, сел в первый автобус, не доезжая до конечной остановки, вышел у Троице-Сергиевой лавры посмотреть на афишу кинотеатра.

В этот вечер демонстрировался фильм “Единственная”. Чтобы скоротать время, тётя приходит поздно с работы, купил билет, вошёл в тёмный зал. На экране показывали журнал с хроникой событий.

Комаров, пробираясь по ряду, сел на свободное место рядом с какой-то девушкой. По иронии судьбы вступил с ней с ходу в разговор, разглядев, наконец, петушиным зрением, что она сидит одна.

– Думал, опоздал! Кино хоть хорошее?

– Я его не видела. Фильм новый.

– Ладно. Мне деваться некуда. На улице ждать холодно.

– У вас что свидание? – поинтересовалась незнакомка.

Сложно было разглядеть её лицо, но по интонации голоса можно было понять, что девушка умная, общительная, не вздорная характером.

Началось кино. Валерий прикоснулся к её руке на ложе подлокотника.

Она шепнула ему:

– Не мешайте смотреть, – но руку убрала, чуть замедлив, позволяя ему подержать её нежные пальцы.

– Хорошо, – ответил счастливый дон Жуан.

После сеанса включили свет.

Комаров увидел наяву зрительницу кинопроката. Она была рослая в вишнёвом пальто с белым меховым воротником. Причёска двухцветная, у лба белые завитые локоны, у висков каштановые. Лицо овальное красивое. Полнощёкая, с ямочкой на подбородке.