Парочка бледнолицых выскочила на тропу и принялась раскручивать боло. Их движения были дёргаными, лихорадочными и очень быстрыми – и броски получились такими же. Гудя и стелясь над землёй, метательные снаряды устремились к нижним конечностям парня. Это уже слишком для каких-то доходяг! Двумя танцевальными движениями Сью успел убрать ноги, но колени мерзко потяжелели – что-то с этими Сверчками не так! Это походило на действие стимуляторов или чего-то подобного. Здесь что, разрешён допинг? Инструкция, чёртова инструкция… Права была Алиса!

Шляпа – на сей раз ковбойская, настоящий Стетсон – снова полетела вперёд, вводя в секундное замешательство противника за деревьями. Теперь промоутеры явно разыгрывали Дикий Запад! Хотите ковбоев? Будут вам ковбои! Револьверов у Виньярда, может, и не было, но имелся отличный охотничий нож, а ещё – его совершенная нервная система и природная смекалка. Дротики и боло, помимо очевидной цели – ранить парня, имели ещё одну, дополнительную – оттеснить его с тропы куда-то влево. Значит, там есть что-то травмоопасное…

Они не могли разместить в яме настоящие зелёные великаны, вместо деревьев тут стояли просто корявые сухие обрубки высотой около трёх метров. И спрятать закреплённое сверху бревно и верёвочную растяжку у Сверчков не получилось – это вам не густая крона! Примитивная ловушка рассчитана на случай – если вдруг Сью метнётся в сторону и зацепит ногой растяг. Не получилось: уйдя в перекат, Виньярд ножом перерезал верёвку. Бревно, наделав треска, покатилась в сторону тропы, а парень оказался обладателем прочного полимерного каната длиной около пяти метров.

Пятеро Сверчков уже выбежали на тропу и вертели головами, пытаясь высмотреть алую рубаху Виньярда. Конечно, мистер Клатч наградил его одеждой именно такого цвета! Он и не скрывал, что мечтает угробить Сью – тот уже несколько раз ломал планы промоутера набить карманы на ставках.

Звонкий удар самодельного хлыста выбил брызги крови из лица высокого бледнолицего в замшевой жилетке и кожаных штанах. Сверчки обернулись – они все были разодеты подобным образом, и походили скорее не на индейцев, а на байкеров из старых фильмов в жанре дизель-панк.

Сью стоял прямо у них за спинами и раскручивал своё импровизированное оружие над головой. Он уже имел опыт использования шамберьера – на Кроули, и теперь принялся наносить один за другим хлёсткие болезненные удары верёвкой, конец которой усилен конструкцией из нескольких узлов.

Они кинулись на парня все вместе, выстроившись полукругом, и глаза у Сверчков были налиты кровью.

– Айн! Цвай! Драй! – он успел применить хлыст ещё три раза, и каждый из ударов должен был сбить с ног противника – но этого не происходило!

Бледнолицые явно не чувствовали боли!

Виньярд ушёл в заднее сальто и принялся петлять между стволами деревьев. Яма была около тридцати метров в диаметре – особенно не побегаешь, но растянуть врагов в линию, чтобы сразиться с ними один на один – это возможно…

– Марсель? Это Виньярд… Да-да… Мне нужна твоя помощь. Есть у тебя кто-то, кто по образцу крови может выяснить, какую дрянь употреблял человек за пару часов до? М-м-м-м, на байковой ткани, да, – Сью глянул на рубашку. – Хорошо, никуда не денемся. Следующий бой? Алиса, когда у меня следующий бой?

– Послезавтра, – ответила девушка и отвернулась.

Сильней всего на свете ей хотелось просто улететь отсюда – обратно, на Ярр. Или – на Старую Терру. Или просто – в космос, подальше ото всех, чтобы больше никогда не видеть, как Сью смертным боем бьётся против пятерых обезумевших Сверчков и побеждает – отправляя в нокаут одного за другим, а потом и сам падает на землю – но после того, как голос конферансье объявляет его победителем.

– Давай, я помогу тебе добраться до медкапсулы, – пересилила себя Алиса и протянула парню руку.

Тот кивнул, встал с лавки и скривился, а потом моргнул, и его лицо стало будто восковая маска.

– Надо со всем этим заканчивать, – сказал Виньярд. – Недолго осталось.

– Погоди, как ты сказал его зовут? – Виньярд потряс головой, пытаясь отогнать наваждение.

Это было слишком очевидно и слишком плохо, чтобы быть правдой. Неожиданная катастрофа в гиперпространстве, похищения людей, организация вывоза награбленного с Талейрана по преступным каналам – это всё совпадало просто идеально, как кусочки пазла! Оставалось только привязать к этому противоестественную лихость бледных кочевников – и картина могла стать полной.

– Такая странная фамилия – в конце «–ус»…

– Мёбиус?! – чуть ли не выкрикнул Виньярд.

– Да-да, точно – Мёбиус! – энергично кивнул Кураж. – А что – твой знакомый?

– Одуреть можно… Так, Марсель, если мы ещё сможем выяснить некоторые технические моменты внезапного выхода из гипера флота кочевников в системе Меттерниха – всё совсем сложится.

– Что сложится? – полицейский за эти дни стал выглядеть явно хуже, у него пролегли под глазами чёрные круги, лицо осунулось.

– Картина маслом, вот что! Мы поймём, какого хрена Сверчки оказались на орбите Талейрана ровно в тот момент, когда Протекторат перевёл куда-то к чёрту на рога свои войска. В секторе Атлантик никто ни сном ни духом о какой-то масштабной войнушке, где понадобились бы десятки тысяч тяжеловооружённых бойцов…

– Что – теория заговора и тайные ложи?

– Как говорит наш незабвенный монарх – скорее всего тут не тайная ложа, а явная лажа. Ну и одна очень непростая семейка, по всей видимости, тоже руку приложила…

Лейтенант Кураж потёр переносицу:

– Ладно, попробуем выяснить. У моей супруги есть знакомый на орбите, думаю он поможет получить данные станций мониторинга космического пространства.

Виньярд медленно выдохнул: супруга – всё-таки женщина! По крайней мере, хотя бы одна из них… Бр-р-р-р!

Ох, не станет Гай Джедидайя Кормак впрягаться за Талейран, точно – не станет. Даже если это Мёбиусы – они ведь не лезут в сферу интересов Ярра, к которой эта максимально демократическая, гуманная и социально защищённая планетка никакого отношения не имеет… Но тот, или те из Мёбиусов, которые приложили руку к созданию ситуации со Сверчками во Флойде, определённо располагали некоторой информацией о сути передвижений войск Протектората, раз сумели организовать миграционный кризис ровно в тот момент, когда это стало возможно. А потому – на Мёбиуса нужно выходить. И других вариантов, кроме как нагнетать атмосферу и вызывать огонь на себя, у Сью не было.

За время между девятым боем и звонком промоутера Клатча о назначении последнего, десятого поединка, Алиса устроила Виньярду несколько экскурсий по памятным для неё местам из детства. Точнее – по тем из них, для посещения которых не нужно заезжать в Ламарш.

– Это – ривьера Монталивье, – сказала девушка, обводя руками прибрежную полосу. – Здесь я проводила очень много времени лет в тринадцать-четырнадцать. Ну, знаешь – аквабайки, сёрфинг, дайвинг… Родители были не против, народ тут в основном ненавязчивый, в некоторой степени даже самовлюблённый – им наплевать, что происходит в жизни окружающих, пока это не мешает им развлекаться и ловить волну.

Здесь, в пятистах километрах от Флойда никто и думать не думал о Сверчках. Побережье заполнено яхт-клубами, пунктами проката спортивного снаряжения, небольшими бунгало и навесами из пальмовых листьев и развесёлыми, загорелыми, красивыми людьми, которые явно наслаждались солнцем, морем, и самими собой – тоже.

– Алиса-а-а, – протянул Виньярд, и подозрительно глянул на подругу. – Сначала – фехтование, теперь вот это вот всё – сёрфинг, дайвинг… Твои родители точно были обычными журналистами? Ещё и жили удивительно патриархально, и лезли во всякие сомнительные дела… Меня терзают смутные сомнения…

Кавальери глянула на него из-под ресниц и, как бы размышляя, проговорила:

– Я вот тоже об этом начала задумываться в последнее время – как раз с того момента, когда мы с мамой и папой перестали жить вместе. И знаешь что? Ни-че-го я не поняла. Ни одного прокола с их стороны, изобличающего рептилоидских шпионов, рашенских засланцев или сайонарских шиноби я вспомнить так и не смогла… А теперь и думать об этом бессмысленно – они и выглядят по-другому, и имена сменили… Я всегда думала, что мама и папа – коренные талейранцы, но вот теперь я уже не так уверена. Но и опровергнуть это никак нельзя – репродуктивная программа гарантирует конфиденциальность.