– Не получается, – помотал головой Хофер. – Никаких передвижений ночных охранников поодиночке по инструкции не предусмотрено. А туалет находится в том же помещении.

То есть дневная смена охраны в сам депозитарий заходить не имела права, а ночная не имела еще и возможности. Если… между дежурными не было сговора. Или между дежурными и уборщиком. Но охрану из этого самого местного агентства всяко проще прощупать землякам, а не столичным работникам, к этому их уж точно не припашут, с облегчением подумал Нортон. И комиссар, как будто подслушав его мысли, предложил плотной проверкой охраны заняться эребургским полицейским, а присутствующих призвал подумать, с кем из оставшихся фигурантов могли бы поработать сотрудники его отдела.

– Чего тут думать, тамошних девиц надо раскручивать! – ни секунды не сомневался Тойгер.

Что-то в этом есть… раз уж у них не было доступа к ключам от сейфов и хранилища, они как раз и могут стать тем самым незаинтересованным источником информации. Потому, что женщины, с одной стороны, как правило, более наблюдательны, чем мужчины, а с другой, больше склонны посплетничать. И кому же достанется право их «раскрутки»?

– Майор Нортон Хольмберг и лейтенант Кэри Вартнер! – торжественно провозгласил комиссар Бергер. – Вы направляетесь в Эребург для помощи местному комиссариату в расследовании краж в депозитарии банка Майера. Кэри, ты займешь должность охранника, твой объект – машинистка Минна Ширтиц. Норт, ты изображаешь столичного репортера и пытаешься влезть в доверие к младшему менеджеру Ярле Хинли. Вопросы?

– Почему именно мне досталась эта страшилка? – искренне возмутился Нортон. У него от неожиданности даже голова перестала болеть, настолько поразился его организм. – Почему не та танцорка?

– Потому что лейтенант Вартнер у нас молодой и сам любитель танцев, так что и с ней куда быстрее общий язык найдет. А вот ты мужчина солидный, тебе сам бог велел окучивать более взрослый контингент, – комиссар не задержался с объяснением. – Пойми, Норт, вдова не клюнет на молоденького парнишку, здесь сработают только возраст и опыт!

– Да ладно тебе, Хольмберг, подкатишь к вдовушке, они говорят, покладистые и не слишком переборчивые, – осклабился Тойгер, – главное, очень глубоко… в смысле далеко не заходи, а то твоя невеста тебя не поймет!

Нортон мысленно только глаза закатил: вот потому ты, хауптман Тойгер, и не станешь никогда майором. Ты уже третий комиссариат меняешь и нигде прижиться не можешь, по причине поганого характера и грязного языка. Никак не держатся у тебя во рту скабрезности, обязательно выливаются на окружающих. Но одно ты подметил точно, Анне-Лиза факту его командировки незнамо куда и незнамо насколько явно не обрадуется и будет долго дуться…

– А представителем какой газеты я буду, и на какую тему собираюсь писать? – с тоской поинтересовался Нортон.

– У нас есть договоренность с «Курьером», я предупрежу главреда, и он выпишет тебе удостоверение спецкора. А тему…, тему, я надеюсь, нам подскажут коллеги из Эребурга, о чем, собственно, можно расспрашивать эту вдовушку, не вызывая подозрений.

– Нет, комиссар, – счел нужным возразить Нортон, – как хотите, но такое не «прокатит». На написание статьи сколько времени нужно? Ну, материал пособирал с неделю, потом сел и настрочил за день-другой, и можно уезжать. А у нас есть гарантия или хотя бы надежда не то, что мы этих вороватых сотрудников или одинокого вора словим за пару недель? Нету, а удлинять пребывание, оплаченное, замечу, пребывание репортера в чужом городе без веской причины, значит сознательно навлекать на себя подозрения.

– И что ты предлагаешь?

– Мне нужно обоснованно задержаться в этом Эребурге минимум на месяц, чтоб хоть как-то успеть войти к ней в доверие. Поймаем вора раньше, раньше уеду, но до того мне нужен «железный» повод сидеть там безвылазно и контактировать с этой воблой.

– Повод, говоришь… а если не просто журналист? Если, скажем, писатель?

– Было бы идеально, только что я отвечу на вопрос о том, что я такого уже написал? Чтоб было правдоподобно? А такой вопрос непременно будет задан…

– Н-да, кажется, легенду надо продумать получше…

Это еще мягко сказано. Пока легенда настолько «сырая», он в этот Эребург даже не сунется, его расколют в два счета и вся операция по ловле вора будет обречена на провал. Потому, что затаившийся и непойманный вор продолжает представлять опасность, а ну как поделится задумкой с каким-нибудь собратом по разуму и, пока они будут его караулить в одном городе и одном банке, тот провернет эту схему отъема денег у финансового учреждения в другом месте. Нет, такую добычу надо скрадывать осторожно, мелкими шажочками, чтоб наверняка.

И «покрутив» причину приезда и возможных расспросов Хольмберг с комиссаром, наконец, решили попробовать не врать. В смысле, сказать часть правды, но кое о чем умолчать. Существуют же разные государственные финансовые органы, которые занимаются проверкой состояния подотчетных организаций на местах, вот Нортон и станет таким выездным представителем Службы текущего банковского надзора. Но его задача будет нетривиальной, он должен будет изображать фининспектора, который хорошо разбирается в собственно бухгалтерском учете и анализе банковских операций, что, кстати, чистая правда, но не совсем представляет себе технику отражения в банковском балансе операций с ценными бумагами клиентов.

В последние годы видов таких операций становится все больше и объем их растет, а законодательство за этим ростом не поспевает. До сих пор нет единого мнения о том, как учитывать в балансе долгосрочные и краткосрочные ценные бумаги клиентов, вместе или по отдельности, а, значит, нет и единых нормативов, какую налоговую ставку следует устанавливать и какой налог взимать за текущие операции с ними. И куда правильнее относить операции по их хранению, то ли к активным, раз это делается за отдельную плату и составляет часть прибыли, то ли к комиссионно-расчетным, раз существуют стандарты по оплате арендуемых сейфов.

И с кредитованием под залог ценных бумаг тоже пока полной ясности нет, четких указаний что делать, если курс заложенных бумаг колеблется, до сих пор не выработано. Поэтому в Службе текущего банковского надзора якобы принято решение разослать инспекторов по разным городам, чтоб они на месте выяснили как с этими неясностями справляются местные банки. И составить отчет, включающий в себя оценку действий банкиров по каждому виду операций. А потом, изучив сводный отчет, департамент управления банками Центрального банка разработает рекомендации по уточненному отражению ценных бумаг в балансе банка и налоговые ставки для каждого вида операций с ними.

Нортон аж загордился собой, такую шедевральную причину для проверки сотворить всего-то за десять минут – да он, прям, гений! Комиссар Бергер, слушая его, довольно кивал, о чем-то думая, а потом разразился ценным указанием:

– Знаешь, Норт, а ведь нашему отделу и правда такая методичка не помешает… так что, будь любезен, составь-ка ты и вправду такой отчет с оценкой их действий… и с рекомендациями как лучше поступать в том или ином случае, вот и будет у тебя тот самый «железный» повод торчать в этом Эребурге месяц-другой, а у меня ясность, что писать бухгалтерии в качестве обоснования твоей туда командировки. Не могу же я вписать причину «вхождение в доверие к фигурантке»! Или того хуже «соблазнение подозреваемой за казенный счет»! А так, «для проведения расследования на месте с целью разработки рекомендаций по предотвращению хищений» все понятно и лишних вопросов не возникнет…

И этот туда же! Что ж их всех так зациклило на этом соблазнении! Они думают, Нортон не способен разговорить фигурантку, не пуская в ход тяжелую артиллерию? А комиссар добавил:

– Директор Грубер будет частично поставлен в известность о твоем расследовании. И сам даст ей секретное указание ввести тебя в курс дела. И предложит в качестве прикрытия использовать легенду об ухаживании.