Соня резко выдохнула и снова расплакалась.

- Ошибочным…

Я притянул ее к себе на колени.

- Боже… я думала… - пыталась она говорить сквозь всхлипы, - Артем… - она вцепилась в мою рубашку, слезы душили ее.

- Соня, - я гладил ее по волосам, спине, целовал ее мокрые щеки, - маленькая моя… не плачь. У нас все хорошо. Слышишь?

Она попыталась кивнуть, но снова судорожный вздох и новые слезы. Я прижал ее к себе. Я чувствовал, как намокла рубашка на груди, но мне было плевать. Никогда не отпущу ее. Самая моя драгоценная ноша.

Какое-то время она еще дрожала в моих объятиях, но постепенно затихла и успокоилась. Я покачивал ее в своих руках, слушая ее тихое дыхание.

- Я так боялась, что никогда больше не увижу тебя… - прошептала моя девочка.

Я уткнулся носом в ее волосы, вдохнул запах. Ни единого шанса, что я позволю ей когда-нибудь уйти или уйду сам. Никогда блядь такого не случится.

- Я не должен был уходить.

Соня снова всхлипнула.

- Не плач, малыш. Пожалуйста, - никогда не прощу себе, что довел ее до такого состояния.

- Я сегодня еще кое-что вспомнила, - прошептала она и подняла на меня глаза, - когда по улицам бродила.

Я сильнее сжал ее в своих объятиях, когда вновь представил ее одну на улице ночью. И страх за нее снова овладел мной. Блядь к себе привяжу, чтобы никогда от меня не отходила больше.

- Свадьбу, - прошептала она, - не всю… только, как ты кольцо мне на палец надел и сказал, что никогда меня не оставишь.

Я улыбнулся.

- Не оставлю, Сонь. И сдержу обещание.

Чего бы мне это ни стоило!

Соня совсем успокоилась в моих руках, поглаживая пальцем пуговицу на моей рубашке. Я уткнулся носом в ее волосы. Моя девочка так приятно пахнет… Мой дом.

- Ты обещала спать в моей постели. Это… - я сделал движение рукой в сторону кровати, - не моя постель.

Я видел, как она улыбнулась, а потом, подняв на меня глаза, прошептала:

- Поехали домой.

***

Я взял ее за руку, и мы вернулись на кухню. Миха оторвался от своего телефона и посмотрел на нас:

- Уходите что ли?

- Прости, что… - Соня замолчала, видимо не найдя слов продолжить.

- Да брось, золотце, я тебе всегда рад, - он улыбнулся, - тебе нужен выходной или ты придешь завтра в студию?

- Приду.

- Не придет, - произнесли мы одновременно.

- Какое поразительное единение душ, - философствовал этот черт, улыбаясь.

- Я приду, Миша, - проговорила Соня и посмотрела на меня, - и у тебя тоже работа.

- Я так рассудил, что нам нужен день вместе завтра.

Соня улыбнулась и помотала головой.

- С тобой мне нужна вся жизнь.

***

Я сидел на постели и ждал свою жену, которая, кажется, вечность провела в душе, а теперь слишком долго копалась в гардеробной.

- Сонь, ты чего тут застряла? – Она резко обернулась и сильнее закуталась в махровый халат, который ей был до нелепого велик.

- Я… искала что-нибудь, в чем я спать смогу, - как-то неуверенно проговорила она.

Мы что, опять вернулись к этой точке?

- Зачем, Сонь?

Я будто видел, как шестеренки в ее голове закрутились. Так усиленно она думала над ответом.

- Мне холодно… Ищу пижаму какую-нибудь или… что-нибудь.

- У тебя отродясь пижам не было. – Я подошел к ней и, взяв за руку, потянул в спальню, - я тебя согрею, малыш. – И с этими словами стал снимать с нее халат, а она вцепилась в него руками и с тревогой посмотрела на меня.

- В чем дело?

Она помотала головой.

Я прищурился.

Она снова посмотрела на меня, сглотнула и будто бы сдаваясь, стала развязывать пояс халата.

- Я упала… сегодня… на лестнице, когда, - она посмотрела на меня мельком, - за тобой вышла…

- Блядь, - вырвалось у меня, когда я увидел огромный синяк на ее бедре размером с две мои ладони. Просто блядь все бедро синее.

Я взял себя в руки и усадил ее на кровать. Невесомо провел пальцем по синяку.

- Болит?

- Уже не так сильно.

Блядь.

Кажется, я слышал, как скрипнули мои зубы.

- Надо лед приложить. Отек сильный. И мазь у нас вроде была… Посиди, я сейчас вернусь.

Соня кивнула.

Спустя пять минут я вернулся в спальню. Соня лежала на боку. Я присел рядом и сдвинул халат с ее бедра.

- Готова?

Она кивнула, и я приложил холодный компресс к ее ноге. Соня дернулась, и я погладил ее по бедру рядом с синяком.

- Почему скрыть от меня хотела?

Она судорожно вдохнула.

- Не знаю, - сказала она негромко, - волновать не хотела, наверное.

Я всегда волнуюсь за нее.

- Давай договоримся, - я дождался, пока она посмотрит на меня, - ты не пытаешься больше ничего от меня скрыть, даже если это заставит меня волноваться. Особенно, - с нажимом произнес я, - если это заставит меня волноваться.

Она снова кивнула.

Я убрал лед и выдавил на ладонь немного мази, а потом, стараясь не сильно давить, начал втирать в ее бедро.

- Больно?

- Порядок.

Блядь. Сколько ж этот синяк будет сходить… Может есть еще какое-нибудь средство…

- Запереть тебя дома уже не кажется мне безумной идеей, - продолжил я втирать мазь. С моей девочкой постоянно что-то случается.

Соня вдруг заговорила, отвлекая меня от мыслей о ее бедре:

- Я так и не стала принимать таблетки… ну те… - она не договорила, но я и так понял, о чем она.

Я посмотрел на нее и улыбнулся.

- Рад это слышать.

Больше всего на свете я хотел, чтобы Соня всегда была со мной. Но было и еще кое-что, о чем я отчаянно мечтал и о чем мы особо не разговаривали, потому что я не хотел давить на нее. Ждал, пока она сама захочет.

Ребенок.

Наш ребенок.

- Я люблю тебя, - прошептала она.

И я вновь посмотрел на нее. В ее глазах ожидаемо стояли слезы. Я улыбнулся. Мне нравилось, что она такая, всегда открытая на эмоции. Ничего от меня не скроет. Никогда.

Я обхватил ее щеку.

Я так давно не слышал от нее этих слов…

Теперь моя девочка окончательно вернулась ко мне.

Два месяца спустя

- Давай, Соня, ударь его по яйцам, - прокричал Миша, развалившись на садовом диванчике, что стоял во дворе его дачи.

- Я не могу, - проговорила я, - его яйца мне очень дороги.

Артем и Миша все-таки загорелись желанием научить меня некоторым приемам самообороны. И Артем сейчас делал вид, что нападает на меня сзади, обхватив одной рукой чуть выше груди, а другой поглаживая мое бедро.

- Сопротивляйся, малыш, - прошептал он мне на ухо.

- Я не хочу, - так же негромко проговорила я, чувствуя, что абсолютно не хочу его сейчас отталкивать. Скорее наоборот…

- Соня, мы занимаемся сейчас важным делом.

- Хочу тебя, - выдохнула я, повернув голову в сторону и уткнувшись глазами в его подбородок.

Артем на мгновение сильнее прижал меня к себе, а потом, отстранившись, подхватил меня и закинул себе на плечо.

- Что ты делаешь? – Смеясь, проговорила я, и пыталась совладать с дыханием, которое он вышиб из меня таким приемом.

Артем хлопнул меня по ягодицам, обтянутым джинсами.

- Надо было лучше сопротивляться, теперь ты схвачена и назад дороги нет.

- Куда ты ее, мать твою, понес? – Раздалось нам вслед.

- Буду учить ее другим вещам, - прокричал он Мише.

Я попыталась поднять голову и посмотреть на него. Миша улыбался, качая головой.

Артем принес меня в комнату, в которой я уже однажды здесь ночевала, и бросил на кровать. Тут же стянул с себя футболку и взялся за молнию своих джинсов.

Я так же молниеносно сняла свою футболку, бюстгальтер, расстегнула джинсы и, приподняв задницу от кровати, начала их снимать сразу вместе с трусиками. Артем, уже полностью голый, помог мне, схватившись за штанины и снимая мои джинсы до конца.

Не теряя ни секунды, он накрыл меня своим телом, и поцеловал, сразу врываясь в мой рот языком.

Я почувствовала его руку у себя между ног.