- Так получилось, - без тени сожаления и страха сказал Рустам. – У меня вторая семья. Жена и сын Тамерлан, ему полтора года. Я от них не откажусь.

Ерлан соскочил и подлетел к сыну. Тот встал с кресла и оказался лицом к лицу с разъяренным отцом.

- Повтори, что ты сказал? – кричал он. – Жена и сын, которому полтора? Ты сколько Айлин обманываешь, придурок? Ты хоть понимаешь, чем это нам грозит? У нас проект строительства НПЗ. Мы одни из акционеров благодаря Талгату. Как думаешь, что он с тобой сделает, когда узнает, что ты обидел его дочь? Да он тебе яйца оторвет и в жопу засунет, а я его даже удерживать не стану. Ты бл**ь понимаешь, к чему привело твое неумение держать хозяйство при себе?

- У Талгата самого рыльце в пушку. Или ты забыл, что он завел токал в Астане, пока Айлин с матерью были здесь? И он тоже на две семьи жил, и его младшая жена даже сына родил. Так что не ему меня судить и меня учить.

Ерлан так разозлился, что со злости ударил сына кулаком по лицу. Рустам пошатнулся, но стерпел. Мужчина дотронулся пальцами до горящей скулы и снова вытянулся, будто ничего и не было.

- Ты что не понимаешь, что он из-за этого до сих пор чувствует себя виноватым перед ней? Одно ее слово и он тебя похоронит. Нас похоронит!

- Не похоронит. Формально мы не ведем с ним дела.

- А не формально он обеспечивал нас выгодными проектами, лоббировал наши интересы, помогал с тендерами. Да, я не спорю, мы все делали сами, у нас и до вашей женитьбы дела шли отлично. Но именно ваша свадьба помогла нам взлететь. А теперь ты, сукин сын, похерил годы работы.

- Я не обязан ни перед кем отчитываться о своей личной жизни. Так получилось, что у меня сейчас точно такая же ситуация, как и Талгата много лет назад. Так что не ему меняс судить. Но я люблю свою, - он вдруг осекся, увидев, как от этих слов отца переполняет гнев, - я люблю женщину, которая родила мне сына. И он, между прочим, ваш внук и наследник.

- А Айлин? Что с ней? Хочешь сказать: любовь прошла?

- Нет, - честно ответил он. – Ее я тоже люблю.

Рустам прислонился к столу и опустил голову. Он молчал несколько секунд, а потом посмотрел на Ерлана и выпалил:

- Она подает на развод.

- С*ка, - Ерлан сел в кресло и закрыл лицо руками. – Я вырастил идиота. Черт возьми! Как ты до этого дошел? Ты же умный мужик, при тебе компания расцвела еще больше. Что с тобой случилось? Или вся кровь от мозга прилила к другому месту? Как увидел ту блондинку, так сердце билось о штанинку?

Рустам молчал и тяжело дышал. История о том, что он под сорок лет встретил девушку, в которую влюбился, отцу бы не понравилась. Но это была правда.

- Я люблю их обеих – Айлин и Томирис. Я боялся признаться во всем Айлин и как показали последние события, не зря. Она не принимает этот формат отношений. Но отпустить ее я не могу.

- Так не бывает! Что ты там себе придумал, идиот? Люблю обеих! У тебя, что под сраку лет кризис среднего возраста? Так пошел бы купил себе мотоцикл. Нет, бл**ь, он токалку завел. Брось ее нахрен. Я не знаю, денег дай, на работу устрой. Но брось. Сделай правильный выбор, - Ерлан прожигал взглядом сына.

- Нет, - отрезал он. – Это не обсуждается.

Ерлан прошел к столику, где стояли бутылки с дорогим алкоголем. Налил в рюмку коньяк и разом выпил.

- Тогда пеняй на себя, - Ерлан с шумом поставил на стол. - Талгат такого не простит и начнет войну, как только узнает. Хорошо, что он на своих сраных Мальдивах. Но если Айлин хочет развестись, то это конец! Сученыш! Даже видеть тебя не могу. Ты меня разочаровал. Уйди с глаз!

Ерлан прошел к столу и сел в свое кресло. Он прикрыл глаза рукой и тяжело дышал, думая о чем-то своем. Когда Рустам дошел до двери, Ерлан бросил ему вслед:

- Мама думает, тебя приворожили.

Рустам застыл и медленно повернулся:

- Что за бред?

- Она сходила к какой-то ясновидящей и та сказала, что тебе подлили кровь, - Ерлан морщится, - ну как это сказать – кровь, которая у женщины идет.

- И ты в это веришь? – скривился Рустам.

- Я пытаюсь найти хоть какое-то объяснение твоей глупости. И бабская дурь – единственное, что приходит на ум. Похоже, твоя токалка крепко держит тебя за яйца. А ты и рад. Куда ты катишься? Мой сын не был таким!

Рустам ничего не сказал, чтобы еще больше не раздраконить отца.

- Я не хочу ее видеть, но мне просто интересно, что же за баба задурила тебе мозги до такой степени, что ты поставил на кон благополучие своей семьи и бизнес, который я годами строил?

- До свидания, папа! - Рустам оставил вопрос отца без ответа. Он скупо попрощался и вышел из кабинета.

Рустам уже хотел выйти из дома, как на пороге его окликнули. Мама стояла, прислонившись плечом к стене, и с грустью смотрела на него.

- Ты все слышала? – спросил Рустам.

- Вас невозможно было не услышать, - обреченно вздохнула она. – Балам (бала (каз.) – ребенок, сынок), то, что папа сказал – это правда.

- Мама, не начинай! – буркнул Рустам. – Ты же образованная женщина. Какой приворот? Какая кровь! Томирис не такая.

- Ну да, - опустила голову Дарина. – Что еще может сказать мужчина о женщины, которая запудрила ему мозги

- Я поеду, мама, - устало сказал сын.

- Балам, я бы хотела увидеться с внуком, - спокойно проговорила она, и мужчина впервые за полчаса улыбнулся.

- Хорошо, мама, я познакомлю вас с Томирис и Тамерланом.

Дарига вздрогнула, поняв, что сын назвал сына от токалки именем, которое предназначалось для другого маленького Мустафина. Ее лицо было полно боли и разочарования.

- Нет, ты не так понял. Я не хочу встречаться с твоей токалкой. Но я хочу видеть внука.

Сердце Рустама рухнуло с высоты и больно ударилось.

- Хорошо, - он сухо кивнул. – Я это организую.

***

Все были против него, Томирис и Тамерлана. Все встали на сторону Айлин. Но мужчина был непреклонен. Раз он решил, что будет с ней, то пойдет до конца. Его слепая любовь к токалке удивила его родню. Но больше всего их поразило признание Рустама в полигамности.

Даже сестры позвонили ему и вынесли весь мозг. Снова подняли тему черной магии, в которую он не верил. Но каждая уважающая себя казахстанская женщина в первую ищет в таких ситуациях две причины: сглаз или порчу. А в случае Рустама, по мнению его сестер, был какой-то ядерный коктейль Молотова. Иначе как объяснить, что человек разумный превратился в тряпку.

На следующий день его снова потянуло к старшей жене. Рустам купил шикарный букет из голландских роз, которые ей так нравились. Он зашел в отделение, где лежала Айлин, и мгновенно приковал к себе взгляды медсестер и других пациенток. Сотрудницы между собой шушукались: «Повезло же женщине из 201. Лежит в вип-палате. Сам Ильясович ее каждый день осматривает. А тут и муж такой статусный. Неудивительно!»

Рустам подошел к палате жены и заметил, что дверь открыта настежь. Из комнаты доносились голоса и звонкий смех Айлин. Сердце неистово застучало, а в ушах звенело так, что можно было оглохнуть. Почему она смеется? Над чем? Для кого?

Подойдя ближе, он понял, что рядом с его женой мужчина. Рустам до белых костяшек сжал, даже сдавил несчастный букет. Он встал в дверях и со злостью наблюдал, как Айлин и Арсен стоят у ее кровати и смеются. Слишком близко. Слишком интимно. Врач держал ее за руки, а она пыталась сделать первые шаги. Его старшая жена улыбалась другому. На мужа она вчера орала, а человеку, которого знала всего несколько дней, дарила свою обворожительную, лучезарную улыбку.

- Давайте, Айлин, вы сможете! Первые шаги самые сложные. Не бойтесь. Я рядом, - подбадривал Арсен.

- Вы только меня ловите, если я упаду, - все еще улыбаясь, попросила она.

- Конечно, не переживайте. Если надо, на руках донесу вас до кровати, - пошутил мужчина и Айлин засмеялась.

Рустам озверел. Ревность опустилась красной тряпкой на глаза, а он, как разъяренный бык дышал через нос и трясся от гнева.

- Айлин! – громко рявкнул он, заставив жену и ее врача обернуться.