Итак…
Прельщаясь географической отдаленностью и тишиной этой самой полянки, а также оттого, что один из них в одном из прилегающих домов как раз и проживал, наша шестерка баламутов частенько проводила здесь свой досуг, что со временем и решило судьбу Домика. Тут еще крайне важно сказать, немного отклонившись от линии судьбы Домика, что хотя раскопки боеприпасов по местам дислокации воинских частей, конечно же, пополняли их и без того изрядный запас промышленно-произведенного арсенала, но и собственноручно произведенными взрывоопасными веществами и предметами парни не чурались никогда. Вы сейчас поймете, к чему это я…
Членом упоминаемой шестерки был интересный парнишка по имени Олег, носящий странное прозвище Хохол. Странное потому, что выглядел Олег как закопченный таджик, вылезший из угольной шахты после трех смен ударной добычи каменного угля. То есть чернее Олега уже начинались негры. Но при всем при этом у Олега была украинская фамилия! А ларчик этот совершенно просто открывался. Мама Олега, удивительно красивая украинская девушка, вышла замуж за хорошего узбекского парня, и при «создании» Олега гены Средней Азии не просто победили, но разнесли в пух и прах любые украинские или вообще какие-либо славянские корни. По этой причине Олег, если судить по его внешнему виду, был больше Закиром или, допустим, Хамзой, и при первом взгляде на него на ум приходили такие уважаемые фамилии, как, допустим, Ташболтаев, Нуриахметов или Абдулаев, но никак не та, которую он носил, заканчивающаяся на протяжную южнорусскую «О». А почему «О», спросите вы? А потому, что случилось однажды неприятное, и мама Олега развелась с его папой, присвоив уже народившемуся тогда Олегу свою девичью фамилию, полученную ею от собственных украинских родителей где-то под Черниговом. Так что абсолютно аутентичный для Узбекистана парень, будучи однажды переведенным из другой школы в школу № 1 и присоединившийся к нашим героям в четвертом классе, быстро и безапелляционно получил то самое прозвище Хохол, с каковым и провел все школьные годы до самого последнего звонка.
Наш Хохол, являясь уникальным продуктом смешения диаметральных этнических групп, как тому и положено в генетике, обладал не только исключительным здоровьем и физической силой, но еще и очень светлым умом, пытливость которого и подвела всех в последующем под туалетный монастырь. Насмотревшись героических фильмов о Великой Отечественной войне, Хохол, сопереживая всему увиденному и гордясь нашей великой Родиной, все-таки малость засомневался, что простой бутылкой с каким-то там «коктейлем Молотова» можно спалить огромный фашистский танк. Засомневался и на общее обсуждение шестеренки этот сложный вопрос вынес. Коллективные дебаты о том, насколько такое возможно, продолжались несколько дней и на самом пике жаркой дискуссии привели однажды к одному разбитому носу и двум обидным пенделям. И вот, исключительно во избежание дальнейших кровопролитий и с целью практического подтверждения академических теорий киношников тому же Хохлу было поручено найти состав этого самого коктейля, дабы эмпирическим путем и лично убедиться в его состоятельности. Дабы на практике, понимаешь, убедиться в том, что он действительно горюч и настоящий танк от него на самом деле мог немножечко пострадать и сгореть дотла. За сим и разошлись в разные стороны, а Хохол, почесывая ушибленный нос, отправился на поиски нового багажа знаний.
Вот вы только оцените, друзья мои, пытливость и старание ребятишек того времени! Ведь Интернета в то время не было и в помине. И не только в Шестнадцатом Интернета не было, нет, его же тогда практически нигде не было. Ну, может быть, не совсем «нигде», может быть, и был кусочек в Мичиганском университете, но там же всего несколько компов между собой толстенными проводами связаны были и скромные единички да нолики в познавательных целях друг другу пересылали. Никаких тебе «взрослых» киношек, ютюберов полоумных, сетей социальных и халявного программного обеспечения! То же мне – Интернет, недоразумение одно, а не Интернет. И я вам больше скажу, не то чтобы Интернет, что такое компьютер, парни наши тогда знали исключительно по фантастическим рассказам и представляли его себе неким необъятным шифоньером с мигающими лампочками и вещающим железным басом о загруженных программах. Так что ринуться в пучину Всемирной сети и отыскать там нужный химический состав за каких-нибудь полторы минуты по понятным причинам Хохол не мог. До Ленинской библиотеки, где такое сокровенное знание наверняка в бумажном виде хранилось, ему было чуть больше четырех тысяч километров, а в доступной всей шестеренке школьной библиотеке из полезных книжек по интересующей теме можно было разве что «Денискины рассказы» получить.
Но ведь нашел же! Нарыл-таки, естествоиспытатель любознательный, информацию о составе этого жгучего коктейля, столь чудесно палившего фашистские танки! Где он эту чрезвычайно важную и захватывающе интересную информацию взял, остается загадкой, но факт есть факт – нашел. Явившись на очередное сборище сотоварищей, Хохол внес в ареопаг листочек, вырванный из собственной тетрадки, где прилежным почерком, со всем тщанием и старанием, всего в три строчки был выписан рецепт приготовления противотанковой бутылки. Простота состава вожделенного коктейля удивила всех. Банальный керосин, поваренная соль и что-то там еще из вполне доступного в любое время любому пацану. Так себе состав, несложный вовсе. Ну а раз несложный, так отчего бы его в реальной жизни не воплотить? Тем более что буковки, на листочек Хохлом старательно выписанные, всей остроты вопроса «сгорит или не сгорит» так и не снимали, по-прежнему лишь теорией, на бумагу изложенной, оставаясь. Быстро распределившись по признаку того, кто что ищет и тащит на сборочную линию, шестеро разбежались в поисках ингредиентов, предвкушая в скором времени новые познания и опыт.
Из-за несложного состава изделия назад, добыв все необходимое в количестве, способном один противотанковый полк вооружить, сбежались быстро. Пустых бутылок в наличии было больше двух десятков, а уж жидких и сыпучих ингредиентов хватило бы на отражение атаки целой танковой армии, будь она хоть трижды авиацией и пехотой поддержана. Правда, сверившись с каракулями Хохла в тетрадном листе, выяснили, что забыли о тряпках, которые должны были служить запалами коктейльной бутылки. Конечно, можно было кому-нибудь шустро сбегать домой и принести престарелой ветоши или даже можно было потихоньку умыкнуть половую тряпку, которая наверняка у входных дверей близлежащего дома лежит и своей участи дожидается, но тратить время и энергию посчитали излишним. Вопрос решили быстро и элегантно, просто порвав на длинные ленточки хлопчатобумажную, уже изрядно выгоревшую на солнце футболку того же Хохла. Да он, собственно, и не возражал. На улице было жарко, и без футболки ему было гораздо комфортнее.
И вот оно чудо! Два десятка бутылок, установленных в ряд, масляно поблескивают своим горючим содержимым. Из горлышек торчат жгуты бывшей футболки Хохла, и весь этот арсенал из-за жары в сорок градусов на всю округу керосином густо воняет. Очень сильно воняет. Шестеро подрывников-любителей, закончив со сборкой противотанкового оружия имени народного комиссара иностранных дел СССР, замерли в тишине, благоговейно любуясь жирным поблескиванием зеленого огнеопасного стекла. И вот что я у вас спрошу, дорогие мои товарищи: окажись вы посреди Сахары в жаркий полдень и без зонтика, заблудившись в барханах еще четыре дня назад, и поднеси вам в тот момент запотевшую кружечку пивка, допустим, стали бы вы долго на нее смотреть и просто вожделеть, представляя, насколько та кружечка во влажности своей прекрасна? В-о-о-о-о-т! Не стали бы. Совершенно точно не стали бы, а в три больших глотка ту кружечку славную до самого дна осушили бы, несказанное удовольствие при этом получив. Потому вы должны понимать, что всем шестерым просто так смотреть на стройный ряд потенциальных боеприпасов было настолько же тяжело, как и вам тогда в пустыне непросто было – тяжко и невыносимо. Двенадцать умелых ручек сами и автоматически тянулись к вожделенным бутылкам, а в мозгу у каждого, в той его части, которая за воображение отвечает, уже вовсю полыхал вражеский танк, скатившись в огромную воронку и уронив ствол орудия долу. Славная картина безоговорочной победы советского оружия, непреклонной решимости того же советского воина и глубокого знания органической химии! Всех шестерых потряхивало в нервном ожидании будущего сражения. Дело осталось за малым – нужен был танк.
