Помимо разбитой вазы наверняка можно было найти и другие нити, за которые потянешь, и клубок развяжется.

Но как бы ей спросить?

– Входи, Моаз. Как здорово будет узнать мнение мужчины, умеющего одеваться.

Мая похвалила его? Ларэ бы не согласилась с ней по поводу одежд лекаря. Они как представлялись ей странными, так и представляются до сих пор.

– Думаю, мне будет весьма неудобно, да и вам тоже…

– Нисколько! – Мая указала рукой на печально известный пуф. – Присаживайся, – за учтивой фразой дочери Эразия скрывалось слишком много от требовательности, и Моаз не решился ей противостоять. Он аккуратно уложил ворох платьев на гладко застланную постель и, подойдя к Ларэ и Масэне, замешкался. Взгляд его случайно упал на чаровницу, та встретила его прямым напором. Затем мужчина сложил руки за спиной и вытянулся по струнке рядом, оставшись стоять.

– Ларэ, – позвала Мая. – Давайте, берите свои платья и примеряйте, а мы все посмотрим, как они по вам сядут.

Девушка сглотнула, посмотрела на гувернантку в надежде, что та остановит это безобразие, но та упрямо молчала и делала вид, что никого не замечает.

– Мне выйти? – неуверенно спросила Ларэ.

– Незачем. Можете воспользоваться моей ширмой, – Мая ткнула на деревянную перегородку, притулившуюся в углу вплотную к белым воздушным занавесям. – А вы, Моаз, для верности отвернитесь.

Так и поступили. Служанки госпожи помогли чаровнице со шнурками на спине и спустя десять минут пыхтений, Ларэ вышла из за перегородок в нежном порхающем одеянии феи. Синие шелковые рукава по широкой косой линии опускались к ее запястьям, так что концы их касались струящегося подола в том месте, где за ним находились колени девушки. Длина платья полностью скрывала простого вида лодочки на ее ногах, верх плотно облегал талию, а лиф заканчивался чуть ниже ключиц в форме сердца.

– Прекрасно, не находите? – поинтересовалась Мая у Моаза и Масэны.

– Вам бы оно подошло больше, – стеклянным тоном отозвалась гувернантка.

«По крайне мере, она хоть что- то сказала», – подумала Ларэ.

– Вам очень идет, – тише обычного произнес лекарь.

Ларэ было хотела поймать его взгляд своим, но тот быстро улизнул им в сторону. Вряд ли он стеснялся. Вчера на совместной прогулке он вел себя весьма уверенно в общении с ней.

– Настолько, что вы бы пригласили ее на танец? – спросила Мая у него.

– Да, – коротко ответил он, не глядя на девушек.

Ларэ задумалась, действительно видела именно его в своем «несне». По складу своего характера он был строг с самим собой, всегда уравновешен и спокоен. Это придавало ему загадочности, а чаровнице головной боли. Теперь она засомневалась в том, что увидела. Куда проще было забыть об всем этом; она правда хотела. Ведь по своему существу в увиденном не имелось никакого смысла. Случившееся или не случившееся этой ночью не несло никакой понятной опасности. И все же, все же, все же…

– Вы чувствуете себя плохо? – вдруг спросила у Ларэ Мая.

– Нет, – и тут в голове у нее мелькнула идея. Она цепко ухватилась за нее и уже быстрее произнесла, будто боялась, что ее перебьют. – Наверное, мое лицо бледнее привычного оттого, что вчера плохо спала. Даже начало чудиться всякое.

– Почему же?

– Моя настойка вам не помогла?

Мая и Моаз спросили одновременно.

Лекарь наконец поднял к ней взгляд. Обеспокоенный взгляд. Вот только о чем он испытывал тревогу? О самочувствии чаровнице или о том, что она могла запомнить?

– Мне уже гораздо лучше, однако я определенно вздремнула бы еще. Особенно перед вечерним приемом. Но знаете, кое- что мне вчера показалось странным. В попытке поймать сон я отправилась в прогулку по дому. Я знала, что все разошлись по своим делам, однако не думала, что не сумею застать и охраны, – после этого Ларэ отвернула лицо от госпожи и взглянула прямо на единственного мужчину в комнате. – И вас, лекарь, тоже не нашлось на месте. Я думала, возможно, вы поможете мне вернуть сон. Или хотя бы ваш помощник. Но ни вас, ни его я не застала.

Она немного приврала. Теперь оставалось наблюдать за тем, как он выкрутиться. Припомнит ли, что чаровница все- таки видела его, и он даже обратился к ней или придумает что- то иное. Менее подозрительное.

Лекарь растянул губы в мягкой улыбке. Для Ларэ это стало неожиданным поворотом.

– Разумеется, все так и было. Позвольте, я объясню. Мне и Гоуди пришлось покинуть пост поздно ночью. А всем наемникам – их посты. Оказалось, в доме, где планируется провести сегодняшний прием гостей, позарез нуждались в лишних руках. Сильных руках. Было необходимо освободить залы от большого количества тяжелой мебели, спустить некоторые люстры ниже к полу, развесить железные фонари: все это не под силу сделать женской части прислуги, а мужской катастрофически не хватало. Вот мы и отправились в тот дом. Да в такой спешке, что по пути я даже умудрился разбить вазу. Но уже сообщил об этом господину, и он меня великодушно простил. Исчерпано ли ваше любопытство, Ларэ?

Словно немая, чаровница кивнула.

Лекарь либо удачно выкрутился, либо его настойка так подействовала на Ларэ, что восприятие ее реальности предало ее на одну ночь. Так и до недоверия к себе недолго…

К сожалению, его версия событий звучала куда более…логичной, объяснимой, имеющий смысл.

Неужели…неужели она не права? А еще, именно в этом момент особенно остро, она поняла, что между ними протянулось странное ощущение пропасти из- за недоверия, гложущего ее нутро, которое, лекарь, разумеется в ней разгадал. Словно бы вчерашнего их дня и вовсе не случалось.

– С вами все в порядке, госпожа чаровница?

Почему он перешел на официальное обращение? Будто до этого он и не звал ее по имени. Будто они не договорились, а сам он не предлагал ей того же. Ларэ вспомнила, как вчера лекарь спас ей жизнь, причем не единожды и стыд затрепал края ее ауры, окрасив их в ярко розовый. Он никогда не давал ей повода усомниться в нем. Нет. Что это? Неблагодарность? Ларэ вовсе не неблагодарная.

Чаровница попыталась спрятать растерянный взгляд, уронив подбородок в яремную яму.

Из нехорошего положения ее вытащил приятный голос Маи. Правда, только внешнюю ее оболочку, не душу.

– Ларэ, не стойте. Вас ждет следующее платье. Это, конечно, чудесное, но нужно посмотреть их все. Ну же, возвращайтесь обратно за ширму, – Мая пошевелила пальчиком в воздухе, намекая, чтобы девушка развернулась.

Ларэ вдруг совершенно перехотелось идти на званный вечер. То есть она и раньше на него не рвалась, но теперь другие силы потянули ее мысли прочь от намечающегося праздника. Но она рисковала показаться строптивой перед своими нанимателями и потому, не став перечить, вернулась за ширму, хотя все, чего ей сейчас действительно хотелось- это спрятаться где- нибудь в одиночестве.

И скоро ей выпала подобная возможность. Спустя час после всех примерочных баталий и скудных похвал лекаря о ее виде, Ларэ очутилась в своей голубой уютной комнатке и сразу же рухнула на кровать.

Потом подумала, что неплохо бы ей немного вздремнуть перед приездом гостей, встала, переоделась в ночную сорочку и залезла под одеяло. Этой ночью она ужасно не выспалась. Когда она проснется ей предстоит серьезный разговор со своей совестью. Да, она ошиблась и признала это теперь. Но это потом. Сейчас главное поспать, совсем, совсем нем…

…

Она спала сладко, и, казалось бы, ничто не могло вызволить ее из бессознательных оков. Кроме. Кроме этого.

Спустя какое- то- по ощущениям Ларэ чересчур малое- время некий шум вторгся в вязкое, темное болото, в кое с каждой секундой ее сознание затягивало все глубже. И ей совсем не хотелось доставать себя из него, поэтому, хоть шум и звучал раздражающим набатом, ее тело упорно сопротивлялось тому, чтобы откликнуться на него. Вялые, раздражительные мысли потекли мимо сознания девушки одно за другим.

«Начался ли уже праздник? Если да, то что там на нем происходит? Разве не должны господа все свое веселье проводить в соседнем особняке? Ну и шумные эти богатеи, раз аж досюда долетают эти звуки. К тому же, совершенно неясно, для чего им понадобилось тревожить колокол…»