Пожалуй, этот момент можно было записать в число самых ярких, запоминающихся и совершенно фантастических!

Такая красота открывалась передо мной, что дух захватывало, от восторга я забыла как дышать.

Неотрывно разглядывала вечернюю Москву, которая внизу искрилась огнями. Они становились все меньше и меньше, вид теперь напоминал карту звездного неба. Темное полотно, усыпанное яркими звездочками.

Ко всему прочему, Александр все еще не выпускал моей руки из своей. Или это я держалась за его ладонь, было не особо понятно. Одно я знала точно: такие удивительные и ни с чем несравнимые ощущения вряд ли когда-то повторятся.

Долгожданное расслабление накрыло меня и теперь я могла наслаждаться полетом.

Невероятно!

Глава 7

После перелета меня еще немного потряхивало, а в целом я себя вполне неплохо чувствовала, и аппетит появился - в самолете было не до еды. Есть хотелось так, что сводило желудок от голода, правда оказалось, в гостинице ночью питание не предоставляется. Поэтому я, как только зашла в номер и разместилась, тут же залезла в интернет. Круглосуточные службы доставки еды в таком крупном городе точно имеются. К моему счастью, нашла несколько довольно известных сетей, в том числе обожаемую мною пиццерию и, ничуть не сомневаясь, заказала пиццу "Цезарь" и клюквенный морс.

Где-то в подсознании слабенько звучал голос совести, призывающий подумать о фигуре, о вредности поедания пиццы в три часа ночи, но, увы, голод оказался сильнее. Я успокаивала себя тем, что фактически пропустила ужин, могу со спокойной душой перекусить пиццей в счет вечернего приема пищи.

Успела только в душ сходить, и мне уже позвонил доставщик. К номерам его не пустили, он ожидал меня внизу, в холле гостиницы. Недолго думая, решила спуститься в спальном комплекте, не стала даже заморачиваться, все равно люди в такое время спят. Нацепила футболку, натянула пижамные штаны, взяла чип-карту от номера, и, предвкушая наслаждение сочной, ароматной пиццей, вызвала лифт.

Дверь соседнего номера открылась именно в тот момент, когда кабина лифта подъехала на мой этаж. Вот блин! Деваться было некуда, створки еще не разъехались, а бросаться обратно в свой номер без толку - все равно не успею.

- Лиза? - заспанным, хрипловатым голосом произнес Александр Дмитриевич, выходя в коридор. - Вы куда собрались?

- Я... Прогуляться, - ляпнула первое, что пришло в голову, и прозвучало это очень глупо, ведь я была одета в спальный костюм.

- В таком виде?

- Ну да. На улице тепло. Лето.

Ни за что не хотела признаваться, куда направляюсь на самом деле. В принципе, я редко комплексовала из-за своей фигуры, но вот как раз сейчас был тот самый случай. Появилась неловкость, дискомфорт, я зачем-то футболку одернула. Вдруг захотелось как по взмаху волшебной палочки превратиться в стройняшку, которая может себе позволить лопать пиццу по ночам.

"Ты и так собралась лопать пиццу!" - напомнила мне совесть.

- Вы так кабину сломаете, - Александр кивнул в сторону лифта. - Двери уже несколько раз открылись и закрылись. Поедете?

Как же по-идиотски я себя чувствовала. Вот надо же было курьеру именно сейчас приехать, чуть-чуть бы попозже. Ладно, будем действовать по ситуации. Остается надеяться, что мой босс собрался на ночной променад по городу, может, он вызвал такси и уедет в клуб, в ресторан, в бар - да куда угодно. Одет вполне соответствующе: синие джинсы, черная футболка, облегающая широкие крепкие плечи, синие брендовые кроссовки. Не очень привычно было видеть его в подобном образе, но зато в таком виде Александр нравился мне намного больше. Никакой напыщенности или официоза.

Мы вместе с ним спустились на первый этаж, в холл и я уже хотела сделать вид, что не замечаю курьера с пиццей, собиралась пройти мимо, улизнуть на свежий воздух. Как вдруг молодой парень обратился к моему начальнику:

- Подскажите, номер триста двадцать рядом с вашим? Оттуда тоже пиццу заказали, но никто не спускается.

- Триста двадцать? - Александр многозначительно глянул на меня. - Давайте я оплачу заказ, передам сам.

- Точно передадите?

- Не сомневайтесь.

Меня окатило горячей волной смущения, стыда, неловкости, еще много разных эмоций и ощущений сейчас мной завладели. Опозорилась просто невероятно! Уж лучше бы честно призналась, чем разыгрывать спектакль, пытаться сбежать, и оказаться пойманной вот так вот.

Курьер ушел, а босс протянул мне коробку с пиццей:

- Ваша?

Деваться было некуда. Можно, конечно, продолжать играть, делать вид, что не понимаю, о чем речь, только так я себя еще более глупой выставлю.

- Моя.

- Про первый полет мне побоялись признаться, про заказ пиццы - тоже. Лиза, вам не кажется, что мы не с того начинаем сотрудничество? Как я могу доверять подчиненной решение серьезных вопросов, в том числе и личных, если вы меня в таких мелочах обманываете?

Какими только словами я себя ни называла, как только ни ругала. Дура - это самое мягкое и цензурное. Правда, поведение у меня дурацкое, не поддающееся объяснению. Все пытаюсь произвести хорошее впечатление на Александра Дмитриевича, только получается ровно наоборот.

- Пиццу забирать будете?

- Да...

Мои щеки, наверное, пылали ярко-алым цветом, их пекло и жгло, духота сильнейшая была в холле из - за отключенных кондиционеров. Так что я решила скрыться как можно скорее, все же отправилась на улицу. Не выдержала бы снова нахождение с Александром в одном лифте после того, что случилось. Пойду в парк напротив гостиницы, сяду на лавочку и съем, наконец-то, свою пиццу.

На улице - тишина, ни машин, ни людей. В Москве в такое время жизнь кипит и бурлит, а здесь все до утра затихло, можно сидеть в парке, наслаждаться одиночеством, отсутствием суеты, думать о своем.

"И жрать пиццу!" - опять внутренний голос в моей голове. Кошмар.

Я откусила сочный кусок с расплавленным сыром, с наслаждением принялась пережевывать его и откуда ни возьмись в воображении вдруг появился силуэт невесты Александра Дмитриевича.

Да уж. Такие, как она, наверное, не едят после шести, питаются сплошь полезными продуктами, изнуряют себя в спортивных залах. Или им посчастливилось получить гены, которые за обмен веществ отвечают. Существуют ведь девушки, которые могут есть, что угодно, в любых количествах, и на фигуре это никак не сказывается.

А другие даже если маленький бутерброд съедят - уже полнеют.

Я заглушила голос совести, ехидно замечающий, что поедание пиццы ночью - это намного серьезнее бутерброда. Хочу есть. Все. Единственное, о чем я сейчас думала. Ну и к тому же, очень редко я нарушала режим. Могла себе позволить разок расслабиться.

Да и сказать по правде, я очень боялась отказываться от пищи и ограничивать себя.

До сих пор с ужасом вспоминала историю, которая случилась со мной семь лет назад...