Ни хрена себе!

Да у меня такого не было уже не знаю сколько лет!

После всех этих безумных толп фанаток, осаждающий тебя годами, через какое-то время наступает телесная амнезия, отупение, когда мало что вообще способно хоть как-то расшевелить пресыщенное тело, но эта женщина — просто какая-то чёртова аппетитная булочка, которую хочется откусить, мать её!

Я продолжаю наблюдать за ней, как будто я — прыщавый подросток, смотрящий запретные видео…

Вот она уже нагибается к полу, чтобы что-то там протереть, и её грудь выпрыгивает из узкого топика, такая тёплая, мягкая, упруго колышущаяся, что я вдруг понимаю, что у меня встал.

Тупо смотрю на свою ширинку.

Потом снова на монитор, на котором эта волшебница, уже беззаботно и невинно развернувшись к камере спиной, приняла такую позу, на которую я просто не могу спокойно смотреть.

Я вскакиваю и несусь в душ.

Ещё не хватало выдать себя.

Представляю заголовки: «Царь подсматривал за своей домработницей, а потом изнасиловал её!»

Стою под холодными струями, которые хоть как-то приводят мои мысли в порядок, и от удовольствия напеваю себе под нос.

Стоп.

Я ведь уже миллион лет пытаюсь напеть что-то новое, и у меня это очень давно не получалось!

До этого самого момента…

И весь остаток дня, тайком поглядывая в камеры, как в журнал для взрослых в детстве, я пишу, пишу и пишу.

Пока моя загадочная гостья не собирает свою утварь и не закрывает за собой дверь моего неприступного замка.

И вдруг вся тоска мира наваливается на меня.

И я вдруг понимаю, что если не увижу её завтра вновь, то просто сойду с ума.

— Царь, да ты просто суперкрут! Это новая эра для нашей группы! — выкрикивает пьяный наш бас-гитарист Рома по кличке Плут, когда мы отмечаем в моём особняке запись нашего нового альбома.

Который у меня родился буквально за две недели, что у меня работает эта странная Золушка.

Я просто никогда бы не поверил, если бы мне кто-то сказал раньше, что я вот так вот влюблюсь, как какой-то подросток, в женщину, о которой я ничего не знаю. И которую просто вижу каждый день. И чьего прихода жду, как восхода солнца.

Она наполнила мою жизнь смыслом, которого я не видел в ней раньше.

Я просто знаю, буквально болезненно ощущаю, что если она исчезнет, то мне просто не захочется вставать по утрам.

Никто не знает про неё.

Она моя тайна. Мой секрет.

И я не решаюсь выйти и познакомиться с ней. Потому что по-детски боюсь, что она вдруг растает, исчезнет, как мираж, едва я дотронусь до неё.

Но я точно знаю, что завтра я сделаю это.

Выйду к ней.

— Царь, я так хочу тебя, — тянет Элина, семеня своими тощими ножками на каблучках, пока я иду к бару.

— А, что ты сказала? — отмахиваюсь я от неё, как от назойливой мухи.

— Я спросила, когда ты наконец-то трахнешь меня! — вдруг зло шипит она, как разъярённая кошка, пока я открываю себе банку пива.

— Трахну? — витаю я всё ещё в своих мыслях и планах. — Ты что-то не поняла, Элина. Я не сплю со своими «девушками» по контракту. Там же всё чётко прописано, разве ты не читала? — пожимаю я плечами. — Ты просто играешь свою роль. Нас красиво фотографируют вместе, есть соглашение о неразглашении, и, кстати, наш контракт как раз заканчивается, — улыбаюсь я ей. — Так что поздравляю! — дружески щёлкаю я её по носу.

И вижу, как расширяются от злости её зрачки.

— Вон, Монгол отличный парень, смотри, — показываю я ей на знакомого рокера. — Как раз не такой старый как я, давай я вас познакомлю, — уже машу я ему, подзывая к нам.

Отчего-то я уверен, что завтра у меня всё получится. И я так хочу, чтобы все вокруг меня тоже были счастливы.

28

28

Руслан

— Просто обалденная девочка, — прищурившись, комментирует Хорьков убегающую прочь Майю. — Какая фактура. Сразу видно — профессионалка. Не зря я её пригласил на главную роль в своём новом проекте про эскортниц. Ей даже играть ничего не надо. Она же и так всё знает, — причмокивает он от удовольствия, и мне хочется ввалить ему со всей силы, потому что только слепоглухонемой в нашей тусовке не знает про предпочтения этого гремлина.

Это для миллионов зрителей Хорьков — заслуженный драматург с сериалами на центральных каналах, но все прекрасно осведомлены и его извращённых вкусах. Его, и его кобылы-жены.

Но я лишь вежливо улыбаюсь в ответ.

Мы все играем по одним и тем же правилам.

И если ты их не будешь соблюдать, то просто вылетишь из обоймы.

— Она и у меня поработала, — продолжает этот Хорьков, и тут я точно уже хочу заехать ему со всей дури по уху. — До того, как пришла к тебе…

Только тогда я точно не поеду ни в какой Пекин.

И тут червь сомнения начинает копошиться у меня в душе… А что если…

Такого ведь просто не бывает?

Взялась из ниоткуда?

Вот просто так?

Отговаривала же меня Сусанна от такого необдуманного решения…

А я был так счастлив, что хотел показать её всему миру. Гордился моей солнечной девочкой. Такой нежной, такой непосредственной.

У меня наконец-то появился собственный дом! И я даже порой жалел, что мне придётся продать свой неприступный замок, на который мне было совершенно насрать до того, как там появилась Майя…

Мне кажется, я толком-то и не жил до этого. А в сексе, оказывается, я не смыслил ничего!

И тут всё вдруг встаёт на свои места.

Это всё объясняет.

Потому что это было слишком хорошо, чтобы быть правдой.

Она профессионалка.

Ей нужны мои деньги, слава, что там ещё…

Эта её непосредственность и элегантная небрежность: да просто невозможно так охрененно выглядеть, не потратив несколько часов на макияж и примерки!

А Майя — может. Да потому что она всё это делает. Но скрывает.

Охотница…

И это спектакль сегодня…

Все камеры были прикованы к ней. Этот её бокал… Кровь… Актриса…

29

29

Руслан

Всё кончено.

Она для меня умерла.

Мне нужно её поскорее забыть.

Но я не могу. Не могу. Не могу.

И только эти странные мелодии, которые крутятся у меня постоянно в голове, не дают мне подохнуть.

И я записываю их. Снова и снова…

30

30

— Всё-таки он очень талантливый, — бормочет моя Верочка про Царя, уютно устроившись перед теликом на диване с огромной миской попкорна.

Осталось совсем недолго, и я стану бабушкой. А потом — ещё три месяца, и уже снова —мамой.

Вот такой вот круговорот беременностей в природе.

И сейчас мы с дочкой лениво валяемся перед теликом, по которому как раз показывают последние новости культуры.

Вот Руслан Царёв вылезает из лимузина и с непроницаемым лицом шагает куда-то вдаль по красной дорожке, такой недосягаемый и прекрасный, как настоящая звезда.

Ещё бы: ведь он занял первое место в этом самом конкурсе, и теперь уж точно его график выступлений и гастролей расписан на несколько лет вперёд, а билеты на его гала-концерт были выкуплены за несколько дней.

— Ага, — уныло поддакиваю я, поглаживая свой уже заметно округлившийся животик.

— Только я не поняла, мать, почему ты тогда с ним рассталась? — задаёт мне Вера самый главный вопрос.

— Ну, наверное, потому что он оказался козлом… — зеваю я. — К тому же мы с ним не сказать чтобы встречались… Эта была такая пиар-акция…

Спать хочется постоянно.

— А, да, точно, — кивает Вера. — Он что, отказался от ребёнка? — деловито интересуется она, и я с восхищением посматриваю на свою дочь: за всё время, что она беременна, она успела так развить свой бизнес, что спокойно может содержать нас всех, и я очень горжусь ей.