Закончена
— Ты видела новое интервью твоего мужа с Ворониной? — бросает на меня изучающий взгляд подруга.
— С Ворониной? Кто это?
— А ты почитай, — усмехается в ответ Маринка.
Открываю статью, и моё сердце начинает аритмично стучать.
Потому что на фото — просто роскошная девушка, настоящая Анджелина Джоли, только лучше. Она стоит, прижимая тонкую прозрачную ткань к своему юному стройному телу, так, что сквозь неё просвечивает аппетитная идеальная грудь, округлый соблазнительный изгиб бедра, и длинные, как мои литературные обзоры, ноги…
Автор фото – мой муж…
2
2
— Надо посмотреть правде в глаза, — смотрит на меня в упор Игорёк, словно я и есть — та самая правда, про которую он сейчас говорит.
Нажимает кнопочку на аппарате на столе и как ни в чём ни бывало сообщает:
— Галочка, принесите чай, пожалуйста, — и, кивнув мне, уточняет, — тебе ведь с молоком но без сахара? А мне как обычно, — уже отключается он, и я сижу, ошеломлённо уставившись на этого идиота.
— Мы вместе слишком долго, — начинает свою торжественную речь мой благоверный. — Если подумать, то раньше, в каком-нибудь восемнадцатом веке, люди даже не доживали до такого возраста… Пушкин, Лермонтов, — начинает перечислять он цвет русской поэзии, и я нетерпеливо перебиваю его:
— Причём тут Александр Сергеевич?! Ты можешь поконкретнее?!
— А всё просто, моя дорогая. Когда Пушкин женился на Наталье Николаевне, ей было восемнадцать лет! А ему — тридцать один. И он прожил с ней счастливо в браке шесть лет!
— К чему ты это всё говоришь? — начинаю уже закипать я.
— А к тому, что если бы Пушкина не застрелил Дантес, то он, пожалуй, застрелился бы сам! Столько жить с одной женщиной просто нереально.
— Не надо притягивать сюда Пушкина! — психую я.
Меня всегда бесила это способность моего мужа выкручивать всё в выгодную ему сторону. Для бизнеса, соглашусь, это, возможно, отличное качество, смог же он успешно развить свою собственную компанию, но в семейной жизни это порой просто невыносимо.
— Я не притягиваю, я тебе пытаюсь мягко объяснить… — снова заводит свою шарманку Игорь.
— Объяснить что?! Что ты просто нагло мне изменяешь с какой-то молоденькой мымрой?! — уже вскакиваю я, чтобы уйти.
— Посмотрим правде в глаза, — опять повторяет, как магическую мантру мой муж.
— Да задолбал уже в глаза смотреть своей правде! Что я там, по-твоему, должна увидеть?!
— То, что ты — старая, — спокойно произносит мой муж, откинувшись на спинку кресла.
И у меня буквально перехватывает от негодования воздух. Я не могу дышать.
Это даже не пощёчина, не удар под дых. Это хуже.
Это самое страшное, что вообще может услышать женщина в свой адрес, сколько лет бы ей не было.
— Старая? — выдавливаю я из себя. — Но ведь ты сам старше меня!
— Я — другое. Я — мужчина, — гордо заявляет мой муж, словно один только факт, что он не носит бюстгалтер, делает его представителем высшей расы.
Сзади тихонько звякает посуда и я, как во сне, оборачиваюсь.
В дверях стоит эта самая лягушачья Галочка, правда, уже одетая в какое-то невероятно короткое платьишко с глубочайшим декольте.
Теперь я не сомневаюсь, по каким таким признакам мой Игорь принимал её на вакантную должность секретарши.
— Мне нужно обновлять кровь. Я в самом расцвете лет. А ты тащишь меня назад. С тобой я сам себя начинаю чувствовать стариком, — продолжает Игорь.
— И ты променял меня вот на это? — выдавливаю я, всё ещё не веря в реальность происходящего.
Тычу пальцем в безмолвно застывшую лягушонку.
Юную, налитую, но всё равно лягушонку.
Это же видно невооружённым глазом!
— Не пори чушь! — уже с раздражением отмахивается от меня супруг. — Я не собираюсь ограничиваться одной женщиной. Я вообще больше не собираюсь себя ни в чём ограничивать, — многозначительно смотрит он на меня. — Зачем я всю жизнь вкалывал, как негр? Чтобы жить с одной бабой? Когда вокруг столько соблазнов, — обводит он своей ладонью невидимые ряды якобы жаждущих его внимания женщин. — Я выполнил свой долг перед государством и обществом: родил и воспитал дочь, построил дом, посадил целый сад деревьев, в конце концов, — продолжает он поучать меня. — Так что считаю все претензии в свой адрес необоснованными, — уже строго смотрит он в мою сторону, как босс, дающий понять, что разговор окончен.
Но только не у меня.
Словно в замедленной съёмке я поворачиваюсь к Галке и хватаю с подноса чашку с дымящимся чаем. Подхожу к Игорю и медленно, со сладострастием, выливаю её тонкой струйкой прямо ему на ширинку.
Всё это занимает всего доли секунды, я вижу искажённое от боли лицо уже бывшего мужа, но я разворачиваюсь на сто восемьдесят градусов и направляюсь к двери, кинув напоследок его дурочке:
— А вы, милочка, так карьеру не построите, учитывая его более чем скромные способности в постели. И более чем скромные размеры, — и хлопаю со всей силы дверью.
Тоже мне, правдоруб хренов! Старая я для него, видите ли!
Сажусь в машину, смотрю на себя в зеркало, и тут слова этого говнюка будто начинают материализовываться из воздуха, покрывая моё всё ещё молодое улыбчивое лицо сеткой морщин.
Я смотрю в своё отражение и вижу в нём безобразную беззубую старуху с шамкающей челюстью и дряблой шеей…
В испуге отбрасываю от себя зеркальце, и вижу, как оно разбивается на сотни мелких осколков, покатившись по асфальту, как только что разбилась вся моя счастливая и беззаботная семейная жизнь…
— Женщина, с вами всё в порядке? — подходит к водительскому окну какой-то мужик, видимо испугавшись, что я сижу, уткнувшись в руль лицом и трясусь от клокочущих во мне рыданий.
— Какая я тебе женщина! — отлепляю я зарёванное лицо от руля, и тот в страхе шарахается в сторону.
До недавнего времени меня все называли девушкой! В нашей стране все женщины до самой смерти — девушки! Это знает каждый! С каких это пор я успела стать женщиной?!
С сегодняшних? С этого самого момента, как мой сволочной Игорь объявил меня на весь свет старухой?!
Но единственная мысль греет меня сквозь этот весь этот кошмар: надеюсь, своим отростком он тоже не сможет очень долго пользоваться со своими юным нимфами.
3
3
— Объявляю брак между Майей Викторовной Добровольской и Игорем Антоновичем Добровольским считать расторгнутым с этого момента, — равнодушно стучит по столу своим молоточком лысый судья-женоненавистник, которого, я даже не сомневаюсь, мой бывший муж успел подкупить. — Стороны ни имущественных, ни иных претензий друг к другу не имеют, всё движимое и недвижимое имущество, за исключением автомобиля «Вольво», остаётся у гражданина Добровольского.
Игорь зло и торжествующе смотрит на меня из-за плеча своего адвокатишки: не сомневаюсь, будь его воля, он бы и последний старенький мой автомобильчик отобрал, хотя зачем он ему нужен?
Ему столько же лет, как и нашему браку! И ремонт обходится уже дороже, чем я смогу за выручить за продажу авто.
Но мой ушлый муженёк, оказывается, все эти годы держал за пазухой целый ворох булыжников, да ещё и вовремя перевёл всё своё имущество в какие-то офшоры, и теперь я оказалась буквально на улице с двумя чемоданами одежды.
Как резонно заметил на заседании суда адвокат моего мужа, я уже взрослая зрелая женщина, совершеннолетняя, так же, как и наша дочь, и вправе сама о себе позаботиться.
До пенсии ещё далеко, так что на существование я себе заработаю самостоятельно, и никакие супруги не обязаны меня содержать.
