— Но это нужно мне, — отправляя в рот очередной кусочек теста с расплавленным сыром, блаженно бормочет Руслан.
И я почему-то верю ему.
— Подожди, — вдруг наклоняется он ко мне низко-низко, так, что его глаза совсем близко.
И у меня внутри вдруг всё проваливается куда-то в область живота, в котором сейчас начинают бешено колотиться ледяные снежинки.
Это так называется?!
Я сижу, чувствую себя пятнадцатилетней девчонкой на первом свидании со старшеклассником, пока Царь касается осторожно подушечкой большого пальца уголка моих губ, и я понимаю, что ещё одно движение — и я просто свалюсь в обморок. Прямо здесь. У камина.
Несмотря на свои сорок лет за плечами.
А он тем временем нежно проводит по моей коже и вытирает капельку расплавленного сыра, застрявшего на губах.
— Ты испачкалась, — просто отвечает он на мой немой вопрос, и легонько облизывает кончик своего пальца.
— Всё, мне пора спать! — резко вскакиваю я на ноги, вся в смятении.
Я просто не знаю, как мне себя вести.
И что это такое, мать его, сейчас вообще было?!
16
16
«Ну ты, мать, даёшь», — булькает мой мобильник сообщением, пока я с бешено колотящимся где-то в районе пупка сердцем сижу в своей спальне, для надёжности заперевшись изнутри на замок.
Трясущимися руками беру в руки телефон и перехожу по ссылке, присланной дочкой.
На ней — фото, где я гуляю по торговому центру рядом с Царём, нежно обнимающим меня за плечи, и со стороны мы выглядим как счастливая парочка.
Парочка влюблённых?!
В тележке ненавязчиво болтается бутылочка вина, коробочка клубники и сыр — все ингредиенты романтического свидания.
И надпись под постом глубокомысленно вопрошает: «Похоже, Руслан Царёв наконец-то повзрослел и перестал встречаться со школьницами, годящимися ему в дочери… И кто эта загадочная девушка бальзаковского возраста…»
О боже! Что это?!
Девушка бальзаковского возраста?!
Кто этот писака, который меня так обозвал?!
Руслан теперь меня уволит? Разве ему нужны эти сплетни? Что я наделала?!
И следующее сообщение с очередным моим фото с Царём от моего бывшего мужа прилетает вдогонку моим мыслям: «Майя! Как ты это объяснишь?! И вообще, нам нужно срочно встретиться и поговорить о Вере!»
Надо же, проснулся. Вспомнил о том, что у него есть дочь, ровесница его нынешней любовницы. Ну или любовниц…
И тут злость охватывает меня.
Какого хрена?! И я судорожно печатаю Игорю ответ: «Я думала, после нашего развода я больше ничего не должна тебе объяснять. Я вообще больше никому ничего не должна», и я выключаю свой телефон.
Не хочу больше читать дурацкие сообщения и уж тем более отвечать на них.
— Майя? — тихий стук в дверь.
Чёрт! Он пришёл!
Что мне делать?!
— Майя, открой! — голос Царя умоляет. Просит.
А я вспоминаю прикосновение его пальцев на своих губах…
Я чувствую себя круглой идиоткой. Как я должна поступить?!
Не открывать ему и изображать из себя ледяную принцессу?!
Нести ответственность за всю мировую общественность и её же грёбаное мнение?!
Или просто быть самой собой и делать то, что я считаю нужным?
Чего я хочу.
И я поступаю как взрослая самодостаточная девушка бальзаковского возраста.
Я просто подхожу к двери и открываю её.
Смотрю в эти бесконечно-синие глаза, вижу в них обещание.
И делаю шаг вперёд, навстречу.
Вижу, как лицо Царя приближается к моему, и я не жду, когда же он наконец-то сделает первый шаг.
Я сама привстаю на цыпочки и касаюсь своими губами его рта.
Чувствую его мягкость, податливость, он отзывается мне в ответ, наши губы сливаются в страстном диком поцелуе, пока я, отбросив в сторону свою никому не нужную скромность и кофточку, уже стягиваю с Царя его соблазнительно обтягивающую каждый кубик его пресса футболку.
К чёрту её! Всегда мечтала это сделать.
Прямо как в кино.
Она летит на пол вслед за моей одеждой.
А я уже лёгким натренированным на фитнесе движением руки сбрасываю с себя брючки и предстаю во всей своей красе.
Чего мне стесняться в мои-то годы? По-моему, уже совершенно нечего.
— О боже… — смотрит на меня, потрясённый, Царь, и у меня тут же проскакивает мимолётное сомнение, что слишком поторопилась, и я не выдерживаю никакой конкуренции со всеми этими молоденькими девочками.
Старая дура.
— О боже, как ты прекрасна, — завершает Царь свою мысль, и я с разбегу запрыгиваю на него.
Крепко обнимаю его бёдра ногами: сколько раз видела это в фильмах, и да, мне кажется, даже в каком-то клипе «Царя и плута», так что нужно же мне это было когда-нибудь повторить!
Наши губы сливаются в единое целое, пока Руслан несёт меня куда-то дальше по коридору, у меня кружится голова, и я понимаю, что он направляется в ту самую заветную комнату, в которой он и живёт…
Мы приземляемся с ним в кровать, мягко пружиня, как в облаках, и мои пальцы находят пуговицы на его джинсах, расстёгивают их…
— О боже! — уже моя очередь удивляться.
И тут определённо есть, чему!
Теперь я понимаю все эти толпы поклонниц, осаждающих это невообразимое тело…
И вряд ли их интересует только пение…
Как и меня сейчас…
Я словно бедная сиротка, всю жизнь тоскливо поедающая сушки без сахара, вдруг заполучила на свой день рождения кусок огромного роскошного торта с шоколадным кремом.
И уж я его сейчас съем. Весь.
Без сомнения.
До последней крошки.
Я словно вспоминаю все выученные за свою унылую супружескую жизнь уроки, которые так и не успела ответить перед строгим учителем. Ну вот теперь — то самое время это сделать!
Мои губы, язык, пальцы, нежно, с чувством и расстановкой, миллиметр за миллиметром изучают, ласкают и доводят до исступления это тело, о котором когда-то я только могла мечтать.
Я и до сих пор не могу поверить, что это на самом деле происходит со мной, поэтому смело бросаюсь во все самые смелые эксперименты: раз это всего лишь сон, то значит, сегодня мне можно всё!
Я слышу хриплые стоны Царя, доведённого мной до исступления, я чувствую его неутомимое неиссякаемое желание, словно он на самом деле нашёл какой-то тайный источник молодости, и моё тело, как расплавленный воск, принимает его в себя, когда он снова и снова набрасывается на меня с неутомимой страстью…
— У меня никогда и ни с кем такого не было, — слышу я его удивлённый шёпот мне на ушко, когда он, распластавшись на мне своим большим сильным телом, зарывается в мои запутанные кудри лицом.
— У меня тоже, — совершенно честно, не лукавя отвечаю я.
И это самая настоящая сказка.
Наверное, мне всё это снится.
Поэтому мне можно всё.
И мои пальцы снова начинают свой путь по изгибам такого красивого и желанного тела, которое с готовностью отзывается на мои ласки…
17
17
Я просыпаюсь от того, что робкий солнечный луч перебирается мне на веки, и я открываю глаза.
Улыбаюсь, вспоминая, какой дикий и безумный сон мне приснился…
Бывает же такое.
Осматриваю свою спальню.
И понимаю, что это не моя спальня.
Это чужая комната.
В которую я вчера прискакала буквально верхом на Руслане.
И ноющая сладкая боль во всём моём теле мне подсказывает, что, вообще-то, это всё наяву…
Не может этого быть!
Поворачиваю голову.
Рядом пустая подушка. Я одна.
Ну конечно, мне всё это померещилось.
А как же, климакс подступает, чего только не пригрезится при гормональных взрывах.
Наверное, я вчера просто немного перебрала, забрела не в ту спальню в этом гигантском замке, ну а все эти ночные упражнения, при одной мысли о которых я вся покрываюсь густой краской — ну что же, это всё пустые горячечные фантазии девушки бальзаковского возраста…
