— Сколько ни накопил — вся моя! — прохрипел Кеша.

Охранник выпучил глаза.

— Так вот оно что! Не подносишь, выходит? Но ничего… вставай. Посидишь у меня в сторожке, пока доктора не приедут.

Спустя четверть часа, заперев и без того скованного Кешу в сторожке, охранник подошел к Стасу. Тот последовал за ними — из любопытства. К Иннокентию ни малейшего сострадания не испытывал: хотя шишка рассосалась, череп не утратил болезненной чувствительности.

Кеша однозначно псих, но таких в обычном мире Завесы пруд пруди. Агрессивных парней с комплексами всегда было немало. Но в обычном мире есть менты, суд и военкоматы, которые заставляют юных агрессоров поумерить пыл и сублимировать дурную энергию. Например, в спорте, на службе или — самый страшный вариант — на войне.

Здесь же агрессии нет в принципе, и такие вот «неподносящие» персонажи попросту не понимают, что делать с негативом и как с ним работать.

— Чего он от вас хотел-то? — спросил охранник. Он совсем не выглядел взволнованным. Выглядел довольным, как человек, закончивший большой труд.

— Я и сам не пойму, — осторожно ответил Стас. Про просьбу студента забрать с собой лучше не распространяться. — Не в себе пацан.

— Эт точно, — согласился охранник.

Подкатила карета скорой помощи. В Чаринске это была именно карета, но без лошадей, на двигателе внутреннего сгорания. Белая, прямоугольная, с мощными арками над большими колесами. Впереди выпирала узкая кабина, в которой сидел водитель в белом халате и шапочке. Сирены не было.

Из кареты выпрыгнул доктор, пожилой, в халате, который надевался спереди и крепился на завязках позади, в шапочке и с висящей на одном ухе марлевой маске многоразового использования, пожелтевшей от частого кипячения. Сухое лицо гладко выбрито, брови кустистые, седые, глаза за круглыми стеклами очков внимательные и всепонимающие. В руке алюминиевый чемоданчик.

— Здравствуйте, — кивнул он охраннику, его молодому помощнику и Стасу. — Где?

Следом за охранником вошел в сторожку. Там раздались голоса, Кеша заорал и вскоре затих. Охранник, его помощник и санитар, выполнявший еще и функцию водителя в карете скорой помощи, вытащили обмякшего Иннокентия из сторожки и аккуратно занесли в машину. За ними вышел доктор со шприцем в руке.

Кое-кто из обитателей «Веселой дубравы» наблюдал за разворачивающимися событиями издали, но столпотворения не создавалось. Люди здесь деликатные — поглазели и удалились. Один Стас оставался на месте.

К нему-то и направился доктор, уже спрятавший использованный шприц (из металла и стекла, тоже многоразовый) обратно в чемоданчик.

— Мне сказали, что пациент с вами общался, — сказал он.

— Да, — Стас сделал вид, что его не насторожил интерес доктора к своей персоне.

— Что он говорил?

— Глупости всякие. Я ничего не понял.

— Совсем ничего? — Доктор сощурил проницательные глазки.

— Я был слишком шокирован подобным поведением, — с достоинством произнес Стас.

Доктор сразу отступил и щуриться перестал:

— Да, конечно, понимаю. Парень очень болен психически. Ему требуется длительный период восстановления… в стационарных условиях. Или…

Он задумался, посмотрел в сторону речки и, спохватившись, улыбнулся Стасу:

— Благодарю за сотрудничество, уважаемый гость. От лица города приношу извинения за такое безобразие. Поверьте, подобное случается у нас крайне редко.

— Охотно верю, — подхватил Стас старомодный стиль общения.

Доктор двинулся к карете. Возле распахнутой двери его ждали санитар и два охранника. Пожилой закурил сигаретку.

— Случается крайне редко, — прошептал Стас. — А на «Веселую дубраву» целых два охранника… дежурят одновременно! А один постоянно разгуливает с наручниками. Наверняка для серьезного дела, а не для развлечений с женой.

Юноша, помогавший охраннику, мог быть и не охранником, а местным отельным шнырем, но все-таки. В мире, где нет преступлений, даже мелких, охранники по идее не нужны.

Однако они есть. По крайней мере, в «Зеленой дубраве», где останавливаются гости с других городов, в том числе из Земель Завесы.

Стас чуть не присвистнул. Ну конечно! Этот охранник бдит на территории не для того, чтобы защищать отель от нарушителей спокойствия, пришедших снаружи! Он охраняет город от его гостей! От таких, как Стас!

Надо же! Подумать только!

От этого откровения Стасу стало не по себе.

— Пропишу ему подношение духовной грязи сегодня ночью, — долетел до него негромкий баритон доктора. — На Красном пирсе.

Охранники и санитар синхронно кивнули.

В глубине кареты завозился Кеша. Несмотря на укол, он пришел в себя и прохрипел:

— Нет-нет-нет, только не Красный пирс… Сволочи… Твари…

Доктор быстро оглянулся на Стаса и нырнул вместе с чемоданчиком в карету. Захлопнул дверь. Санитар шмыгнул в кабину, взревел двигатель, и скорая помощь унеслась по безлюдному проспекту.

Глава 45

Чаринск-11

В номере Стас разлегся на широкой кровати, раскинув руки и ноги в позе «звезды». Читал где-то, что есть такая поза. В йоге или нет? Неважно. В памяти засел Красный пирс.

Он успел побывать на красном пирсе, это совсем недалеко.

Почему Иннокентий так испугался упоминания этого на вид самого обыкновенного деревянного сооружения, выкрашенного в неуместный цвет?

И почему в личном разговоре ничего не сказал о нем? Намеренно скрыл, или счел, что Стасу знать об этом не полагается, или Красный пирс вызывает у студента такой страх, что он не упоминает о нем всуе?

Стас почесал лоб, забыв о боевой травме, и зашипел от боли. Нет, пытаться отыскать логическую подоплеку действиям Кеши бессмысленно. Студентик переполнился негативом, который не желает подносить, и свихнулся. Сначала агрессивно требует взять его с собой, потом бьет камнем, еще позже снова пытается пообщаться — с камнем или без, неизвестно.

Когда боль утихла, Стас усмехнулся. Подумать только, он-то боялся, что зачахнет от скуки и безделья, а на самом деле «командировка» выдалась богатая на события! И местный псих до него докопался, и личная телохранительница удовлетворила в ураганной манере…

Кстати, у Дары тоже не все дома. У всех не все дома. Весь мир свихнулся.

Так, стоп. Считать весь мир, кроме себя, ненормальным — признак шизофрении. Не надо увлекаться…

Он внезапно сел.

Решено: сегодня ночью он проберется на Красный пирс и поглядит, что там будут вытворять с Кешей. Решение возникло мгновенно, как метеор на ночном небе. К этому все шло — чтобы тертон принял активное участие в жизни Чаринска, а не сидел на попе ровно. Вряд ли Эрик или кто-то из Изгоев подговорил Кешу — студент действует по собственному почину, — но как-то его выходки вошли в планы учителей. Стас уже понял, что Изгои ухитряются даже глупые поступки Думова обращать себе на пользу. Взял ведь он с собой телефон, несмотря на запрет, и в итоге сразился с Гончим Серых…

А сейчас с кем доведется сразиться, если он пойдет на пирс?

Вот и поглядим, с кем.

Наверное, Стас истосковался по активной жизни. В горах с Майей было интересно, не соскучишься. Приняв решение, он встал и ощутил, как его переполняет энергия.

Итак, он сбегает на пирс, когда стемнеет. Пробраться мимо сторожа при желании можно, к тому же охранник наверняка сменился, не сидит ведь тот мужик в сторожке денно и нощно?

Если станет жарко, у него есть Дара и навык бега Изгоя. Нырнет в реку, переплывет на другой берег, там войдет в состояние бега и вернется в Великие Мари на своих двоих. Концентрат по дороге найдется, холода Стас не боится, а для бешеной собаки семь верст не крюк… Хотя вряд ли до этого дойдет.

Он с нетерпением дождался сумерек, потом прихватил верный молоток, бесшумно вылез через окно, огляделся. Аллеи освещались матовыми шарами, из окон на траву падал желтоватый свет, слышались голоса. Стас шмыгнул прочь от здания и короткими перебежками, избегая освещенных мест, добрался до забора в сотне метров к западу от ворот. Сторожа не видно, все тихо и мирно. Стас перелез через забор и спрыгнул на тротуар.