Стало быть, соседей у Стаса не будет. Это и хорошо, и плохо. Хорошо, что Стас будет избавлен от лишнего общества, и плохо, что Стас, увы, будет избавлен от человеческого общества. Он был не против сейчас с кем-нибудь пообщаться на разные безобидные темы, как это делают пассажиры поездов.
Странно, но в вагоне вообще было мало пассажиров. Или же они расположились в купе еще до прибытия Стаса — Дара привезла его минут за десять до отбытия.
Размышления прервал проводник с подносом в руках. На подносе — бумажный стаканчик, бутылка с водой, две картонные посудины а ля китайская еда на вынос.
— Это мне? — поразился Стас. Он уже озаботился тем, что надо бы чего-нибудь пожевать. Рассчитывал прикупить пирожков, жареной рыбы и вареных яиц у продавцов, таскающих по вагонам тележки. А тут вдруг такой приятный сюрприз…
— Да, вам, — не разочаровал проводник.
— Вы всех так кормите? — спросил Стас, принимая поднос и выгружая содержимое на столик.
— Нет, — заулыбался проводник, — только тех, кто оплатил трехразовое питание на время поездки.
«Ишь ты, Изгои постарались!» — восхитился Стас, проникаясь к новым «коллегам» искренней благодарностью. И учат магии, и кормить не забывают… Разве что не все объясняют, но с недомолвками Стас волей-неволей смирился.
Как только проводник бесшумно исчез, прикрыв дверь, Стас под стук колес раскрыл упаковки с едой. Обнаружил палочки для еды, лапшу с приправами, зеленью и мелкими кусочками мяса и тофу, какой-то сладковато-солоноватый острый соус, что-то вроде булочки с яйцом, зеленью и мясом внутри…
И плотный комочек знакомого по горным приключениям концентрата.
— Так… ясно. Изгои и меню-раскладку для меня составили.
Стас никогда не отличался кулинарной придирчивостью, ел, что давали. Вот и на сей раз заточил принесенное за милую душу, еще не успели выехать из города. Мусор положил в специальный контейнер под столиком и с полчасика потаращился в окно. За окном ничего интересного не наблюдалось: леса, поля, редкие деревеньки, реки и озера.
Когда надоело таращиться, встал, отодвинул дверь и прогулялся по коридору из одного конца вагона в другой. Двери всех купе были заперты, в тамбуре никто не курил, по коридору не расхаживал. Один раз промелькнул улыбающийся проводник, а еще разок повстречался степенный старик, насквозь интеллигентный — наверняка какой-нибудь профессор, а то и академик: с белой бородкой клинышком, в черной тюбетейке и зеленых очках для страдающих глаукомой.
Они со Стасом церемонно раскланялись, но в разговор не вступили. Стас отчего-то заробел, как ленивый студент на сессии при виде препода, а старик, видимо, не соизволил снизойти.
Тут Стас совершил очередную глупость — на крохотное мгновение отдернул Завесу. И сам не понял, как так получилось. Советовали ему лишний раз Завесу не тревожить, но именно что советовали; четкого распоряжения не было. После общения с Алмазной Хатан манипуляции с Завесой давались легко, стоило только оформить мысль.
Крохотного мгновения хватило, чтобы понять: вагон в Сером мире абсолютно такой же, как и под Завесой. Никаких изменений. И старик, удаляющийся по коридору, тоже настоящий — не монстр.
Вечером, когда проводник принес ужин, Стас поинтересовался:
— Тут есть другие пассажиры… кроме меня и одного немолодого джентльмена?
— Есть, — охотно ответил проводник. — Но они предпочитают уединение.
Очень необычно, подумал Стас.
Ночью спал обычным сном — не сном Изгоя. Сквозь забытье слышал, как стучат колеса, глубокой ночью поезд остановился и стоял какое-то время. Позже вагон принялись дергать и катать то в одну сторону, то в другую. Сквозь занавески в купе под разными углами падал яркий электрический свет. Вагон цепляют к другому составу, догадался сонный Стас. Наконец огни погасли, и поезд помчал в ночной темноте в неведомых краях, постепенно набирая скорость.
Среди ночи Стас проснулся, встал, выглянул в окно. За ним расстилалась непроницаемая темень. Чуть позже засияла полная луна, в Сером мире обитаемая. В ярком серебряном свете проступили черный лес, холмы — и, кажется, руины города с высоченными решетчатыми фермами…
Стас не успел толком рассмотреть — поезд промчался мимо.
Следующий день выдался тягомотным — дальше некуда. Ни телека, ни интернета, ни книжек почитать, ни соседей побеседовать. Стас докатился до того, что принялся искать давешнего старичка, но тот где-то зашкерился, найти не удалось. Остальные пассажиры, похоже, ни разу не высунули носа из своих купе, даже в туалет не выходили, а купе у них обычные, без душевых и прочих удобств.
Оставалось развлекать себя, пялясь в окно — занятие, в общем-то, с некоторых пор для Стаса привычное. За окном ничего любопытного не происходило, если не считать одного чудного обстоятельства: перестали попадаться населенные пункты. Вообще. Даже крохотных деревушек и железнодорожных станций. Поезд несся с головокружительной скоростью без остановок сквозь бесконечные леса, дикие поля и пологие холмы, сквозь всю эту нетронутую природу, практически не замедляясь.
Пару раз, впрочем, он сбавил скорость на поворотах. Стас прилип к окну и с недоумением обнаружил, что их вагон, по всей видимости, один из двух, самый последний, — локомотив и пара вагонов. Когда он садился в поезд, вагонов было намного больше. Ночью, наверное, их отсоединили и повезли куда-то в такие дебри, куда нормальные люди не путешествуют…
Стас никогда прежде не слышал о городе под названием Чаринск. Он что, под Завесой? Сколько всего в мире есть того, что сокрыто под Завесой и о чем не подозревает обычный человек? Возможно, страна Стаса куда больше, чем показывает карта… Или наоборот, меньше, а многие города — миражи, сгенерированные Завесой?
В течение муторного дня Стас развлекался тем, что ждал прибытия проводника с едой, а потом долго смаковал китайско-тауханские разносолы.
— Любезный, — спросил Стас проводника утром, — у нас, получается, два вагона?
— Да, — заулыбался тот насквозь дежурной улыбкой. — Пассажирский и грузовой.
— И как часто поезд ходит в Чаринск? Два раза в неделю?
Лицо проводника немного вытянулось.
— Э-э-э… один раз в месяц. Вам что-то еще нужно?
Он явно удивился вопросу, и это заставило Стас воздержаться от дальнейших расспросов. Не стоит привлекать внимание тем, что не в курсе происходящего. Если Стаса принимают за своего, пусть так и будет.
Руины встретились по пути еще два раза — днем, при свете солнца. Огромные полуразрушенные здания, заросшие лесом, покосившиеся, как Пизанская башня, с черными проемами окон и дверей; невероятно высокие металлические башни, вроде Эйфелевой, но узкие, некрасивые и угловатые, явно не приспособленные для людей. Скорее, это были подобия высоковольтных столбов высотой в полкилометра. Многие башни повалились — и что-то подсказывало Стасу, что не из-за аварии или взрыва, а от неуклонного и неумолимого течения времени. Руины были страшно, невероятно древними, и от этого Стасу становилось жутко.
Было в этих руинах что-то неправильное, чуждое. Почти инопланетное.
Неевклидова геометрия, подумал Стас. Когда-то он читал у одного классика жанра ужасов о подводных и антарктических городах пришельцев из космоса. Там тоже упоминалась неевклидова геометрия, когда далекое представляется близким, а близкое — далеким. Нет, наверное, это не тот случай, но отчетливый отпечаток чуждости лежит на всех этих развалинах в бескрайней тайге.
Днем от безделья Стас забылся сном Изгоя аж на пять часов и скоротал время между обедом и ужином. Зато ночью не мог уснуть часов до трех, все маялся, ворочался, сидел у темного окна, бродил по пустому коридору.
Из-за бессонницы снова откинул Завесу, пока стоял в тамбуре и печально смотрел в заднее окно на убегающие вдаль пути. Над ночным безлюдным миром плыла круглая луна. Без Завесы она окуталась туманной вуалью, покрылась желто-зелено-синими пятнами, ожила. Белесые пятна еле заметно передвигались по диску — облака.
