– Простите меня, хозяйка! – проговорил он, улыбаясь разорванными губами.

Кто-то из солдат ударил его по затылку рукоятью меча с такой силой, что у Жана потемнело в глазах. Когда его волокли по улице, он напоминал самому себе мешок с прелой картошкой.

Ларс искоса поглядывал на принца, который ехал рядом с Луизой несколько впереди него. Марк что-то говорил, и юная Гаверн жадно ловила каждое его слово приоткрыв свой прекрасный ротик. Ларс отлично видел, что несмотря на то, что Марк посмеивался над девочкой, незаметно для себя самого он сильно увлёкся ею. Да и трудно было устоять перед столь явным обожанием молодой привлекательной особы королевских кровей. К тому же, хоть Ларс и с недоверием относился к любому представителю рода Гавернов, он не мог не признать, что Луиза всё же мало походит на Маленького Короля. Кроме того, она, несомненно, была не обделена умом и смелостью. Короче говоря, её невинным чарам трудно было противостоять даже такому много повидавшему человеку, как Марк. «Он всего лишь человек!» – думал Ларс. Из задумчивости его вывел голос Эльзы.

– Вам не кажется сир рыцарь, что принцесса слишком сблизилась с вашим Марком? – не спуская с Рейгардена полного ревности взгляда спросила племянница покойного лорда Латурна.

– Мне нравится это не более Вашего! – с тяжёлым вздохом отвечал ей Ларс.

– Это ещё почему? – обиделась Эльза, – моя госпожа недостаточна хороша, для этого деревенщины?

«О, женщины, непостоянство имя вам!» – подумал Ларс.

– Леди Латурн, Вас обижает чувства, возникшие у вашей подруги к принцу, или то, что он не слишком обращает на неё внимание? – отвечал он.

– Ой ли! – ядовито заметила Эльза, – одного взгляда на вашего Марка достаточно, чтобы понять – он по уши втюрился в леди Луизу!

– Кстати, он правда Рейгарден? – продолжала она, впившись своими красивыми глазами в лицо Ларса.

– Он, несомненно, сын Короля Трора! – убеждённо отвечал чернобородый.

– Так ли это? – с сомнением заметила Эльза, – по мне так он просто самозванец и бродяга!

Она хлестнула свою лошадь опередив Ларса и тем самым закончив этот разговор. Чем больше он узнавал Эльзу, тем явственнее проступали в ней сварливые и самолюбивые черты покойного Латурна. Насколько, Ларс успел узнать дядю Эльзы, тот был неуживчивым, иногда довольно грубым стариком. «И всё же он был одним из самых верных сторонников Королевы Лалатины!» – подумал Ларс. Он вспомнил о последствиях поражения армии горных лордов под Карсом и сердце у него неприятно защемило. Через какой-нибудь час они въехали в деревню. Как все прочие попадавшиеся им до того на их длинном пути, село выглядело заброшенным. У четырёх первых домов провалилась крыша, окна смотрели на них чёрными слепыми проёмами.

– Марк, почему здесь всё так? – тихо спросила Луиза.

– Так выглядит поражение, – сквозь зубы отвечал ей Рейгарден.

Над шестым по счёту домиком из трубы поднимался едва различимый дымок. Марк хотел спешиться, но Ларс положил ему руку на плечо.

– Лучше будет мне это сделать, Ваше высочество! – он спрыгнул с коня и направился к маленькой, хлипкой двери, висевшей будто на честном слове.

Ле Клерк лежал на охапке старого гнилого сена. Он уже перестал чувствовать боль. Когда его только начали пытать, он думал, что не выдержит и всё им расскажет. Но потом ничего, даже как будто привык. Когда вырывали ногти он только повторял, что служит Великому Канцлеру. В конце концов они оставили его в покое. Может быть поверили. Всё время он твердил только это. Отчасти это было правдой. У него в комнате нашли шифрованные письма, адресованные Канцлеру. С момента ареста Жан не видел своего хозяина Эдгара Де Боша. Вероятно, младший брат герцога уже позабыл о его существовании. Что ж этого стоило ожидать! Ле Клерк, попробовал перевернуться на правый бок и тут же сломанные рёбра отозвались жгучей нестерпимой болью. На губах опять появился привкус крови. Похоже долго он не протянет. Впрочем, это уже не важно. Вчера ему сказали, что на рассвете он будет повешен. Жан услышал эту страшную новость даже с некоторым облегчением. По крайней мере они больше не будут его мучить! Осознание того, что он так и не выдал им Жанну, было приятным утешением в его незавидном положении. В замке загрохотали ключи и дверь в камеру Ле Клерка распахнулась. Внутри у Жанна всё сжалось от испуганного предчувствия, и он понял, что на самом деле боится смерти. «Неужели уже утро?» – подумал он с тоской. Тюремщик поднял над головой тусклый фонарь, Жан тщетно попытался сесть, ища в себе хоть немного мужества.

– Ле Клерк, к тебе сестра пришла! Начальник сказал, что тебе позволено последнее свидание перед смертью!

Тюремщик неприятно хохотнул. Ле Клерк поморщился, он уже хотел сказать, что у него нет никакой сестры, но вовремя одёрнул себя. За спиной охранника мелькнула маленькая фигурка. «Жанна!» – подумал Ле Клерк. Сделав над собой усилие, он сумел всё-таки сесть.

– Входи!

Жанна бросилась к нему и обняла.

– Дорогой брат, что они сделали с тобой! – вскричала она, подавляя рыдания.

Тюремщик хмыкнул и отвернулся.

– Что ты тут делаешь, кретинка! – прошептал ей Жан на языке одного из горных племён, которым они иногда пользовались на людях, – как ты додумалась явиться сюда?! Что если бы я сдал тебя?

– Я была уверена, что ты не предашь меня! – твёрдо отвечала ему Жанна. Она заглянула ему в глаза своими серыми глазами, в которых сейчас была непоколебимая решимость.

– Зачем ты пришла? – спросил Ле Клерк на понятном тюремщику языке.

– Пришла проститься с тобой брат! – утирая слёзы рукавом своего красного плаща отвечала Жанна.

– Заканчивайте! – грубо прервал их охранник.

– Ещё минуту господин начальник! – обернувшись к нему взмолилась девушка. В эту секунду она сунула в руку Ле Клерка какой-то крохотный предмет. Жан сжал его в кулаке, не обращая внимания на боль в изуродованных пальцах.

– Я люблю тебя брат мой! – Жанна вновь повисла на шее Ле Клерка.

– Выпейте это и ничего не бойтесь! – прошептала она ему на ухо.

– Шлюха! – пробормотал тюремщик.

Под крики Жанны он выволок её из камеры.

– Завтра утром полюбуешься на него на эшафоте! – с грубым смехом проговорил он.

Когда дверь камеры закрылась, Ле Клерк рухнул обратно на своё убогое ложе. Холодный предмет в его ладони согрелся теплом его тела. В камере было темно, но Жану и не нужно было смотреть, чтобы понять, что дала ему Жанна. Это был небольшой пузырёк, плотно закрытый пробковой крышечкой. Один из тех пузырьков с ядом, который он нашёл в её сундучке в тот день, когда она пришла к нему в первый раз. «Да будет так!» – подумал Жан. Ему пришло в голову, что он и правда может завтра смалодушничать. Не хотелось бы ему позориться перед смертью! Он лежал, прислушиваясь к стуку своего пока ещё живого сердца, потом решительно открыл пузырёк и выпил его содержимое. Жидкость горчила, но в общем оказалась приятной на вкус. Яд оказался не таким уж и противным! Через пару минут боль отпустила Ле Клерка, он словно поплыл по тёплым волнам, ему тало так спокойно! Все его страхи отступили.

– Я люблю тебя, Жанна! – прошептал он с улыбкой и закрыл глаза.

Пришедшие ранним утром за Ле Клерком тюремщики, обнаружили его мёртвое остывшее тело. Когда они выволокли его из камеры их поразило, что на лице умершего застыла блаженная улыбка.

Телега проехала городские ворота, когда солнце уже клонилось к закату. Тощая полудохлая кляча пересекла опущенный мост и остановилась около большой кое-как выкопанной ямы. Двое оборванцев принялись скидывать трупы преступников на её дно.

– Припозднились мы сегодня! – недовольно пробубнил долговязый с изъеденным оспой худым лицом.

– Так почитай весь день вешали! – отвечал ему второй низенький, шмыгая курносым перебитым носом.

– Надо бы их хоть извёсткой закидать! – предложил он без большого, впрочем, энтузиазма.