— Попробуй применить.

Пожимаю плечами и подхожу к бате. Держи пресс! Бах!

От удара по батиной прессухе я, естественно, чуть не отбил руку, и это злило! Гиперфиксация активировалась и объекты вокруг начали пропадать. Я становился словно бык, увидевший красную тряпку!

На! Ныа! На! На-на-на-на! Я бью, бью, бью-бью-бью-бьюбьюбьюБЬЮБЬЮБЬЮБЬЮ!

Бах-бах-бах-бах!

Всё вокруг уже давно пропало, осталась цель, ярость и желание пробить батин пресс!

— Всё, стоп! — объявил Кот.

Я не услышал. Вернее услышал, но мне было плевать.

«Рой, почему ты не говоришь про Рубец Апатии⁈»

«Потому что вы не наносите урона. Попадание по рубцу не проходит»

«Гра-а!», — меня это ещё больше разозлило, — «Пробить, пробить, пробить, про…»

— Сто-о-о-оп! — крикнул, но громче.

Не обращаю внимание. Бью. На боль в запястьях уже плевать, я превратился в заведённого мелкого чёрта, который сделает всё, но пробьёт этц каменную стену!

— Михаэль! — гаркнул Кот.

И лишь с третьего раза мне удаётся соскочить с Гиперфиксации и отвлечься.

— У-ух! Ух, вот это да! Нифига, — выдохнул я, — Я ведь ръеально слышал, но вообще не обращал внимания!

— На руки глянь.

Гляжу.

Мои вены покраснели и начали светиться.

— А-а-абалдеть. Что-о-о⁈ — не сдерживаюсь.

Да, реально! От моей груди и шли алые мерцающие вены! Более того, суставы и костяшки, которые я, казалось, вообще отбил — как-то и не болели.

Хмурюсь и гляжу на кота.

— Есть причина, почему Грехи не дают геном демону, — вздыхает Кот, — Геном — только человеку, ибо тогда заблокирована часть функций. Грехи… боятся конкуренции.

Я снова гляжу на руки. Красные вены начинают уходить. И я начал ощущать, что это такое. Это больше похоже на… накопление энергии? Будто частичка силы от каждого удара уходила кешбеком в моё тело.

«Вы правы. Процент от кинетической энергии от удара возвращался в ваше тело и копился»

— На лицо демонические свойства, — кивает Кот на вены, — Раньше ведь фиксация такого не делала? А теперь сила увеличивается буквально. Как у… демона, получается.

«Не совсем верно. Это сочетание всех составляющих, вы и раньше сильнее от Гиперфиксации становились. Но сейчас за это и вовсе отдельная часть ядра отвечает»

— Демоном он не стал. Но некоторые свойства Бездны — перенял, мдам, — подытожил он.

— И… что это значит? Как жить дальше? — не понимали родственники.

— Наречие изменится и станет могущественнее. Силы станет больше. Эмоции ярче. Грехи обретут аспекты. Нужно учиться жить с демоническим нутром, — пожал он плечами, — Это возможности, а не приговор, господа и дамы.

Я сжимаю кулаки. Протяжно выдыхаю холодный воздух, порождая пар.

И ощущаю… возможности.

— А если я Небесное зёрнышко в себе посажу? — пробормотал я, — С таким пластичным ядром и техникой Геде, что если я как-то ангельскую частичку возьму? А… а бабушкину⁈ — оборачиваюсь, — Ба, я же могу и твою забрать! Ведьминскую! У меня уже получалось, я мог превращать руки!

Все переглянулись. Особенно Василиса, Марк и Всеволод.

Нет-нет, погодите! Не думайте плохого! Вы только послушайте, это же гениально!

— А если я оберут твою силу, ба⁈ — мои глазки загорелись, — Я буду проводником твоей энергии, а потом она отложится, и больше не придётся меня защищать! Уо-о-о-о, да я сам буду всех защищать! — замахал я кулаками, — Я всех защитю, ха-ха! А врагам поотрубаю ноги и руки, этим позорным чертям!

Все выпучили глаза и глянули на кота. А лишь спустя секунду я понял что выдал и испуганно закрыл рот.

Ой.

Нет-нет, погодите, я не сумасшедший, я не злая древняя хтонь! Мне можно доверить огромную силу.

ДАЙТЕ МНЕ СИЛЫ!

— Ну да… и для Гнева там теперь приятная среда… — кивнул кот, — Что-ж, полагаю, с больничного мне раньше надо выходить, мда-м.

* * *

Ну и возвращаемся в настоящее, в столовку.

— Родители… не сильно ругались, — улыбнулся я, сидя перед Максом и Лёней.

— Ну и хорошо, — кивнул Максим.

Я выдохнул и покачал головой, поглаживая браслет с небольшой жёлтой жемчужинкой.

Конечно ничего мне поглощать не дали и настоятельно не рекомендовали. Бабушка и вовсе пообещала… дать ремня, если я попробую!

Я теперь более неуравновешенный, и потому адаптировать ещё и сущность Ведьмы АПОКАЛИПСИСА? Нууу не знаааю… если только за крокант. Здесь и впрямь лучше на попе ровно замереть.

Зато! Пока мы страдали этой фигнёй — дед не сидел на месте! Он доделал амулеты! Причём на всю семью.

Вот эта вот жемчужинка — это артефакт, который он так долго настраивал. И тем же вечером он с женой поехал его проверять на ночные улицы нашего города. Результат: двенадцать из двенадцати срабатываний, семь отбитых яиц, три сломанные челюсти, закрытый ночной клуб и два пойманных маньяка на радость Тихонову. И всё это за пять часов, один поход в мажорный клуб и одно переодевание бабушки в более открытый наряд.

Сложность была в точной настройке этого амулета, и вот — его наконец настроили и можно клепать сколько угодно. Один у меня на запястье, один на шее и третий на щиколотке.

«Миша, он сработает. Гарантировано. Клянусь», — говорил тогда дед, — «Всё, можно за тобой не следить, мы тут же узнаем об опасности и прилетим! Но помни — на задир в младшем блоке он не сработает, на Катьку твою тоже. Он сработает на РЕАЛЬНУЮ опасность. Нормально сработает. Так что по каждому поводу нас не жди».

Так что, полагаю, если драться с одноклассниками — то самому. А если как с теми старшаками — то уже прилетят. Там они реально палку перегибали.

— Тех уродов кстати выгнали, — Леонид неожиданно заговорил не вторым номером, — Отчитали с позором. Сказали будут… м-м-м… как там… «пиз*ить как собак» если увидят.

— «Пиз*ить»?.., — повторили мы интересное слово.

Слово плотно отпечаталось в моём детском мозгу. Надо повторить при родителях.

— Кстати, Лёня, а можно… вопрос, типа? — Макс не мог сдержать любопытность, — Вот без обид да типа, но ты же мог стать таким же противным дураком как те трое. Ты тоже сирота. Ты, конечно, злой дурак…

— Ты обалдел?

— Но ты не воровской дурак! Почему они ТАКИЕ сволочи, а ты нет?

— Повезло, — пожал он плечами, — Мозги вставили вовремя. В зале. Я понял, что если сирота — то это не повод красть у своих! Это вообще позор! А драки… ну, дерусь, да. Закон силы, слабых сжирают. Я так привык ещё с детдома, — пожал он плечами.

— А… — Максим не угоманивался, — А ты что… даже родителей не помнишь? Прости, если лезу…

— Не, не помню, — он отмахнулся, — И честно? Как-то и новых не хочу, — он заметил наши удивлённые взгляды и поправил очки, — Почему все хотят убежать с детдома? Потому что там плохо. Плохие условия, фиговая еда, а о конфетах молчу!

Мы ахнули.

Без конфет? Как так⁈ Куда смотрит правительство⁈ Срочно. Срочно конфеты всем детям!

И я ща по-хорошему, ведь если не сделаете, Я ВАШИ СЕРДЦА ПОВЫЖИРА… кхм, да что-ж такое.

— Но я рано пробудился и рано повзрослел, так что… мы живём неплохо! Своя комната, никто не задирает и не грабит, — закивал он, а потом глянул на столовскую пироженку и вздохнул, — Денег бы ещё… сестру радовать. Да и себя…

Мы нахмурились, и повисла тишина. Видимо после разбитого носа Морозов начал переосмысливать жизнь. Неудивительно. Мы всё ещё дети, характер пластичен, и видимо пришло время для Леонида меняться. Вон как разговорился. Видать… реально одиноко было.

Прикиньте — без друзей. Без пацанчиков. Просто один.

Жизнь у него сложная. Это как это без конфет⁈ А без родителей⁈ Мне его жалко даже, что ли. Он ведь не понимает, чего лишился. Не знает любви мамы и папы, семьи. Да для меня это ваще главное в жизни, нафиг! Да я мир сожру и адаптирую, лишь бы с родными всё было хорошо!

А он такого даже не знает. Хотя, наверное… и хорошо. Иначе бы грустил ещё больше.