— А ну хватит! Мы здесь чтобы решить вопрос с обвинениями, а не устраивать перепалки! — вклинился Тихонов, — Это — серьёзное обвинение! Но Ярославцевы аристократы, и по закону им полагается возможность решить конфликт до суда и задержания обвиняемого. Но все обвинения они отрицают. Что-ж, раз возник спор, нам необходимо больше доказательств. У нас есть свидетель. Зайдите!

Свидетель⁈ Кто⁈ Про Леонида и Максима я не говорил, мы вырезали их из начала видео. Если это они — то хорошо, конечно, н я бы не хотел их впутывать.

Но если не они, то тогда остаётся…

Ох, блин!

Дверь открывается, и в кабинет заходит младший брат обвиняемого. Тот самый, которого унизительно били. В очках.

Ой. Ой-ой! Это плохо!

— Скажите, вы были свидетелем драки? — спросил Тихонов.

Парень зажался и глянул на свирепых родственников. Но на него не смотрят с надеждой, на него смотрят: «Только попробуй что-то ляпнуть». Он боится свою семью, боится их гнева.

И это… очень плохо.

Он знает, что я не виноват. Знает, что меня хотели зарезать. Но он может просто солгать, чтобы не отхватить от бати. А побои? Да нет их! Его братец специально так бил, чтобы не спалиться!

— Ну, сын. Говори, — надавил отец семейства.

Моя мама нахмурилась. Она вместе со мной поняла, что сейчас может произойти. А это будет плохо. Очень. Вплоть до ложного обвинения, и МОЕЙ вины.

Я напрягся. Радость куда-то делась. Сейчас стало не до шуток.

Парень в очках нервничал. Его пальцы дрожали, дыхание частое и глубокое. А затем… он глянул на мою семью. На моего отца и маму. На их хмурые, переживающие лица.

И я что-то почувствовал. Я чую… злость. Ярость. Буквально.

Чувствую! Я чувствую! Нить, волну, что-то такое, за что можно ухватиться! Я могу… нет, МЫ можем. Я и ты, парень. Мы можем… принести этим уродам ещё больше боли.

«Активация Гнева. Ядро начинает испускать волны»

«Злись»

Кровь приливает к моим глазам, и взгляд парня замирает. Его дыхание на секунду прекращается, а бровь дёргается.

Он сжимает кулаки, протяжно выдыхает и…

— Мальчик… меня спас, — пробормотал он.

И тишина. Все молчали, глядя на мнущегося среднеклассника. Мои родители выдохнули, а обвиняемые распахнули глаза от ярости.

И я её почувствовал. Ярость. Новую волну.

Гнев отзывается. Урчит, пробуждаясь ото сна! Снова колокол, отвечающий на колокол.

Теория Садизма поглотила мою душу. Если принять, что боль и ярость — не только драки, то и Гнев начнёт петь по-другому. Сейчас, осознавая власть над болью, я понимаю, что могу…

«Злись!»

Глаза среднеклассника дёрнулись ещё раз!

— Сын, что ты сейчас сказал? Ты уверен? — медленно поднялся отец семейства, — Ты уверен что…

— ДА! — заорал он, указывая на брата, — Этот придурок издевался надо мной каждый день! Забирал деньги, унижал при друзьях! А когда я наконец завёл девушку, он решил меня и перед ней унизить! — он едва не вопил, — Да он побил меня, отец! Тебе плевать! И этот парень меня защитил! — указал на меня, — Ты, брат… ты… да ты… КУСОК ДЕРЬМА! И ты — ХОТЕЛ ЗАРЕЗАТЬ ЧЕЛОВЕКА! — дыша как бык, он глянул на Тихонова, — Это вы хотели услышать? Да. Да, чёрт возьми, да! Мой брат хотел его зарезать! Это всё⁈

— Да… это всё… — кажется, даже Тихонов прифигел, — Можете идти.

Парень сжал кулаки и, бросив яростный взгляд на родственников, быстро выдохнул и пошёл на выход.

И тут моя мама сделала ход конём. Просто гениальный. Просто ошеломительный.

— Мальчик! — подала она голос, — Если тебя обижают… не бойся обращаться в полицию, хорошо? Это недопустимо, чтобы в семье так обращались с сыном. Это, вообще, уголовно наказуемо. И статус отнимают.

Он развернулся, снова глянул на своего отца, и…

— Да. Стоило бы. Теперь буду! — процедил он, выходя из помещения.

И всё. Теперь точно тишина. После такого ора и прорыва эмоций, этого откровения…

Пхе… пхе-хе-хе.

«Гнев доволен»

«А я-то как!»

Вы поняли, что сейчас произошло? Я даже не про управление грехом, которое каким-то образом получилось! Я про маму!

Ну какой ты гений! Какая ты манипуляторша! Она поняла, что сейчас, пока парень на эмоциях — идеальный момент, чтобы внушить ему идею. И она, скорее всего, спасла ему всю судьбу. Это чмо на их отце — печётся о своём статусе. И сейчас, когда сын готов его сдать с потрохами — он просто побоится его серьёзно наказывать.

— Что-ж… — протянул Тихонов, — Ну, как будем решать вопрос?

Та семейка никак не верила в происходящее, сидели как рыбы на воздухе и раскрывали рты.

Вообще я эту кашу заварил с целью исключить дебила. Садить его в тюрьму опасно из-за его семейки, хотя мы можем продолжить дело. Мы это с родителями уже обсудили. Так что…

— Мы готовы закрыть глаза, — кивнула мать, — Мы забираем заявление.

Директриса и так всё прекрасно знает, и уж ТАКОГО она не потерпит. А я, честно сказать, действительно выглядел опасным — мелкое чудище в маске с хрипящим голосом.

— Ваше право, — пожал Тихонов плечами, — Но все детали я сообщу вашей школе. Если никто больше не имеет вопрос или претензий, то…

— Дуэль… — процедил Ярославцев-старший.

— М? — на него все повернулись.

— Вы опозорили нашу семью. Добились исключения нашего сына… — мужчина сжимал кулаки, — И вы хотите уйти безнаказанными⁈ Швыряете нам подачку⁈ Не позволю! Вы опозорили нас на всё высшее общество — я опозорю вас! Дуэль! Отец против отца! Я против вас! — указал на Марка.

Ой-ой. Тут я напрягся. Дело снова принимает неожиданный поворот, и всё ещё по моей вине. Мне надо как-то вмеша…

— Пха-ха-ха-ха-ха! — батя заржал.

— Пф-ф-ф-ф-ф! — мать закряхтела в попытке сдержать смех.

Э?..

Повисла тишина, на фоне которой мои родители веселились с абсурда ситуации. Тут даже я недоумённо посмотрел на Ярославцевых. А они на меня.

— Ха-ха, вы серьёзно? — батя приходил в себя, — Не, ну если вы настаиваете.

Мать вся покраснела и махала на себя ладошками, такая: «У-у-ух».

Но семейка Ярославцевых видимо реально тупая, и раз уж срать, то под себя и дважды.

— З-завтра! Я выбираю место! С рассветом!

— Ладно-ладно. Как скажете, — пожал батя плечами, — Место вечером прислать не забудьте.

Что-то мне кажется… очень зря они батю на дуэль вызвали. Ну, такое чувство. Вам не кажется?

Но сама ситуация — вполне возможна, и даже не особо зазорна. Позором считается вызывать простолюдина немага, тут да. Но вызвать пробуждённого будучи аристократом — вполне нормальная практика.

Ну и вот… завтра я увижу дуэль моего отца. Даже интересно!

Ярославцевы подскочили, ничего не сказали и поспешили поскорее уйти. Я улыбался им в спину. Правда потом поймал взгляд Тихонова и снова морду грустную корчил, но в целом — настроение прекрасное! И главное… главное ведь…

Родители на моей стороне! Если вчера драка действительно двузначная, то здесь вполне очевидно — есть быдло с ножом, и оно должно быть уничтожено!

Хех.

— Ты глянь на него, какой довольный! — мать возмущалась на пути домой, — Ты каждый день драться будешь⁈

— Разве тебе не стоит пележивать за папу? — решил перевести я тему.

— А что за него переживать?

— Дуэль у него!

— А-а-ай, — махнула она рукой, — Видимо с аристократией мозги в комплекте не идут. Сразу видно — сын в папашу. Оба эмоциональные недальновидные ослы, — цыкнула она, — Вызывать на дуэль, не умея проверять уровень силы — идиотизм.

Я глянул на отца. Он зевнул. Абсолютно ноль переживаний.

Ну надо же…

* * *

Я сидел в домике у бабушки.

Итак, идём по плану. Первым было наказать быдло — сделано. Вторым — почухать щенят по пузику. Сделано.

Ну а третьим — сдвинуться с мёртвой точки в развитии.

Деда я застукал в зале — он продолжал работать над нашими сигнальными амулетами. Но моё появление оказалось важнее.

— Что-ж… — набрался я воздуха.