— И не подумаю!

На пороге застыла высокая, даже несмотря на возраст крепкая женщина с испещренным морщинами лицом и седыми волосами, стянутыми в тугой пучок на затылке. В руках она крепко сжимала ружьё.

Стэши подобралась ещё ближе, пригляделась — черты казались знакомыми. Запоздало она осознала, что именно эта женщина, пусть и моложе, почти каждый день смотрела на неё со стены редакции. Миссис Дэвис, вдова бывшего заместителя главреда. Пусть на том снимке её лицо было гладким, а пышные локоны — тёмными, спутать даму такого роста с кем-то другим сложно. Годы так и не склонили миссис Дэвис к земле, хотя наверняка пытались.

— С чего это вы оба взяли, что я ничего не видела? — надменно произнесла она.

Воспользовавшись тем, что внимание копов полностью приковано к свидетельнице — если она и впрямь заметила убийцу, — Стэши бросилась за мусорные баки, выставленные неподалёку. Ради сенсации можно было вытерпеть что угодно, в том числе и мерзкий запах. Он не входил и в первую двадцатку сложностей, с которыми мог столкнуться журналист.

— Тогда мы могли бы зайти в дом, — предложил Грэм. — И вы не хотели бы…

Он осторожно кивнул на ружьё, давая понять, что лучше продолжить разговор без него.

— Не хотела бы! Если этот изверг ещё поблизости, я успею выстрелить быстрее, чем ты дотянешься до кобуры.

— Мэм, мы всего лишь делаем свою работу.

— Как и я, — отчеканила миссис Дэвис. — Можно уйти из «Городских хроник», но журналистом останешься до конца жизни. Я не посмею лишить город такой новости.

— Тогда предлагаю дождаться шерифа в доме и после вместе решить, как нам быть.

Грэм развёл руками, обезоруживающе улыбнулся. Из-за баков Стэши прекрасно видела это простодушное лицо, которое могло бы принадлежать кому угодно, но только не копу — и подавила желание восторженно присвистнуть. Хорошая тактика, особенно если имеешь дело с бывалыми. Прожжённый журналист никогда не поверит в попытку подлизаться, а вот в то, что перед ним действительно обычный наивный паренёк — возможно.

— Ладно, — миссис Дэвис наконец смилостивилась, хотя её голос по-прежнему звучал ворчливо. — Сварю вам горячего кофе. Спать-то сегодня, пожалуй, полиции не придётся…

С замиранием сердца Стэши следила, как она медленно опускает пушку, как Грэм, подхватив её под руку, поднимается по скрипящим ступенькам к входной двери. Мгновение — и оба копа вместе с миссис Дэвис скрылись в прихожей.

Путь был свободен.

Она подождала ещё немного, огляделась по сторонам и направилась к телу. Привычно лёг в руку телефон — расставаться с камерой сейчас было бы глупостью. Заходить на участок Стэши не рискнула и просто нагнулась к брошенной на газоне женщине через невысокий светлый забор, едва доходивший до пояса.

Палец отточенным движением нажал на нужную кнопку раз, другой. Главное, помнила Стэши — оставаться профи в любых условиях, даже если при одном взгляде на мёртвую женщину ты мгновенно переносишься в прошлое и перебираешь в памяти десятки выцветших газетных снимков, сделанных до тебя. Убили и впрямь почти так, как привык это делать Дикинсон — довольно точно, чтобы большинство не заподозрило иного.

Значит, на это и рассчитывали.

Картинка складывалась предельно простая: горожане натыкаются на женщину, которую прикончили излюбленным методом серийного убийцы, недавно вышедшего на свободу. Мало кто в таком случае решит, что он невиновен — люди потребуют крови. И когда на него откроют охоту, тот, кто это сделал…

Кто?

Мельком оглядев безупречный с виду участок, что хозяйка теперь, верно, захочет как можно скорее перекрасить забор — а газон перекопает, лишь бы не осталось ничего напоминающего об убийстве.

Мёртвая до боли походила на Кейтлин Хьюз. Длинные медные волосы слиплись, запёкшаяся кровавая корка облепила лоб и стянула кожу на правой стороне лица до самого подбородка. Тёмный провал на месте левого глаза казался куда глубже, чем на самом деле, и Стэши не была уверена, что хочет заглядывать в эту бездну.

С глазом, конечно, перестарались.

Она подозревала, что он мог вытечь от сильного удара, но на деле убийца наверняка выколол его, желая выставить Дикинсона ещё более жестоким, чем в действительности. Зря. Если приглядываться, одной этой детали достаточно, чтобы понять: его тут точно не было.

Материалов, собранных за последние годы, вполне хватало для понимания того, как именно работал Дикинсон. Создавалось впечатление, что сама возможность изуродовать женщину казалась ему кощунством. Один удар по затылку, короткий и сильный, при крайней необходимости — два, но на этом всё.

Жертве, раскинувшей руки на траве, череп раскроили, ударив явно не пару раз.

Стэши не удержалась — перемахнула через забор, удостоверившись, что никак не повредит место преступления, обошла тело с обеих сторон, сделала по несколько снимков с каждого ракурса. «Хроники» примут эти фото без вопросов вне зависимости от того, как они добыты — в этом огромное преимущество её работы.

Шериф Нолан, увидев их на первой полосе, наверняка сразу же отправится к ней — в этом невероятного масштаба недостаток.

Мимо пронеслись байкеры, и Стэши вздрогнула, услышав знакомый свист. Из всех них лишь Фредди умел свистеть настолько пронзительно и оглушающе — но он, как и всегда, гнал первым и быстро скрылся за поворотом. Другие не отставали. Тишина, так грубо нарушенная, снова одержала победу.

Занавеска ближайшего окна качнулась, и Стэши бросилась на землю, стараясь отодвинуться как можно дальше от трупа — лишь бы не уничтожить ненароком пару улик. Грэм это или его напарник, чьё имя она так и не удосужилась вспомнить — разницы никакой, видеть её копы не должны в любом случае. Так и в участок попасть недолго, причём ещё до встречи с шерифом.

При Нолане в участке Стэши бывать ещё не доводилось, но она не сомневалась, что не узнает ничего нового.

Кроме того, неприязнь Бартон чувствовалась почти физически, и это немного веселило, но не до такой степени, чтобы превращать каждый их разговор в шоу. Если доверять первому впечатлению, та была неплохим копом, вот только воспринимала всё настолько серьёзно, что от этого скулы сводило зевотой.

От подобных людей Стэши предпочитала держаться подальше. Они никогда не ощущали тонкой грани между весельем и клоунадой и любую шутку приравнивали к последнему.

Она уже собиралась отправить снимки редактору — в конце концов, те вышли и впрямь недурно, — но отвлеклась, услышав, как прямо за домом миссис Дэвис что-то громыхнуло. Стэши порадовалась, что оставила Засранца не там, однако тут же напряглась: из тени выступила тонкая гибкая фигурка.

— Твою мать, — пробормотала Стэши, понимая, что та направляется прямо к ней. — Твою же мать.

Незнакомка шагнула вперёд, и она узнала приезжую девушку, живущую в «Сытом аллигаторе». Пересекаться достаточно близко им не доводилось, перебрасываться хотя бы парой фраз — тоже. Стэши знала только, что та приходилась родственницей Дельфине — умершей ведьме из старого особняка.

Поговаривали, будто дух Дельфины так и не обрёл покой, но в эти россказни Стэши особо не верила. Ведьмы всегда жили в Хэллгейте и время от времени даже умирали — с концами, без каких-либо сказок о призраках, которые бродили по ночным улицам и мечтали завершить дело всей жизни. С другой стороны, сама она знала об этом не то чтобы много: местный ковен не особенно любил делиться тайнами.

Появление приезжей беспокоило Стэши — и потревожило ещё сильнее, когда та с невозмутимым видом направилась прямо к ней.

— Пригнись! — зло прошипела Стэши. — Какого хрена ты творишь?

Занавеска всколыхнулась снова, но из окна так никто и не показался. Должно быть, Грэм решил, что за домом шумел соседский кот — а значит, пока им обеим невероятно везло.

Каждый звук в ночной тишине казался чересчур громким. Стэши подавила желание прижать пальцы к вискам, убрала телефон. Что-то в теле, аккуратно уложенном на газоне, не давало ей покоя — помимо того, что прикончил женщину точно не Дикинсон.