Неожиданно случилось, но, как я и говорил, удивляться смысла не было – деньги, юристы, выпускники Оксфорда, чего бы и на ценителя древней истории не напороться? Который еще и книжки со мной одинаковые читал. Видимо, Вселенная решила улыбнуться мне сразу во всю пасть. Ну, я возражать не стал – не в моих правилах отказываться от хорошего. Дают – бери, бьют – беги, как раньше говорили.

– Так что все-таки насчет клуба? Поедешь, или слишком много эмоций для одного дня? – спросил новый дальний родственник.

– Знаешь, мне как-то в детстве подарили народную мудрость. Ну, кому что дарят: дома, машины, яхты, а мне – вот так. Я, как гуманитарий, назвал ее правилом трех наречий.

– Озвучь!

– Много хорошо плохо.

– Ёмкая мысль, глубокая. И как, помогло в жизни?

– До сегодняшнего дня были сомнения, знаешь. А тут как-то все так стало ладненько складываться, что грех жаловаться. Так вот я думаю, что пора от старых правил отходить потихоньку.

– Очень разумно. Новые условия побуждают к новым решениям. Говорят, от новых решений в мозгу прорастают новые нейронные цепочки – похвалил и блеснул познаниями Сергей.

– Ага. Еще лучше прежних. Длинные и шелковистые. Самое то для меня сейчас. Мне без новых цепочек – никуда. Давай так: я сейчас заберу машину, доеду до дома, а оттуда тебе отзвонюсь. Во сколько и где этот ваш ша́баш будет?

– Эпитет хороший. Только там смотри не оговорись – а то обидятся некоторые, мало ли. Сейчас опять всякие медиумы и экстрасенсы активизировались с чего-то, многие в эзотерику ударились. А люди там с очень разными увлечениями. И возможностями, сам понимаешь.

– Понимаю, да. Так что по времени и месту? Можно без конкретики.

– По Новой Риге, от Покровского недалеко. Сбор после к восьми, обычно до утра только энтузиасты задерживаются, основная масса часов в десять-одиннадцать по домам разъезжается. Тебя, если надумаешь, откуда забирать?

– Новая Рига? Там, вроде, Маленький Баку построили, как Маленькая Гавана, только дорого-богато. А ты туда на машине, что ли? Там ЗОЖ-формат у мероприятия, сплошь непьющие?

– Про Маленький Баку не знал, интересная параллель. Там нормальные. Всякие. А у меня машина с водителем.

– Тьфу ты, я всё время забываю про новые возможности и условия. А цепочки эти нейронные как быстро нарабатываются? А то мне срочно надо.

– Это надо лекции Черниговской в ютубе посмотреть, она специалист, точно знает. Но, думаю, к вечеру не отрастут. Придется как-то на том, что есть, выезжать.

– Выезжать – это наше всё. Будем посмотреть, как говорится.

Попрощались с Ланевским, который вышел провожать меня на крыльцо, окончательно шокировав тем самым персонал. Ну, или укрепив их в вере, что я – посланец центрального офиса. По крайней мере давешняя Светлана, что провожала меня наверх, улыбалась мне, что называется, «на всю сумму».

День неожиданных ощущений продолжался. Нервная система, устав, видимо, изумляться, продолжала фиксировать происходящее в каком-то дежурном режиме Скарлетт О'Хары: «Я подумаю об этом завтра». Сидишь на синем сидении бело-голубого вагона. Вагон едет на глубине от 40 до 8 метров под уровнем асфальта со средней скоростью 41,5 км/ч. Ты нечаянно разбогател на до сих пор сложнопредставимую сумму, которая с сегодняшнего дня будет расти при помощи внезапно обнаружившегося представителя древнего дворянского рода, выпускника Оксфорда. Вечером я зван на бал Сатаны, или светский раут. Как там это мероприятие будет выглядеть – ума не приложу. Если по каждому поводу задумываться и близко к сердцу все принимать – никакого здоровья не хватит. Вот поэтому подумаю завтра.

Машина нагрелась на солнце, хотя ставил в теньке. Солнце закономерно двигалось с востока на запад, тень от тополя в соответствии с законами физики переместилась и подставила крышу и борт под прямые лучи. Я прогрел двигатель при открытой водительской двери, потому включил кондиционер и хлопнул дверью, отойдя в тень с сигареткой.

Наступал столичный вечер. Ветер ослаб и спустился с деревьев на тротуары и дороги, шевеля и перемешивая пыль и облака выхлопных газов. Скоро народ потянется с работ по домам, на дорогах станет не пробиться. Навигатор уже показывал, что через центр я буду ехать дольше, чем по МКАДу. Ладно, по кольцу – так по кольцу. Не знаю как других участников дорожного движения, а меня езда как-то успокаивала. Если никуда не торопиться и, соответственно, не опаздывать, если датчик топлива не моргает тревожно желтым, если музыка и в идеале – свежий ветерок в окно. Москва далека от идеала в этом плане, конечно. На кольцевой я занял свой любимый второй слева ряд. Тут и сильно спешащих пропускать не нужно постоянно, и в фуру не упрешься перед каким-нибудь съездом. Радио порадовало очередным кавером на Элли Голдвинг. Многим не нравятся переделанные песни – вроде как сам сочинить не смог и перепел чужую, что в этом хорошего? Мне – нормально. В исполнении новых артистов старые песни звучат по-другому, причем иногда даже выигрышнее, чем в оригинале. Нечасто, но попадаются удачные варианты. Этот был вполне удачным, на мой взгляд. Ироничный Ричард Чизи исполнил человеконенавистническую композицию ансамбля Слипкнот. Для неспешного движения по замкнутому кругу среди прочих, не всегда ловких, автолюбителей – вполне себе подходящий аудиоряд.

Чем ближе к дому, тем сильнее ум пытался спихнуть шаблон О'Хары и впасть в панику: а что мы скажем? А что нам ответят? А как мы отреагируем? Словом, вся эта вечная невротическая карусель жителя большого города, не стопроцентно уверенного в завтрашнем дне. Да и в себе самом, что уж греха таить. Но я решил следовать совету Сереги и развивать новые реакции. По крайней мере – пытаться.

На лавочках возле клумбы собрались завсегдатаи, громко и энергично обсуждая что-то крайне важное. Иногда сбиваясь на подпеть звездам из бабкиного окна. На случай, если сегодняшний репертуар будет им не по вкусу – с собой была приготовлена колонка, на которую из телефонов раздавали бессмертную классику: Круга, Мираж, Кар-мэн. Стальные люди: столько пить каждую пятницу, и в снег, и в зной – это сколько же здоровья надо иметь?

В моем подъезде привычно пахло сырым старым подвалом и свежими листовками, набитыми в почтовые ящики с каким-то нечеловеческим энтузиазмом. Лифт, замененный в прошлом году по программе «Помоги главе управы купить новый BMW», гнусавым женским голосом сообщил: «Первый этаж». Холодный свет диодных ламп в нем регулярно напоминал мне о прозекторской. На моем этаже было тихо и темно, но стоило выйти – как вспыхнула дежурная лампочка на площадке, яркая, как ксеноновая фара. Я открыл дверь своим ключом, разулся, зашел в ванную. Судя по хаотично расположенным кроссовкам, Антон дома. Душ, зубная щетка – и я в нашей комнате. Аня давно спит, обняв медведя. Надя тоже спит, но стоит мне лечь рядом – сонным голосом спрашивает:

–Джин? – это ее суперсила, она всегда знает, что именно я пил. Пользы от этого никогда не замечал, но на моей памяти она не ошиблась ни разу. Чудо-женщина.

–Да, Алладин, это я, – да, шутки после такого насыщенного дня выходили уже не очень.

–Как посидели? – это вопрос впроброс, просто чтобы сразу не заснуть, видимо.

–Хорошо, продуктивно. Спи, завтра все расскажу, – прошептал я на ухо жене и чмокнул ее в щеку. Она заснула мгновенно, как человек с чистой совестью или смертельно уставший.

Сон навалился сразу, едва голова коснулась подушки. В этом сне я бежал по таежному лесу с дипломом Оксфорда в руках от Николая Петровича, который чуждо смотрелся в тайге в своем летнем кэжуале. Хотя я с дипломом наперевес тоже вряд ли украшал пейзаж. Мы бежали вдоль потрясающей красоты озера с берегами, поросшими кедрачом. Чуть дальше уходила направо какая-то горная гряда, не сказать, чтобы очень высокая, но даже глядя отсюда лезть наверх почему-то не хотелось. В озере плеснула хвостом явно крупная рыба.