Вести с полей были такие: она решила продать машину, побыть некоторое время пешеходом, сняв квартиру поближе к месту работы.

Напрашивается вопрос. Почему меня должно это интересовать, если я Марину в глаза не видела?

Потому что у меня не было друзей.

Вова давал мне максимум своего внимания. Ещё я могла пообщаться с двумя мамочками, с которыми мы выгуливали цветы жизни на одной детской площадке, приветливыми обитателями двух квартир на нашем этаже из числа соседей, приятелем мужа, пару раз заходившим к нам в гости, и членами клана Бессоновых.

Плюс у меня был телефон, по которому я в любую минуту могла позвонить маме и Маше или списаться с хорошими знакомыми, оставшимися в родном городе.

Но этого иногда было мало. Поэтому я слушала и анализировала всё, что вещала нам Алла Олеговна, чтобы загружать себя разной информацией.

Так что я знала, какая дочь Жарковых замечательная, ведь даже в будни мотается на дачу, чтобы помочь родителям вырастить урожай, находя для них время между работой, спортзалом и своими делами.

Отмечу, что я никому в помощи не отказывала.

Свёкры сами взвалить на меня садовые работы не пытались. То ли не доверяли, то ли понимали, что не получится, ведь я хитрая и ленивая.

Так вот о чём речь: Марина переезжает.

Испытательный срок у неё завершён безупречно, ей едва ли не повышение уже предложили, ведь она такая умница и кудесница (со слов Аллы Олеговны, держащей нас всех в курсе), дачный сезон заканчивается, покупатель на авто найден, и у трудящейся пчёлки выпадает свободная минута, которую она хочет потратить на новоселье.

И вот незадача, у неё оказалась та же проблема, что и у Вовы после возвращения.

Все старые связи потерялись, а новыми она ещё не обросла настолько, чтобы собирать их у себя в качестве гостей.

И что в таком случае делать?

Я бы подумала, что новоселья при переезде со съёмной студии в съёмную однокомнатную квартиру мероприятие необязательное, особенно при недостатке друзей, и выкинула это из головы.

А Марина поступила иначе и занялась организацией новоселья, пригласив своих родителей и Бессоновых.

В число последних вошли и мы.

Обратилась она к нам не через Аллу Олеговну, а сама позвонила Вове и спросила, не желает ли он с женой и дочкой осмотреть её новое место жительства. Заодно она с нами познакомится, а то всё не удавалось пересечься.

— Что ты ответил?

— Сказал, что можно, но надо у тебя уточнить, какие у нас планы на субботу, — пересказал мне муж их разговор.

Видимо, я всё же не очень ревнивый человек. Потому что сначала подумала, что, наконец, воочию увижу ту самую Марину, а следом поставила перед собой цель купить какой-то подарок по случаю новоселья.

И только тогда, когда уже поздно вечером Вова вспомнил, что нужно подтвердить наше согласие и принялся писать сообщение своей старой знакомой, сказав мне:

— У меня её номер был только в старом телефоне, а она мой в симке сохранила.

Я догадалась, что теоретически меня должно волновать то, что у супруга есть номер некой дамы, с которой он не состоит в родственных отношениях и не связывается по рабочим моментам.

— Ясно.

— На всякий случай предупрежу, — как-то неуверенно проговорил Вова. — Когда мелкими были, наши мамы шутили про жениха и невесту. Больше этого нет, да и в те годы никогда мы друг на друга не смотрели.

— Я догадалась.

— Если старики выпьют и начнут вспоминать, как нас женили в детстве, ты не обращай внимания. Это ерунда.

— Понятно. Волосы ей выдирать от ревности не кинусь, — пообещала я.

И не кинулась.

Ни на Марину. Ни на Аллу Олеговну.

В гостях

Я почти час потратила на причёску и дневной макияж, чтобы придать себе вид как бы естественный, но в разы лучше того, что вижу в зеркале каждый день.

И нет, это было сделано не для того, чтобы не проиграть на фоне распрекрасной Марины.

А потому что я женщина в декрете, и кроме магазинов, свёкров и педиатра мне себя показать негде, а иногда хочется и кудри завить, и обувь на каблуках выгулять.

Так вот я красивая с мужем и дочкой отправилась в гости.

Худощавая брюнетка среднего роста оказалась… обычной.

Такая земная женщина в сарафане на пуговицах, которая обрадовалась компактному ручному миксеру, принесённому нами в качестве презента в честь новоселья и знакомства.

— Как хорошо! У меня здесь даже венчика для сбивания нет, вилкой работала, — сказала она, приглашая нас к столу.

Мы приехали последними, а уехали первыми, но эти два часа были интересными.

Как это часто бывает, центром внимания была Алёна. В новом платье и полосатых колготках она была похожа на пчёлку.

— Какая она маленькая! На фотографиях казалась больше, — поделилась впечатлениями Марина.

— Она у нас каждый день вытягивается. Какие фотки ты видела? — спросил Вова.

Такс, значится, сам он ей изображение дочери не показывал, должно быть Алла Олеговна похвасталась.

Или поплакалась, ведь внучка хоть и избавилась от многочисленных складочек на ручках и ножках, но всё так же была умилительно щекастенькой?

Да и попка никуда не ушла, так что одежду мы всё ещё покупали размером чуть больше, чем указано в возрастной сетке, чтобы ребёнок не чувствовал скованности и швы не тёрли нежную кожу.

— Фото, где в белом костюмчике на спине лежит. Она такой длинноногой там кажется, — ответила Марина. — Я отложила картошку варёную, тут соли меньше и масла. И вот в этом салате только огурец, помидор и зелень со сметаной, будет такое есть?

Без перекуса для Алёны мы никуда не ходили. Даже к свёкрам брали баночку пюре на случай, если ей не захочется пробовать приготовленные блюда. А тут бездетный человек специально подготовился. Моей внутренней яжемамке стало приятно.

Нормальная эта Марина.

Не заискивает, Вове глазки не строит, себя не рекламирует, на судьбу не плачется и, похоже, ей самой неудобно за то, что мамы её обсуждают, хваля стол, её новую должность и качества заботливой дочери.

Вове добрых слов не досталось, так что впечатления сватовства, когда родительницы нахваливают друг другу своих чад, завуалировано говоря: «вот какой у нас товар, вот какой купец», не сложилось.

Ни к самой Марине, ни к еде, ни к светленькой квартирке у меня претензий не было.

Но не обошлось без ложки дёгтя.

Помните, Вовино предупреждение, что соседушки-девчушки 60+ могут, захмелев, начать вспоминать свои планы о женитьбе детей?

До этого не дошло, зато Алла Олеговна после третьего тоста села на своего старого конька.

— Она у нас пухленькая, но мы на плаванье её водим, скоро лишнего не останется, — сказала она о внучке друзьям.

— Мам!

Я уже не реагировала на эту фигню свекрови о весе, а вот Вова разозлился и, похоже, был готов прилюдно отчитать маменьку. Это было бы не лишним, но мы пришли в гости, и подобное выяснение отношений будет неуместным и выставит обоих в неприглядном свете.

Поэтому я разрядила атмосферу, повернувшись, звонко чмокнув его в напряжённые губы и сказав:

— Счастливые и упитанные женщины показатель достатка мужчины. Наш с Алёной добытчик справляется на отлично!

Как ни странно поддержала меня мама Марины.

Правда этим возможно задела свою дочь.

— Правильно! — согласилась женщина, а потом упомянула имя бывшего зятя, сказав, что после него её ребёнок вернулась тростинкой и ходит в спортзал мышцы качать.

Кстати о мышцах. После этого я обратила внимания, что у Марины в самом деле наблюдался рельеф. Ноги и торс были скрыты одеждой, но руки у неё выглядели подтянутыми и немного бугрились.

Я даже сама о спорте задумалась.

Качалка точно нет, но можно в интернете ролики с зарядкой и упражнениями для растяжки посмотреть. Скоро Алёна резко бегать начнёт, я не должна от неё отставать.

А когда мы засобирались домой, я отошла в туалет и, возвратившись, услышала:

— … в бассейн водим, она там на воде держаться научится. На следующий год можно будет к морю вместе поехать.