Я усмехнулся, а потом ответил: — Это трофеи с поля боя, мне их пожаловал сам его сиятельство Влакос. — Увидел промелькнувшее понимание.

— Простите, просто было очень интересно. А разве его сиятельство Влакос уже захватил Райкан? Просто у меня внук в его армии. — спросил ювелир.

— Как месяц назад. Меня отправили по травме обратно, вот по пути решил заскочить, продать трофей, так сказать.

— Так тот золотой камень был короной⁈ — Мне показалось, ювелира сейчас хватит удар. Вон, за сердце схватился. — Зачем, зачем вы его так смяли? Её можно же было продать на аукционе или поднести в дар королю, — и тут он нашёл несоответствие в моём рассказе и нахмурился. — Стойте, а как… — Прежде чем он задал вопрос, придавил их аурой и использовал приказ.

— Вы ничего не помните. Это не корона, а простой золотой камень, найденный бедняком. Кристаллы же он тоже нашёл по пути, и это не вызывает у вас сомнений. Понятно?

— Да, ваше величество. — Они сказали это синхронно, встав как болванчики и смотря прямо перед собой. А ведь я могу так полгорода обчистить. Жаль, совесть не позволит. Отключил ауру и вышел из лавки. Девушки ждали меня у входа.

— Так, а теперь ищите себе таверну и сидите там. Вечером встречаемся на главной площади, я буду в этом же облике. — Сказал девчонкам, отдавая несколько серых монет из кошелька бандита.

— Спасибо. — Ответила Риса, принимая монеты двумя руками.

— А вы будете оставаться здесь на ночь? — Спросила Пайла, стоящая позади Рисы.

— Не знаю пока. Вечером станет известно. Может, отправимся через портал академии в пустыню Кхара. Только тихо, ведите себя подобающе, в неприятности не влезьте. Пайла, если на тебя кто-то посмотрит, отводи его взгляд, тренируйся. Риса, можешь сходить купить походный набор алхимика и травы. — Я достал ещё пять чёрных монет и, тщательно скрывая их в руке, вложил в раскрытые девичьи ладошки.

— Спасибо. — Улыбаясь, ответила мне наш алхимик, я же перевёл взгляд на Пайлу.

— Так, что же по вашей одежде. Судя по твоей внешности, у тебя должен быть вкус. Можете сходить и обновить гардероб, чтобы не выделяться на моём фоне. И да, деревенскую одежду, я про эти старые куртки, мужские штаны и шапки, сохраняете всё. Это будет вашей маскировкой. — Пайла подошла и повторила жест Рисы, протянув две руки в мою сторону и, улыбаясь, немного наклонилась.

На одежду выделил десять чёрных. Сам не знаю, зачем так поступал. Возможно, это был им мой прощальный подарок. Естественно, если я сейчас найду Сару и Милу, то постараюсь придумать, как нам остаться вместе.

Я поднял глаза, и тут меня словно током прошибло. Рядом с работником городской стражи шла она. Та, о ком я не забывал все полгода. Но кто это с ней рядом? Мне хватило одного взгляда, чтобы всё понять. Она не стала меня ждать. Или же я просто спешу с выводами. Нужно успокоиться, а то вон, аура опять включилась.

Сара прошла мимо, не обратив на меня внимания. Они болтали и весело смеялись, в руке стражника было лукошко с разного вида сладостями. Может, пытается договориться по поводу репетиторства для своего ребёнка?

— А что дети? Дети — цветы жизни, я их очень люблю. Вот был у нас случай. — Я сам не заметил, как мои ноги повели меня за этой парочкой, и я начал подслушивать. Девушки остались позади, за мной не пошли, посчитав, что всё уже спланировано и обговорено. — Мы ходили по школам и проводили выступления, что стражник — почётная работа, что мы стоим на страже города. А потом эти же дети увидели, как мы задерживали пьяницу, он сделал дела на моего напарника.

— Фу, — Сара прикрыла свой маленький носик.

— Но дети подошли и дали ему платочек. Ты представляешь? Это выглядело так… — стражник замолчал, пытаясь подобрать слова.

— Мило, — поддержала его Сара. В моей груди с каждой секундой вскипала злость. Прямо сейчас я хотел прострелить голову этому ублюдку лучом смерти.

— Вот да, мило, как ты, милая. — Со всей силы сжал кулак, но одна единственная мысль остудила мою голову.

— «А чем я лучше?» — Сразу же начал вспоминать Тиамат, то, как прижимал её к себе, то, как мы целовались. — «Так чем я лучше, чтобы осуждать женщину с ребёнком, которая через полгода траура нашла мне замену? Я даже уверен, что если покажу себя перед ней, то она сразу же забудет об этом стражнике. Но, сука, как же больно».

— Ой, хватит меня смущать. — она махнула на него рукой, на которой раньше сияло кольцо, до того, как нам пришлось его продать. Я остановился, опустил голову вниз. Наверное, картина получилась бы из самых лучших драм, пойди сейчас дождь.

Драться за любовь? А люблю ли я её или влюблён в жизнь с ней? Вопрос философский, над ним можно размышлять часами и приходить к печальным выводам. Просто человека полюбить невозможно, за то, что он есть. Я шёл, уже не замечая, что иду в ту же сторону, что и они. Через двести метров Сара со стражником перешли на другую сторону дороги, а после вошли в переулок и в дом.

Зайти послушать? Или это будет уже слишком? Сменил облик на свой старый, который я запомнил, смотрясь в зеркало. И просто не смог сдержаться. Постучал в деревянную дверь дома, поделённого на четыре части, но не обнесённого забором.

— Сейчас! Секунду! — Услышал, как она что-то уронила. Постучал ещё раз.

— Да кто там так ломится⁈ — услышал голос стражника.

— Тот, кто может вывернуть твои ноги в обратную сторону и заставить тебя так ходить. — Пробурчал я, но, кажется, меня услышали.

— Это кто там такой дерзкий⁈ Жди, я сейчас выйду.

— Нет! Не надо! — Закричала Сара.

— Ты думаешь, я позволю кому-то ломиться в твой дом, а потом ещё и угрожать⁈ Уйди!

Дверь начала открываться. Я смог разглядеть его лицо. Он был ровесником Сары. Карие глаза, нос с горбинкой, короткая причёска. Посмотрел ниже, серая кофта и такого же цвета подштанники немного приспущены.

— Паран⁈ — Удивлённый возглас моей возлюбленной заставил перевести взгляд на неё. Растрёпанные светлые волосы, красные щёки, то ли от возбуждения, то ли от мороза. Её юбка тоже была приспущена, видно, что одевалась впопыхах. Она, увидев, куда я смотрю, тут же начала натягивать её на себя.

— Ты его знаешь⁈ — раздражённо успел спросить стражник, прежде чем я схватил его за горло и поднял. Он попытался ударить меня мечом, но такие удары уже давно мне не страшны.

— Паран! Прошу! Отпусти его! Я думала, ты мёртв! Мне нужно было заботиться о Миле! — Услышав имя своей дочери, из головы сразу же ушли все мысли. Гнев, злоба, ярость, обида, досада, всё это вмиг пропало.

— От-отпусти… — Стражник начал задыхаться и уже не бил меня, бросив меч на пол и пытаясь разжать мою хватку.

— Прошу, пожалуйста, если ты ещё любишь свою дочь. — Сара била по больному, одновременно завязывая юбку, уже стоя рядом с диваном.

На что готова пойти мать ради собственного чада? В голове начали мелькать образы, как они, не жалея себя и своих жизней, страдали, пропадая сутками на работе, отталкивали их с проезжей части, а потом оказывались на больничных койках или в гробу. Даже вспомнился образ скульптуры «Скорбящая мать» или «Трагедия народов».

Я понемногу начал ослаблять хватку, чтобы парень наконец-то смог вдохнуть. Он втягивал в себя воздух, словно пылесос, и всё это раз за разом. Он дышал так, как никогда, наверное, в своей жизни. И каждый глоток воздуха понемногу заставлял его прийти в себя.

Включив ауру и подумав о том, что он должен мне подчиниться, отдал приказ: — Ты забудешь дорогу в этот дом, ты никогда не был здесь и не знаешь, кто здесь живёт. Увидев женщину с белыми волосами, будешь всю свою оставшуюся жизнь обходить её за сто метров. — Пока я ему приказывал, он мёртвой куклой висел на моей руке. После того, как приказ был дан, я его опустил обратно. — А теперь ты возьмёшь свои вещи и уйдёшь. Завтра же попросишь, чтобы тебя перевели в деревню. Ты всё понял?

— Да, ваше величество. — Стражник мне поклонился.

— Выполнять! — Рявкнул и увидел, как Сара за всем этим наблюдает, не понимая, что вообще происходит. Я достал кошелёк и кинул ей под ноги.