Прежде чем булава встретилась с головой Фиола, попытался выкрикнуть заклятье поглощения души. Но не успел, да и Многоликая попала прямо в грудь Фиола, пробивая все возможные щиты и ломая грудную клетку.

Фиол немного притормозил мой полёт, или же это случилось из-за удара булавы. Без разницы. Упёрся ногами в песок, сопротивляясь инерции и отталкиваясь, чтобы добраться до следующего. Я начал собирать жатву. В меня попадали заклятьями, самыми болючими оказались некротические. Они разъедали плоть, не давая ей регенерировать. Именно по этой причине я боялся кислоты, она может вызвать такой же эффект. Вспоминается «Терминатор», где был робот из жидкой стали. Я на него чем-то стал похож, вот только сейчас я больше похожу на тот момент, когда его сварили в магме.

Когда не мог пробить щит, а такое парой да случалось, использовал луч смерти. Он отлично себя показал, особенно поднимая фиолов в виде нежити. Бей врага его же оружием. Наплевав на травмы, начал раз за разом применять касание смерти. Пустыня начала превращаться в её обитель.

Кругом кровь, обожжённые головёшки, чёрный песок, превращающийся толи в обсидиан, то ли в мёртвую землю. И я, летающий от одного врага к другому. Их было слишком много, чтобы я справлялся в одиночку. Лика применила массовое проклятье слабости, уменьшая прочность щитов и упрощая мне работу мясника на бойне.

— «Кеп! К вам вышли бароны! Бегите!» — Сквозь шум услышал голос Зуга у себя в голове. Он наверняка сейчас стоял и наблюдал за обстановкой с подзорной трубой в руках. Или же попросил кого-то этим заняться, пока сам отстреливается сосульками.

— «При…» — отвлёкся и получил по морде увесистой глыбой. В глазах помутнело, стоять было нельзя, но я не мог продолжать движение.

— Увеличение гравитации! — над полем боя пронёсся крик, и меня придавило. А после я уже не помню, слышал только крик в голове, своих товарищей, вспышки заклятий перед глазами. Затухающее сознание еле-еле реагировало на боль. Но больше ничего. Я не мог его потерять, не знаю почему. Боль — это реакция, исходящая от нервных окончаний, кажется, у меня их все выжгло.

— Стойте! — услышал тот же крик, после которого меня начало придавливать к земле.

Заклятья прекратили лететь в моё тело. Кажется, на стенах да и вообще везде прекратили стрелять. Стало так тихо, только с другой стороны стены продолжали отбиваться от гармов. Я ещё слышу, это хорошая новость. Голова цела. Да и что с ней станется под вуалью бездны?

Тело начало потихоньку восстанавливаться. Я чувствовал, как по жилам течёт кровь. Неприятно, словно проснулся утром, отлежав себе абсолютно всё и перекрыв приток крови к конечностям. Потом начали восстанавливаться дерма, эпидермис и только за ними пошли нервные окончания. Это было ужасно, словно меня сжигали на костре. Но я всё никак не мог умереть.

— Хлоп-хлоп-хлоп. — услышал приближающиеся хлопки, — А ты молодец. Такую махину отстроил, смог выстоять против гармов, собрать мутировавшую чернь под своим началом, даже сделал их бойцами. Только одного не учёл: мы здесь дольше тебя и готовы к появлению странников. — Голос, молодой, лет двадцать могу дать говорившему, которого я не видел.

— Луч… — попытался сказать слова заклятья, но меня сдавило ещё сильней, и изо рта хлынула кровь.

— Хм… За всё время так и не понял, что вам спокойно не сидится? Можете же стать охотниками, жить припеваючи. Да что там, вы спокойно можете прийти к любому графу в замок, и он возьмёт вас к себе на службу! Но нет, все странники одинаковые, моралисты. Знаешь, когда сюда прилетели наши предки, я не думал, что люди смогут хоть что-то сделать. Но они смогли. Вы! Стали последней попыткой человеческой расы возродить свою цивилизацию! И вот ты лежишь сейчас, харкая кровью, весь увешанный бесполезными артефактами. Думал, подерёшься с мелюзгой, и на этом всё? Победа? Ха-ха-ха-ха-ха!

Когда он засмеялся, я почувствовал, как давление на меня спадает. Попытался пошевелиться и направить на него руку, чтобы использовать хоть что-нибудь. Самым лучшим, что смог придумать, было заклятье «Прорыв». В нём одно слово, и его не нужно направлять.

— Про… А-а-а-а-а-а! — с уст сорвался крик. В тело разом словно вонзилось миллион игл, добираясь до мозга.

— Ты уже труп, не рыпайся. Мне пришлось бежать сюда, оставив свою армию. И ради чего? Ты ничтожество. И не тебе тягаться с фиолами. Мы в этом мире — власть и сила. — Его слова перевернули бы мою картину мира, но я лежал, сгорая от боли. Кажись, ещё немного, и моя психика даст слабину, превратив меня в овоща. И уж тогда-то регенерация точно не поможет.

— Может, что-нибудь скажешь? На тебя же все смотрят. Ах да, только не пытайся ничего выкинуть, иначе я тебе покажу, что значит боль во всех её проявлениях. — После его слов напор на меня немного ослаб, и я смог шевелить головой. Попытался встать. У меня получилось, но тут же я упал на колени.

— Ц-ц-ц. Тебя не учили, что низшие должны ползать? — Стискивая зубы, я пытался подняться, но на мне словно использовали исидаки[1]. — А теперь скажи свои последние слова товарищам, которых ты обрёл на мучительную гибель. — Он подошёл, схватил за волосы, запрокинул мою голову и подставил кинжал к горлу.

[1] Исидаки — Каменные плиты клали на бёдра подследственного или осуждённого, стоящего на коленях, под которыми была ребристая опора с гранями. Пытка могла длиться до 6–8 часов. После пытки с максимальной тяжестью человек мог прожить не больше трёх дней. Таким образом, например казнили неверных жён самураев.

На колени клали от пяти до десяти плит. Весили они ровно 49 килограмм, а добывали их в карьерах полуострова Идзу.

У горла кинжал, и отчего-то мне кажется, что в этот раз регенерация меня не спасёт. Люди на стенах собрались и не применяли никаких заклятий. Они больше не атаковали, наблюдая за тем, как их глупый владыка смог так глупо подставиться. Хотя, учитывая силу Неона, рано или поздно он бы всё равно меня поймал. Так что это даже в плюс, может, сохранит больше жизней.

— «Пар! Нет! Зачем!» — Услышал голос Тиамат у себя в голове.

— «Должен был. Не переживай, я действительно тебя полюбил», — ответил ей, приготовившись к смерти.

— «Кеп! Жди! Отвлеки его!» — кричал в общем чате Манкан.

— «Мы прикроем!» — ответили хором ребята.

— «Стойте! Только зря полежите! Уводите людей через вентиляцию, она к востоку от площади».

— «Рых, займись, мы будем вытаскивать нашего непутёвого командира». Они собирались ослушаться приказа и так глупо помереть.

— «У меня есть план, не отвлекайтесь и выводите людей. Это приказ!» — пришлось на них рявкнуть.

Конечно же, никакого плана не было. Я уже смирился с тем, что умру. Даже мысленно попрощался с Сарой и Милой. Интересно, всё ли у них хорошо? Надеюсь, они не пропали без меня, непутёвого.

Закрыв глаза, я начал представлять их жизнь сейчас, и, если боги существуют, то они обязаны услышать мои молитвы. Я молился не за победу и не за выход из ситуации, полностью сломавшись перед врагом. Нам их не победить, если какой-то вшивый виконт смог поставить самого сильного на колени.

— Мне долго ждать⁈ — выкрикнул Неон, и я, подняв голову, смог наконец-то увидеть его лицо. Слащавый, ни единой морщинки или родинки на лице, светло-голубые глаза, тонкие губы и белый, словно снег, волос.

— Таких, как ты, за гаражами били, — ответил я, улыбнувшись, а в голове услышал голос Ангелики.

— «Хозяин! Тиамат бесится! Она хочет пробудить Тития! И, пока он будет всех отвлекать, спасти вас!» — слышно было, как она паниковала. Видимо, понимала, к каким последствиям это может привести. Мы с лёгкостью можем потерять этот город и всех его жителей. Хотя какая уже разница.

Мне вспомнились сказанные мной слова: «Лучше сгореть, чем жить в унижении». Так ли оно на самом деле? На пороге гибели ты переосмысливаешь многое. Вспоминаешь рабов, которые делали всё, лишь бы выжить. Мировые войны ради процветания своего народа. Все приятные моменты, которые поддерживали в тебе огонь. Даже всплывали образы юноши, несущего огонь человечеству, а после прикованного к скале и обречённого на вечные муки.